С дыханием стало трудно совладать.

— Чет…четыре, — пересохшее горло вытолкнуло хриплый звук.

Кожа горела, кровь шумела в ушах. Тимур сам застонал и, уткнувшись мне в шею, начал интенсивнее двигать пальцами, яркая вспышка света и настоящая истома накрыла меня, вырывая из меня сильнейший стон…

ТИМУР

Я улыбаюсь и переворачиваю ладонь, переплетая наши пальцы. Это было потрясающе и оттого ужасно. С наслаждением вдохнул запах ее волос. Она пахла чем-то приторно сладким. И надо признать, с ней было приятно даже просто лежать рядом. Обнимать, чувствовать ее живое тепло.

— Теперь ты знаешь, что это не страшно, — погладил щеку костяшками пальцев, склонился и поцеловал ее в висок. Что со мной? Глупею? — Кстати, я тоже готов принять твою ответную ласку… — получилось глухим пропадающим голосом.

Странное тепло щекотало изнутри… Не мог понять до конца своих чувств.

— Ну уж нет, — бросила Лисенок, пытаясь выпутаться из моих рук.

Атмосфера между нами накалялась с каждой проведенной вместе минутой. Она спешно начала поправлять платье, пытаясь избежать со мной взгляда “глаза в глаза”.

Жаль, я бы с удовольствием продолжил наше с ней увлекательное приключение. А может, даже не раз. Малышка оказалась удивительно горячей. Я бы даже сказал, обжигающей. Такой чувствительной, отзывчивой… такой искренней.

Сведя брови к переносице она делала вид, что злится, пока меня не покидало ощущение, что мы с ней давно знакомы…

Ох… Мощная волна ее удовольствия, ставшая результатом противоречивых и тревожных чувств, лишала меня здравого смысла. Нужно отвлечься. Срочно. Нам с этой деревенщиной точно не по пути. Ни при каком раскладе. Не хочу ей очаровываться. Специально вспоминаю про Инну, и настроение резко уходит в минус. Надо почаще о ней думать.

Фить… Фить… Ф-и-и-и-ить.

Фить… Фить… Ф-и-и-и-ить.

Снизу донесся странный звук — будто кто-то свистел, причем все громче и громче. Нырнув под тяжелые шторы, я выглянул в ночь. Рывок, и окно с противным скрипом открылось, вечерний воздух ворвался в комнату.

— Что так долго? — наполовину свесился с подоконника, смотря вниз.

Камиль в полосатой футболке стоял под окном и смотрел в верх.

— Окно найти не мог. Давайте быстрее, я жду в машине.

— Ладно.

Сбоку скрипнуло открываемое окно. Вот засада! Я отпрянул, стараясь не выделяться в темноте. Показалось лицо одного из картежников, которому я прилично задолжал. Он зажег сигарету и, не отводя взгляда от ночного неба, медленно ее выкурил. Затем щелчком отправил сигарету вниз. Окно со скрежетом закрылось, снова стало тихо.

— Надо уходить, — зашептал я.

— Я однозначно против таких методов, — менторским тоном возразила Лисенок.

— Выбора нет!

Я резво шагнул на подоконник. Страх? Да. Удовольствие? Да, черт возьми.

— Ах, — Лисенок в ужасе закрыла ладонью рот, после того, как я уверенно прошел немного по узенькому карнизу и куда-то исчез.

Присмотревшись хорошенько, она увидела справа пожарную лестницу — и то, как я быстро спускался по ней вниз. Теперь до успешного побега ей, по сути, остался всего один шаг — от окна до лестницы. Вот только решится ли она его пройти? Три этажа — а прямо под ними жесткий асфальт! Но и отступать уже тоже некуда. Перешагнув через инстинкт самосохранения, она взобралась на подоконник. Осторожно вылезла из окна.

— Лисенок не смотри вниз…

Почему мое так сердце тарабанило?

В ужасе вжимаясь в оконную раму, изо всех сил стараясь не смотреть вниз, короткими шажками, она медленно пошла по скользкому карнизу.

— Мама!.. Мамочка!.. — выставив вперед левую руку, ей удалось приблизиться к заветной лестнице.

Сильный ветер шумел в ушах, нещадно трепал ее волосы.

— Не торопись! — крикнул ей снизу.

Наконец правая ладонь ее осторожно нащупала покрытый ржавчиной поручень. От сердца отлегло, на душе полегчало. Крепко ухватившись за него, Лисенок протянула ногу к металлической лестнице, как вдруг правая стопа соскользнула с мокрого карниза.

— Твою же мать!!! — громко выругался я.

Скуля от ужаса, повиснув на одних лишь руках, Лисенок чуть не сорвалась вниз.

— Лисенок… Лисеночек… пожалуйста, — ноги у самого подкашивались, в горле пересохло.

Нащупав стопой перекладину, слава Богу, она начала скорее спускаться. Я считал ступенька за ступенькой, пока она опускалась все ниже и ниже. Казалось, каждая клеточка ее тела дрожала мелкой дрожью.

— Эй, не поранилась нигде? — спросил я, обнимая ее за плечи и чувствуя, что она едва держится на ногах.

Над нашими головами раздались голоса:

— Где голубки?!..

Внутри мгновенно все сжалось: нас спохватились. Обогнув угол дома, мы поспешили к тихо тарахтящему тонированному внедорожнику. Хорошо, что Камиль ждал нас недалеко от выхода. Приоткрыв заднюю дверь, я практически забросил Лисенка внутрь, а сам поспешил вперед. С визгом колес тронулись.

От перенапряжения у меня пульсировало в висках. Чтобы понять, что произошло, мне… и всем нужна была дополнительная минута тишины. Или пятнадцать.

— Давай возьмем немного правее, — предложил я, показывая рукой направление. — Там есть одно уютное местечко…

— Я думал отвезти вас домой, — буркнул Камиль. — Приключений мало?…

— Езжай! Думал он… — хмуро настоял я, кивая вправо.

Камиль, состроив недовольную гримасу, принялся исполнять указание. Я извернулся на переднем сиденье так, чтобы увидеть Лисенка.

— Проголодалась?

Она строго смотрела на меня своими проницательными глазами:

— Остановите!

— Лисенок, ты чего?…

— Остановите!!!

Услышав в ответ отказ, мгновенно закипевшему от ненависти Лисенку хватило доли секунды, чтобы дотянуться до ручного тормоза. Машину на скользкой дороге тут же повело. Под визг заблокированных колес, матюки Камиля, вылетев на встречку, чудом ни в кого не врезавшись, едва не улетев в кювет, нас развернуло. Выкатившись на обочину, внедорожник грузно дернулся и, пропоров боковинами шин землю, остановился.

— Ты что, совсем?!!! — испуганно завопил я.

Но Лисенок меня больше не слушала — с остервенением хлопнув дверью, она вылезла из салона и, побрела пешком в обратную сторону.

ОЛЕСЯ

— Ну и что это сейчас было? — Камиль наконец решился вставить свое слово.

— Откуда мне знать? — бросил Тимур в мою сторону. — Подкатись поближе.

Ухмыльнувшись в кулак, озадаченно покачав головой, Камиль все же последовал его указаниям. Моргая проезжающим мимо автомобилям аварийками, тихо шурша покрышками, внедорожник медленно покатился вдоль обочины. Постепенно поравнялся со мной. Я упрямо делала вид как будто не замечаю, что по пути со мной едет огромный “танк”: я чувствовала крайнее раздражение. Порывистый, шквалистый ветер то и дело поднимал в воздух светло-золотистые волосы, заставляя их неистово взлетать. Вскоре окно внедорожника приоткрылось и из него показалась голова Тимура. С ироничной усмешкой он любовался моим упрямством.

— Лисенок, прекрати это все! — крикнул он мне сквозь гул проносящихся машин. — Лезь обратно.

Разозленная, я даже не взглянула на него.

— Ну все — кончай, Лисенок! — не унимался Тимур. — Взгляни правде в глаза: в таком виде ты даже до заправки не дойдешь! Свалишься где-нибудь, украдут.

Безрезультатно — все в пустую, я упрямо продолжала шагать, никак не реагируя на его слова. Своими выходками, в том числе опасными, он буквально довел меня до внутренней истерики: сейчас я не стану его даже слушать.

— Ну прости меня, ок? — желая скорее вернуть меня в машину, сдался Тимур. — Ну сглупил я. Ну… ну не дури, Лисенок! Можешь не разговаривать со мной, только прекрати издеваться над собой.

Мне надоело молчать: я с силой стукнула его “танк” правой ногой по колесу.

— Хватить считать, что ты пуп земли, а остальные должны прыгать вокруг тебя, — злая до невозможности, я заправила волосы за уши. — Просто оставь меня в покое!