Хорошо попаданцам, заброшенным из нашего времени на Великую Отечественную, там сразу ясно: кто друг, а кто враг. Но и тем, кого забросило из нашего времени в пекло братоубийственной Гражданской войны, тоже не намного хуже. Одно знание истории дорогого стоит. Да и выбор имеется. Хочешь – за красных воюй, о 37-м годе не забывая, хочешь – за белых, пытаясь перекроить историю на свой лад. Дело, как говорится, вкуса и политических предпочтений. Но если тебя не в прошлое забросило, а наоборот, в будущее? Из пекла братоубийственной Гражданской войны в начало Великой Отечественной, а ты офицер и дворянин, который ещё вчера красных рубил, и о том, что во времени и пространстве на два десятка лет и на пару тысяч верст перекинуть может – даже думать не мог. Оно и понятно, ведь в то время такое предположение свело бы с ума самого Эйнштейна.

Под натиском красных белые стремительно отступают. Патронов не то что воевать, застрелиться на всех не хватит. Следующий бой для двух десятков оставшихся от сводного офицерского полка, ещё недавно входившего в состав армии генерала Каппеля, будет последним. Хорошо хоть лес рядом. Красные в него не пойдут. Очень им это надо – за одним беляком гоняться. Сам сдохнет, или волки сожрут.

Штабс-ротмистр Истомин остался один. Из оружия: финка, граната и наган с пятью патронами в барабане. Конечно, красные, скорее всего, лес прочёсывать не будут. Но поберечься всё же стоит. Не человека, зверя – ночь скоро. Посреди лесной поляны странно расположенные кругом валуны из синего камня. В центре круга ещё четыре валуна, накрытых плоской каменной плитой, образуют подобие пещеры. Удобно и безопасно. Лег и уснул.

А когда проснулся, оказался в июле 1941 года под Смоленском. Два десятка лет прошло вне времени и пространства. Что теперь делать, на чью сторону вставать? В России, вернее, теперь уже в Союзе Советских Социалистических Республик у власти большевики, с которыми ещё вчера воевал. С другой стороны, немцы заявляют, что хотят освободить Россию от этих самых большевиков и утвердить новый мировой порядок. Но так ли благородны их цели и останется ли в этом новом мировом порядке место для России и её народа вообще?

Большие настенные часы с гирями мелодично пробили пять раз. Дежурный адвокат довольно глянул на циферблат. До конца рабочего дня осталось всего один час и можно идти домой встречать новый, 1992 год. Хоть бы в эти последние шестьдесят минут никто не пришёл. Нет, работа адвоката, особенно по гражданским делам – вещь интересная, ничего не скажешь. Но и отдыхать тоже надо. Ведь не вся жизнь должна состоять из выступлений в судах или распутывания юридических ребусов, которых в связи с изменениями в стране становится с каждым днём всё больше и больше.

В дверь постучали. Ну вот, очередной ребус пожаловал, адвокат вздохнул. Придётся работать. Плакал полноценный новогодний отдых. Хотя с другой стороны, если дело интересное и прибыльное, это может стать неплохим рождественским подарком, а впрочем, сейчас узнаем, и произнёс: «Входите!»

Дверь распахнулась, и в приёмную вошёл пожилой мужчина. Просто, но опрятно одетый. Типичный советский, ну или постсоветский пенсионер, если учесть, что уже пять дней как исчез Советский Союз. От такого серьёзного дела ждать вряд ли стоит. Скорее всего, консультация по вопросам наследования или что-то в этом роде. За полчаса вполне можно управиться.

Вошедший поздоровался и задал не совсем стандартный в такой ситуации вопрос: «Вы Владимир Викторович»? «Да», – адвокат пристально посмотрел на посетителя. Когда так начинают разговор, значит, это не просто случайный человек, а пришёл по чьей-то рекомендации, что всегда приятно. Сработала деловая репутация.

– Я – Лаптев Василий Андреевич, – представился клиент. – Мне вас рекомендовал ваш дипломный руководитель как человека не только высокого профессионального уровня, но и с нестандартными увлечениями. Как он мне сказал, вы занимаетесь парапсихологией. А в прошлом году ездили в Крым и изучали дольмены в составе археологической экспедиции. Вот почему я решил, что ваше отношение к тому делу, которое мне необходимо оформить, будет более или менее адекватным, и вы не позвоните по 03 сразу после услышанного.

Да, начало интригующее. Адвокат ещё раз пристально посмотрел на клиента. О его увлечении парапсихологией и аномальными явлениями вообще в адвокатской среде мало кто знал. Но дипломный руководитель и по «совместительству» председатель коллегии входил в круг посвященных, так как сам имел аналогичные интересы. Возможно, сказывалось прошлое офицера КГБ.

– Я, Василий Андреевич, – адвокат сделал паузу, – не врач-психотерапевт, но одно могу сказать определённо. Наш мир так устроен, что то, что ещё вчера называлось фантазией, если не сказать хуже, уже сегодня становится реальностью, и вот поэтому у меня в вопросе восприятия окружающего есть свой принцип. Как в точности устроен мир, я не знаю, а поэтому в нём может быть всё, даже самое невероятное. Так что насчёт 03 можете не беспокоиться. Раздевайтесь и присаживайтесь к столу. Я вас выслушаю. Клиент повесил на вешалку возле двери пальто и шапку. Присел к столу и, помолчав с минуту, произнёс:

– Мне, Владимир Викторович, необходимо поменять фамилию, имя и отчество. В действительности я не Лаптев Василий Андреевич. Моя настоящая фамилия Истомин – Истомин Владимир Васильевич. Я дворянин и штабс-ротмистр русской армии. Родился в городе Санкт-Петербурге в 1894 году. Окончил кадетский корпус. Участвовал в Первой мировой войне с 1916 года. Потом в Гражданской на стороне белых в составе армии генерала Каппеля. До 22 июля 1919 года. А после – в Великой Отечественной с 22 июля 1941 года. Причем из 22 июля 1919 года я сразу попал в 22 июля 1941 года, переместившись во времени и пространстве всего за одну ночь, проведенную внутри дольмена. Меня перебросило во времени на 22 года в будущее и в пространстве на пару тысяч километров западнее. Со Среднего Урала в район Смоленска. Там я присоединился к частям Красной армии, воспользовался документами моего погибшего однополчанина Васи Лаптева – Лаптева Василия Андреевича. И с тех пор живу под его именем. Пять дней назад прекратил своё существование Советский Союз, и я, наконец, могу, не опасаясь преследований, вернуть себе своё настоящее имя. Вот за этим, господин адвокат, я к вам обратился.

В приемной повисла звенящая тишина. Лишь стенные часы монотонно отбивали секунды.

– Я вас понял, господин Истомин, – первым нарушил молчание адвокат. – Звонить психиатрам не буду. То, что произошло с вами – случай в истории не единичный. Но чтобы вам помочь, мне всего услышанного недостаточно. Ведь вы хотите не просто поменять запись в паспорте, а доказать, что вы и есть Владимир Васильевич Истомин. Русский офицер и дворянин, родившийся в 1894 году в городе Санкт-Петербурге.

– Да, именно это мне и нужно. Простая замена паспорта не имеет смысла. Может быть, для кого-то это покажется странным, но мне очень важно снова стать тем, кем я был. Русским офицером и дворянином, чтобы хотя бы умереть под своим настоящим именем.

– В этом случае, – адвокат помолчал, – вам, Владимир Васильевич, необходимо рассказать мне всю вашу историю в подробностях начиная с 22 июля 1919 года. Чтобы было за что зацепиться.

– Да, да, конечно, Владимир Викторович. Но только я буду вести рассказ от второго лица. Так мне более удобно. Когда полвека живёшь под чужим именем, это даёт о себе знать.

– Ну, это уже как вам будет угодно, господин Истомин, – адвокат улыбнулся. – Я вас слушаю.