— Отчет, на который вы ссылаетесь, был составлен исследователем «ВнеГала», который провел очень короткое время в плену у юужань-вонгов, — пояснила Календа. — В любом случае возможность телепатической или любой другой связи между перебежчиками и юужань-вонгами и является той причиной, по которой мы держим их в сущности слепыми. Они изолированы от всею, что может представлять для врага какую-либо стратегическую ценность. Даже если юужаньвонги каким-либо образом сумеют вернуть их в свои ряды, перебежчики не смогут предоставить им никакой жизненно важной информации.

— А почему эти двое так жаждут дезертировать? — поинтересовалась сенатор Шеш.

— Элан намекнула на разлад в рядах юужань-вонгов. Какое-то разногласие по вопросу законности вторжения. По всей видимости, она хочет помочь нам.

— И что получить взамен — богатство, новую личность, просто убежище? Я сомневаюсь, что у нее нет каких-то долгосрочных мотивов. Даже ворнскр, лишившийся зубов, все равно не потеряет свою сущность.

Календа прищурилась.

— У Элан есть одна просьба, — ее взгляд уперся прямо в Скайвокера, — Она желает встретиться с джедаями.

Скайвокер обратил все свое внимание на слова разведчицы. Даже Анакин встрепенулся.

— Она сообщила зачем? — спросил Скайвокер.

— Она сказала, что речь пойдет о какой-то болезни, которую юужань-вонги привнесли в Галактику в преддверии появления первых «летающих миров». Она отказалась конкретизировать. Сказала, что джедаи все поймут.

Скайвокер и его племянник обменялись изумленными взглядами.

— И больше ничего? — переспросил старший джедай, явно заинтригованный.

Календа покачала головой.

— Как я уже сказала сенатору Миатамие, вы можете в любой момент просмотреть запись собеседования. В сущности, я готова приветствовать любые ваши замечания. Быть может, вы обнаружите что-то, что мы упустили.

— Мастер Скайвокер, — вмешался Грон Марраб, сфокусировав один выпученный глаз на джедае, а другой в это время не сводя с Календы. — Возможно, я оглашаю общеизвестную истину, но я хочу, чтобы стало ясно: вы не должны чувствовать себя обязанным в этом вопросе.

— Конечно же, нет, — подхватил сенатор Прагет, расплываясь в кривой ухмылке. — Как-никак джедаи не состоят на службе в Новой Республике.

— Такие замечания неуместны, сенатор, — сделала замечание Шеш.

Но Скайвокер оказался равнодушен к высказываниям Прагета.

— Мы обсудим этот вопрос, — наконец сказал он. — Но, говоря за себя, я очень жажду встретиться со жрицей.

Несколько мгновений в комнате царила тишина, после чего вновь подала голос Шеш:

— Полковник Календа, какого рода разведданные предоставила вам Элан?

— Она сообщила о новой цели для вторжения юужань-вонгов — Орд Мантелл.

Стоя спиной к спокойной глади моря, которое омывало южное песчаное побережье Уорлпорта, Лея застыла на мгновение, чтобы проследить за размеренным полетом бабочек над окутанными завесой тумана северными пустошами, над обширными территориями, занятыми под кладбище кораблей, над просторным Десятимильным плато. Панорама, открывавшаяся сквозь транспаристиловый купол Правительственного дома Орд Мантелл, принимавшего у себя Съезд по проблемам беженцев, включала в себя также и головокружительный вид самого столичного города планеты, с его величественными образцами кореллианской архитектуры эпохи классического возрождения. Но большая часть витиеватых шпилей, широких колоннад, гигантских ротонд с их высокими арками, монолитными проемами и резными антаблементами ныне просто терялась на фоне разросшихся по всему городу, подделанных под рококо куполов и обелисков, которые удовлетворяли банальным прихотям картежников и гедонистов, толпами наводнивших планету, и все это было испещрено лабиринтом узких лесенок, извивающихся пандусов, крытых мостков и промозглых туннелей.

Не составит труда потеряться в этом лабиринте, подумала Лея, как она сама умудрилась потеряться здесь каких-нибудь двадцать пять лет назад в самом конце своего пребывания принцессой и дипломатом, но еще до Хота и Эндора и задолго до собственной свадьбы и рождения детей. Мысленно она попыталась набросать маршрут от Правительственного дома вниз через бурые равнины, чтобы хоть чем-то занять себя, не думать о детях, о том, куда мог запропаститься Хэн…

— Посол Органа Соло, — вторгся в ее мысли представитель Балморры, — чтото не так?

Лея быстро оправилась от приступа рефлексии и одарила собравшихся за столом извиняющейся улыбкой.

— Простите. Вы, кажется, говорили…

— Я говорил о том, что вы не ответили на мой вопрос, — обиженным тоном произнес тощий чопорный мужчина. — Какое объяснение Новая Республика находит своим требованиям, если существует бесчисленное множество обитаемых миров, где можно разместить беженцев, не подвергая риску экономическое благополучие коренного населения планеты?

Лея делала все возможное, чтобы сохранять дипломатический апломб.

— Безусловно, у нас есть средства транспортировки десяти миллионов беженцев к любым планетам удаленных секторов. Но наша цель — не просто избавить себя от неудобства. Мы ведем речь о народах, которые очень сильно способствовали стабильности и процветанию Новой Республики и которые в настоящий момент потеряли все — родной дом, средства к существованию, а в большинстве случаев еще и членов семьи или даже целые родовые общины.

— А какой толк от таких народов, если у них нет дома? — усмехнулся кто-то из сидящих за столом.

— Вы попали в самую точку, — подхватила Лея. — Что требуется выборному сенатскому Комитету по проблемам беженцев, так это планеты с неповрежденной инфраструктурой — не только обжитые земли, но также системы планетарной обороны, космические порты, сети наземного транспорта и надежное сообщение с Корускантом и Центральными мирами.

Курчавый представитель Альзакана фыркнул:

— Вполне похвальные идеалы, посол, но кто же будет кормить и одевать эти миллиарды бездомных? Кто будет строить им жилища и устанавливать облучатели, чтобы убедиться, что коренное население не подхватит никакие болезни, завезенные на планету вместе с беженцами?

— Сенат уже выделил денежные средства на все эти нужды.

— Но на сколько их хватит? — поинтересовался рогатый посланник Деварона. — Стоит только Новой Республике воздержаться от выполнения своих обещаний — или она будет вынуждена это сделать, — и все экономические обязательства перейдут к принимающей стороне, которая к этому моменту уже вряд ли будет в состоянии изгнать со своей территории группы, которые она добровольно приняла. Результатом этого может стать серьезный экономический кризис.

Лея позволила ноткам разочарования проскользнуть в свой голос.

— Должна ли я напоминать вам, что мы находимся сейчас в состоянии войны, которая угрожает самому существованию этой экономики — не говоря уже о той свободе, который мы все с вами наслаждаемся со времен фиаско Империи?

Удостоверившись, что она приковала к себе всеобщее внимание, Лея продолжила:

— Сейчас у нас есть возможность перенаправлять целые народы от Внешних территорий к мирам, близким к Центру. Когда необходимо — и когда мы можем себе это позволить, — мы можем воспользоваться грузовыми транспортами и фрахтовиками, чтобы переселить до десятков тысяч за один раз. Но перед тем как это случится, некоторым из вас придется добровольно принять у себя эти народы, как Мои Каламари поступила с лишившимися дома иторианцами, а Биммисаари уже совсем недавно — с теми, кто бежал с покоренной Оброа-Скай.

— Наша цель — создать экономически независимые анклавы, которые управлялись бы выборными представителями из самой среды беженцев — администраторами, врачами, учителями, техниками. Но эти анклавы послужат только временными поселениями. Мало-помалу мы переместим все отдельные виды или даже народы в подходящую для них среду обитания или, возможно, попытаемся обжить в настоящий момент необитаемые миры.