Я восхищенно запричитала своим обычным голосом:

— Великолепная дедукция, умопомрачительная логика! Сразу ясно, наша милиция самая-самая!

— Ах ты паршивка! Меня чуть удар не хватил!

— Значит, водятся грешки? Мерещатся детские скелетики в шкафу?

— Давно мечтаю заполучить в этот шкаф набор твоих костей. И постепенно использовать их в суп.

— Ну, разбушевался! Помешала интимному свиданию, что ли?

— Нет. На унитазе сидел. Чего хотела-то?

До меня долетел женский возглас: «Андрей, ты скоро? Отговорись как-нибудь и иди ко мне». Я засовестилась.

— Век буду благодарна, если узнаешь для меня все о неком Макаре Петровиче, владельце кафе «У Макара». И время смерти бомжика, которого нашли сегодня около этой же забегаловки. Чем быстрее, тем лучше. У меня все.

— Ладно. Как узнаю, позвоню. Отбой.

Я подкралась к задремавшему в «Фольксвагене» Вовке и постучала по крыше.

— Документики, гражданин!

Он встрепенулся и с пол-оборота завел машину. Заметил меня и расслабился. Преждевременно. Я накинулась на него с упреками, почему заснул на посту. Вован обиделся и молчал всю дорогу. Выгрузил меня у моего дома и даже ни разу не распустил руки. Взрослеет Казанова. Договорились поддерживать связь по телефону и благополучно расстались.

Домой! Домой! Как много в этом звуке. Спать хочу. Здоровой быть хочу.

Богатой и молодой. Из всех желаний пока сбывается только последнее. Горло болело меньше, зато нос решил порепетировать всемирный потоп. Это у него неплохо получалось. Если не выздоровею, то вполне могу утонуть.