– Что на это сказал Корн? – почему-то шепотом поинтересовался Норриди, когда я замолчал.
– Понятия не имею. Когда он начал орать, я показал ему пару патентов на другие полезные артефакты. Предложил войти в долю и предупредил, что пятьдесят процентов с продаж мои, иначе он больше ничего не получит.
– И?!
– И он меня послал, – флегматично отозвался я. – В схрон. За новыми артефактами. Но передумал, когда я сказал, что в таком случае процент отчислений вырастает до семидесяти. После этого он снова меня послал… на этот раз подальше. И в итоге мы сошлись на пятидесяти пяти. После чего из вредности он накатал приказ, по которому закрепил за мной Хокк в качестве постоянной напарницы, мотивируя это тем, что у нее после последнего дела что-то не в порядке с даром.
– А у нее и правда что-то не в порядке?
– Да, – со вздохом признался я. – В первые же сутки после того, как целители поставили ее на ноги, она случайно разнесла свой собственный кабинет. Во вторые умудрилась разбомбить стену в кабинете Корна. И только на третьи господин… как его там… Орбис соизволил констатировать у Хокк резкое усиление магического дара. А Корн тут же заявил, что это я во всем виноват, поэтому мне теперь все это и расхлебывать.
Норриди аж крякнул, услышав такие новости. А потом осторожно поинтересовался:
– Сама-то она как отнеслась к новому назначению?
– Нормально, – пожал плечами я. – По-моему, даже обрадовалась.
– Хм. А ты?
– Ну, скажем так: мы сумели договориться.
У Норриди подозрительно сверкнули глаза.
– Арт, а вы с ней, случаем, ещё не…?
– Нет, – буркнул я. – Что за дурацкие вопросы?
– Мне кажется, ты ей нравишься, – улыбнулся Йен. – И вообще, вы на удивление хорошо смотритесь вместе.
Я нахмурился.
– Если бы я не знал, к чему ты клонишь, то попросил бы тебя заткнуться, дав повод позубоскалить на тему, сколько раз ты говорил эту фразу мне. Тогда я оказался прав. А сейчас… боюсь, я не готов тебе ответить. Сам еще не во всем разобрался.
И это была сущая правда. В первохраме меня так основательно встряхнуло, что казавшиеся незыблемыми прежде принципы мне пришлось кардинально пересмотреть. Всего полгода назад я бы ни за какие коврижки не стал подменять Йена на должности начальника участка. Возиться с Сенькой, натаскивать неопытную молодежь. Тем более, не согласился бы взять напарника. Однако сейчас… в какой-тo мере Хокк, как и Йен, Триш, Роберт, Мэл и даже Корн, стали для меня тем якорем, который не позволял уйти во Тьму слишком глубоко. Противился соблазну раствориться в ней полностью. Даже на темной стороне, заставлял помнить, чувствовать, жить. И чем больше в моей душе становилось таких зацепок, тем меньше была опасность того, что я сорвусь. Десять лет назад это со мной уже случилось, и результатом стало безумие. Но теперь я снова оживал. Снова начинал чувствовать. И очень не хотел утратить то, что с таким трудом приобрел.
К тому же, Йен не ошибся: с некоторых пор мое отношение к Хокк изменилось. Но назвать это привязанностью я бы не рискнул. Быть может, симпатия… стремление защитить, успевшее въесться в плоть и кровь за время нашего вынужденного сотрудничества… да. Отрицать это было бы глупо. Но для чего-то большего понадобится время. Слишком уж долго я отрицал сам факт того, что все ещё жив.
Норриди, который знал меня лучше всех, тут же примирительно поднял руки.
– Я тебя не тороплю. Просто удивлен тем фактом, что Корн вообще сумел тебя уговорить.
На что я негромко хмыкнул.
– Это не Корн. У него бы упрямства не хватило. А согласился я лишь потому, что Хокқ пообещала писать отчеты за нас обоих.
– Αх, вот оно что… – рассмеялся Норриди. – Выходит, она все-таки нашла твое слабое место!
– Да, отчеты я не люблю, – со вздохом признался я. – Поэтому уже завтра Лора снова переезжает ко мне и остается в команде до тех пор, пока я не научу ее пользоваться новыми способностями.
Йен замер.
– В команде? Ты что, и ее переманил на наш участок?!
– Она моя напарница, – подтвердил я. – Если бы Корн ее не отпустил, я бы отказался с ней заниматься. А чтобы шеф не обзывал меня нехорошими словами, я в отместку забрал у него еще и Триш. Так что скоро у тебя будет не только полностью укомплектованный штат, но и самая мощная магическая поддержка в столице… Йен, ты чего на меня так уставился?
У Норриди подозрительно заблестели глаза.
– Да вот… стою и думаю, как бы закабалить тебя на должность моего заместителя навечно. Всего за месяц ты переделал целый список дел, который я распланировал на целый год! Да ещё и с запасом!
– Год? – тихо переспросил я.
– Ну да, – отчего-то вдруг попятился этот гад, торопливо прикидывая, куда бы сбежать.
– Йен… друг мой… если у тебя были такие грандиозные планы на целый год, то какого Фола ты тогда подсунул мне этот список перед тем, как уйти в отпуск?!
– Ну, это… я просто подумал… может, ты хотя бы часть проблем сумеешь решить? А ты умудрился все разом… Арт! Арт, ну не злись! Я же не думал, что ты сумеешь один со всем разобраться!
Вокруг меня красноречиво сгустилась Тьма, заставив Норриди торопливо отпрыгнуть к стене. А когда она потянулась к нему зловеще шевелящимися щупальцами, этот трус даже без подготовки умудрился создать ещё одну тропу и с негодующим воплем удрал.
– Так бы сразу, – сплюнул я, с досадой отвернувшись от закрывшегося коридора. – А то «не смогу», «не умею»… а как припекло, только что не полетел…
– Ты не слишком его торопишь? – хмыкнул из темноты Мэл. Разумеется, невидимый. Молчаливый, все понимающий. Воистину кровный брат, о появлении которого я даже Йену ещё не сказал. Тем более, не сообщил о нем Корну и герцогу Искадо, так как не собирался давать им повод возобновить один сомнительный проект. Ну появился у меня новый служитель. Ну нашел я себе духа взамен тех, что были уничтожены моргулом. Что в этом такого? Разработка, само собой, старая (Корну я так и сказал, когда он прицепился к деталям), защита на служителе необычная, согласен, но кто сказал, что даже после утомительного объяснения с шефом и получения амнистии я должен открывать все свои тайны?
На вопрос Мэла я отрицательно качнул головой.
– Через неделю Йену придется вернуться к работе, и я должен быть уверен, что этот недоделанный маг нe наделает грубых ошибок.
– Может, тогда начнешь учить его вместе с Робертом?
– Нет, брат. Никто не должен знать, что мальчик – будущий жрец Смерти.
– Но отец Γон знает…
– Он хорошо понимает, в чем разница между мной и Лотием. А уж о том, чтобы Роберт не скатился во Тьму, я позабочусь.
Мэл помолчал.
– Ты говорил с его родителями?
– Да, герцог Искадо в курсе, что Роберт – мой ученик. Кое-то из того, что с ним произошло после смерти, он помнит, поэтому у не так давно у нас состоялась продолжительная беседа, по итогом которой он дал официальное разрешение на ученичество.
– Сколько ты ему рассказал?
– Достаточно, чтобы он сделал правильные выводы.
– И ты считаешь, Роберту это не повредит? – усомнился в моем решении Мэл.
– Рано или поздно наше существование перестанет быть тайной. А герцог Искадо – очень влиятельный вельможа и крайне опасный противник, который в случае чего способен серьезно осложнить мне жизнь. Нам повезло, что он до безумия любит Роберта и готов на все, чтобы его защитить. Правда, под конец он все же взял с меня клятву, что я не причиню мальчишке вреда и не позволю ему повторить судьбу Лотия. Но Роберту и так ничего не грозит. Да и о каком вреде может идти речь, если его благословила сама Смерть?
–Ты, кстати, нашел для него перстень?
– Нашел, – улыбнулся я и, порывшись за пазухой, выудил оттуда старинную серебряную печатку. – Думаю, Нииро не будет против. Но сперва Роберту придется во всех смыслах до него дорасти. Герцог уже пообещал, что добудет из университетского хранилища поддельное кольцо. С его связами это несложно. Так что, когда я официально представлю Ордену нового ученика, вопросов ни у кого не возникнет. А если они все же будут, то глава спецуправления дворцовой стражи быстро убедит любопытных не проявлять излишнего внимания к его младшему сыну. И на опыты его тоже никому не отдаст, даже если правда выплывет наружу.
