4. Может быть остановлено в определенном диапазоне вселенной восприятия в том случае, если энергия перетекает из одного диапазона в другой.
5. Вслед за энергопотоками может формировать замкнутые, циклические структуры.
6. Если движение энергии по нитям блокировано, в образовавшейся лакуне исчезает как пространство, так и время.
7. Энергоструктура, наделенная осознанием и произвольным вниманием, может, даже не сдвигая точку сборки, сознательно ускорять или замедлять время, двигаться во времени вспять, формировать собственные «водовороты» времени, таким образом консервируя себя в энергетическом отношении.
Если же говорить о биологической целесообразности генерации таких перцептивных фантомов, как пространство и время, то здесь последние исполняют, видимо, роль специфического знака — а именно, знака ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ НЕДОСЯГАЕМОСТИ ОБЪЕКТА ДЛЯ ПОТРЕБЛЕНИЯ.
Сам Кастанеда попытался охарактеризовать пространство и время в своей заключительной книге "Колесо времени" (1998) следующим образом: "Для шаманов Древней Мексики время представляло нечто схожее с мыслью — это мысль, возникающая в мышлении чего-то такого, что непостижимо в своем величии. Логическим доказательством для них служило то, что сам человек, будучи частью этой мысли, протекающей в мышлении неких непостижимых для его разума сил, удерживает в себе небольшой процент этой мысли — и при определенных обстоятельствах выдающейся дисциплины этот процент можно вернуть назад.
Пространство было для этих шаманов абстрактным миром деятельности. Они называли его бесконечностью и ссылались на него как на общий итог всех усилий живых существ".
Как видите, понять подобные определения, вне всякого сомнения, достаточно трудно. И тем не менее мой личный опыт позволяет мне в некоторой степени осознать, о чем именно говорил последний нагуаль. Действительно, как я понял, единственным регулятором внешнего времени является интенсивность наших собственных психических процессов — в этом смысле можно говорить, что время и есть мысль. Строго говоря, течения времени помимо движения психики не существует, или иначе — самой непосредственной манифестацией времени в человеке является его мыслительный процесс. Как я уже говорил, пространственно-временной континуум недвижим — именно восприятие, существующее в заданном ритме нашего мышления, делает его изменчивым, подвижным, то есть существующим во времени. Изменяя скорость и характер своих психических процессов, человек получает возможность в известной степени манипулировать временем Вселенной, в которой он живет.
Нечто подобное происходит и с пространством. Когда Кастанеда называет пространство "общим итогом всех усилий живых существ", он вовсе не становится на позиции ортодоксального берклианства. Глубинная связь пространства с деятельностью наделенных психикой существ заключается прежде всего в том, что именно в сознании деятельного индивида совокупность реальных энергетических структур интерпретируется как некое интегральное сенсорное поле, которое можно называть пространством. И именно изменение характера деятельности существа меняет объем и свойства этого пространства через специфические метаморфозы работы его перцептивного аппарата. Внепсихическая реальность, состоящая из нитей, коконов, сосудов и иных структур, в процессе освоения ее субъектом постепенно превращается в «мир», в систему, организованную таким образом, какой свойствен только данному носителю активной психики и сообществу, образованному подобными носителями.
Конечно, не следует слишком увлекаться субъективностью пространственных концепций. Реальность, в отличие от наших представлений о ней, не является ни субъективной, ни объективной в строгом смысле этих слов. Для наших субъективных перцепций во внешней совокупности эманаций всегда есть некий пакет полей, некоторое сочетание реальных энергетических связей — просто существование их непостижимо для нашего разума, а восприятие сковано привычными интерпретациями, имеющими мало общего с миром-вне-человека. Когда дон Хуан рассказывал Кастанеде о так называемых "полосах эманаций", он, несомненно, имел в виду реальные конфигурации полевых структур — такие сочетания «нитей» и пучков, которые формируют "завершенный мир", т. е. "итог усилий всех живых существ", наделенных определенным типом энергетической конституции. Такие миры объективно существуют благодаря однородности энергообменных процессов, протекающих внутри данной "полосы эманаций". В этом смысле они ничем не отличаются от мира нашего повседневного восприятия.
Дон Хуан говорил о семи «полосах» или мирах, доступных трансформированному человеку. Очевидно, «пространств» такого рода бесконечно много, но даже учителю Кастанеды о них нечего было сказать. Есть миры, в которых не встретишь отдельных осознающих тел, т. е. того, что мы называем "живыми существами". Есть миры, населенные «союзниками», иными видами неорганических созданий. Очевидно, есть и миры, где обитает нечто уже вовсе непонятное. По крайней мере два таких пространства доступны искателю даже на первой ступени трансформации — я имел возможность воспринимать их и убедился, что тональный аппарат действительно воспринимает все это как совершенно законченные миры. В них нет ничего, пересекающегося с нашими повседневными представлениями; в них ощущается внутренняя упорядоченность и гармония. Внимательное наблюдение даже открывает некоторые детали, свидетельствующие о замкнутой, самодостаточной жизни их своеобразных обитателей. И все же их «пространства», с точки зрения Большого Мира, столь же условны, как и наше, а их представления на этот счет в конечном итоге столь же ограниченны.
Итак, пространство и время в кастанедовском описании мира имеют довольно эфемерный, субъективный характер, отражая по сути лишь закономерности протекания энергетических процессов в непостижимом мире нагуаля. Ввиду этого причинность как атрибут человеческой пространственно-временной парадигмы тоже начинает представляться в ином свете.
Что кажется магическим, волшебным, сверхъестественным обычному человеку и почему толтекская школа энергетической и духовной трансформации для многих — в первую очередь «магия»? На мой взгляд, это понимание тесно связано с идеей причинности. Жестко зафиксированная нами позиция восприятия гарантирует воспринимающему стабильную картину мира, в которой действуют нерушимые причинно-следственные законы. Для нашего повседневного восприятия существуют только те закономерности бытия, которые актуальны для определенного энергетического диапазона. Подлинная Реальность-вне-человека имеет бесконечно более сложный характер, но она никогда не осознается, если режим восприятия не меняется радикальным образом.
Эффект активного, целенаправленного взаимодействия со скрытыми от повседневного восприятия участками энергетического диапазона Реальности неминуемо связан с изменением характера причинно-следственных связей — причинность теряет свой жесткий и однозначный характер. Потому и возникает иллюзия, будто «маг» обретает власть над некими незримыми силами и, быть может, над самой Судьбой. Ведь именно целенаправленное нарушение каузального принципа и именуется обычно "успешным магическим актом". Все виды магических воздействий и влияний, которые оказываются доступными трансформанту и бывают направлены как на внешний мир, так и на самого мага, производят впечатление чего-то сверхъестественного только из-за того, что в них как бы игнорируются те причинно-следственные связи, которые, по нашему мнению, должны управлять всем явленным миром всегда и без исключения.
Конечно, никто и ничто не может нарушить фундаментальные принципы энергетических процессов, лежащих в основе самого существования Реальности. Просто человек склонен "путать карту и территорию" (как это называл Кожибски), то есть систему собственных представлений о Реальности с самой Реальностью. Судя по всему, наше представление о причинности имеет весьма отдаленное отношение к реальным процессам во внешней вселенной.
