Незаметно и потихоньку мы оттопали три версты, и показалась усадьба.

Не Архангельское по виду. Но вполне… Выглядит неплохо, башенки, понимаешь… Судя по всему, на заднем плане парк рисуется. Ладно, будем поглядеть, куда меня занесло.

Соков-старший встречал нас на входе в дом, перед лестницей "крыльца". И нельзя было бы сказать, что весь его вид выражал счастье по поводу моего визита.

А старик был красивый. Порода просто чувствовалась физически. К тому же засунутый в карман рукав сюртука уже заставлял понять, что перед тобой старый вояка. Суворовский офицер, вероятно. И белый крестик в петлице – "осить не снимая!" – лишний раз иллюстрировал, что руку этот человек потерял наверняка в бою, а не на лесопилке по неосторожности.

— Здравствуйте. Соков Сергей Владимирович. Отставной, Белозёрского мушкетёрского полка подполковник, — представление было официальным, и ничего хорошего, судя по тону, не обещало.

— Демидов Вадим Фёдорович. Чинов Российской империи не имею. Родился и вырос в Америке.

— Да, дочь говорила о вашем приключении…

В этот момент из дверей выпорхнула Настя. Она уже успела переодеться в светлое и, наверное была ещё более хороша, чем в тот момент, когда я её увидел впервые.

— Папa! Это Вадим Фёдорович…!

— Спасибо, я уже знаю, — хозяин усадьбы неласково посмотрел на меня и продолжил. — Мы побеседуем в моём кабинете.

Понятно. Предстояла "проверка на вшивость". Причём не с восторженными "детьми", а с явно умным и дотошным человеком.

Зашли в дом и, когда проследовали по нескольким коридорам, подполковник распахнул передо мной дверь своего кабинета. Внутри было мрачновато, но достаточно роскошно. Когда я устроился в предложенном кресле, Соков предложил мне рассказать о своей "одиссее". Не предложил даже чаю. Начало не обнадёживало.

Оставалось держаться прежней версии. Я рассказал об Орегоне, путешествии в Китай, своей "амнезии". Чувствовалось, что верить мне он даже не пытается.

— Сергей Владимирович, я понимаю, что мой рассказ, мой облик, вызывают у вас нешуточные подозрения. Я очень необычен для этих мест, и, было бы глупо пытаться показаться обычным подданным империи. Я и не пытаюсь. Моя история, возможно, для вас выглядит насквозь лживой. И мне нечем доказать обратное. Я могу лишь убедить вас в том, что я не обычный бродяга – содержимое моего ранца, в основном – совершенно необычные для России и Европы предметы. Из, как правило, неизвестных здесь материалов. Заодно это может убедить вас, что я и не шпион. Согласитесь, но глупо было бы экипировать так врага, выполняющего тайную миссию.

— Понимаете, Вадим Фёдорович, я нисколько не сомневаюсь, что вы можете продемонстрировать нам, российским провинциалам вещи, которых мы в глаза не видели. Но облик ваш и ваше поведение весьма и весьма необычны. Нет, конечно, у меня и мыслей не было, что вы шпион, беглый или обычный бродяга…

— Беда, барин! — в кабинет вломилась какая-то тётка в крестьянской одежде. — Беда! Барышня наша…

Отставного подполковника просто подбросило в кресле.

— Что случилось, Алёна?

— Ой, беда-а-а! Ой, горе-то какое! Барышня наша, Анастасия Сергеевна-а-а… — продолжала причитать баба.

— Запорю, тварь! — лицо Сокова стало багроветь. — Что с барышней, дура?!

— К пруду она пошла, в парк. Цветок сорвать решила… А тут козюля её ужалила прямо в ручку. Ой, горе какое!

В кресло старый вояка не рухнул, задумался не более, чем на секунду.

— Доктора вызвали? Где барышня?

— Молодой господин сразу за доктором поскакал, а Анастасию Сергеевну в её комнату повели.

Отец Насти рванулся к выходу…

— Сергей Владимирович, пока нет лекаря, разрешите предложить вам мои услуги?

Он недоумённо повернулся ко мне.

— Вы врач?

— Нет, но в Америке огромное количество змей, значительно более опасных, чем местные козюли. У меня есть некоторый опыт лечения именно змеиных укусов. Но может быть об этом потом? Время дорого.

Соков-старший колебался недолго. Пару секунд он испытывающе смотрел на меня, после чего кивнул и приглашающе махнул рукой к выходу.

Перед тем как выйти, я залез в карман рюкзака и прихватил с собой пакет, который был моей походной аптечкой. Ничего особенного там, конечно, не было, но пригодятся и йод, и кое-какие таблетки, и бинт с перекисью.

За пару минут, пока мы шли до комнаты Анастасии, я собрался с мыслями и планами "лечения". Ну, подумаешь – козюля, она же гадюка обыкновенная. Взрослые люди от её укуса не умирают. Да, больно, мучительно зачастую, но если соблюдать элементарную гигиену, то через неделю-другую забудет укушенный об укусе. Если, конечно, эта гадина зубом в вену не угодила… Но маловероятно.

В общем, избежать заражения, а дальше организм сам справится с ядом. Вероятно именно из-за результатов "лечения" пещерными методами, когда горе-лекари загоняли в могилу своих пациентов, здесь так и переполошились.

Девушка уже лежала в своей кровати и стонала. Больно, понимаю. Я присел рядом.

Рука здорово покраснела и заметно опухла. Две точки на месте укуса недвусмысленно показывали, что цапнула Настю именно гадюка, а не какой-нибудь испуганный ужик.

— Сергей Владимирович, распорядитесь, пожалуйста: мне нужна рюмка, свеча, бритва и много чистой воды. Желательно кипячёной, но не горячей.

Пока доставили перечисленное, я дал выпить пострадавшей пару таблеток (анальгин и супрастин) и обработал йодом место укуса. Перед "операцией" я повернулся к взволнованному отцу:

— Может вам лучше выйти? Я буду вынужден сделать небольшой разрез Анастасии Сергеевне, ей будет немного больно, кровь опять же… Вы сможете сдержать свои эмоции и не мешать мне работать?

Соков молча кивнул.

— Ну что же, — я повернулся к своей пациентке. — Анастасия Сергеевна, вы всё слышали. Сможете немного потерпеть?

— Да, конечно.

— Ещё будет довольно много крови – нужно, чтобы как можно больше яда вытекло вместе с ней из организма. Лучше вам на это не смотреть.

В ответ на мои слова она, не говоря больше ни слова, закрыла глаза, и лицо её напряглось…

Когда бритва чиркнула по коже, Настя лишь немного ойкнула и скривилась от боли. Я быстро приложил перевёрнутую, предварительно подержанную над пламенем свечи, рюмку к месту разреза, да скорее царапины – резать глубоко имеет смысл только при укусе какой-нибудь серьёзной змеи, а они в России не водятся, и эта импровизированная "банка" помогла поскорее отсасывать отравленную кровь из ранки. Конечно, значительная часть яда уже разнеслась по организму, но наибольшая его концентрация пока здесь. Повторив операцию ещё раз, я решил что достаточно. Обработал разрез перекисью и туго забинтовал девушке руку.

— Всё. Теперь нужно просто ждать. Организм должен справиться сам. Максимальный покой и как можно больше пить. Только не вино или квас – чай или что-то в этом роде. Тёплый или холодный. Есть можно всё, но понемногу и часто. Исключая сильно зажаренное, острое и копчёное. Желательна малопрожаренная говяжья печёнка. Для восстановления кровопотери.

Бледный как покойник хозяин поместья кивал как заведённый в ответ на каждое моё слово.

— Вадим Фёдорович, если вы спасёте мою дочь… — губы его дрожали.

— Да полноте, Сергей Евгеньевич, можете быть спокойны. Думаю, что через уже пару дней Анастасия Сергеевна будет гулять. Я, если позволите, буду наблюдать за её состоянием несколько дней, а потом, почти уверен, здоровье вашей дочери восстановится полностью.

— Да, пожалуйста. Я уже доверился вам, так что делайте всё, что сочтёте необходимым. Просите всё, что может понадобиться для лечения…

На всё про всё ушло около получаса и, с минуты на минуту, можно было ожидать прибытия местного доктора. Бес его знает, что он из себя представляет и не полезет ли в амбицию со своими методами лечения. Я могу оказаться в неприятной ситуации, а хозяин перед непростой дилеммой: кому из нас верить. Как ни крути, я здесь никто…