Арман положил книгу на небольшой столик и стал ее листать.

— Вот, смотри, — сказал правитель, указывая рукой на картинку.

Я подошла ближе и склонилась над книгой. Меня поразило то, что я увидела и то, что прочитала.

«Это было до создания всех миров. У Всевышнего был близнец, который по своей сущности был полной противоположностью. Они начинали вместе создавать миры, а потом что-то произошло, и союзники превратились в соперников. И Свет сказал Тьме.

— Я наделю свои миры созданиями, подобными мне.

— Тогда я буду забирать себе тех, кто будет подобен мне, — сказала Тьма.

— Ты проиграешь, брат, я создам очень сильные души, и они смогут противостоять тебе, — сказал Свет.

— Тогда давай договоримся, ты их только создашь, и не будешь помогать выбирать сторону. Я буду всячески их испытывать, и если они предпочтут меня, я заберу их себе, — сказала Тьма.

— Договорились! Но если ты будешь играть нечестно, я создам дитя, воина света, и сила его, будет равной твоей. Так, у душ появится защитник, и шансы будут равны.

— Договорились! — сказала Тьма.

С тех пор, во все времена и во всех мирах, идет борьба Света и Тьмы.»

Я увидела картинку, где изображали дитя Света, могущественное создание, от которого на колени упала Тьма.

— Я в предсказаниях прорицателей видел, что таким защитником должна была быть твоя дочь Дарья, — прошептал мне на ухо Арман, приблизившись ко мне совсем близко.

— Но Матвей ее убил, он играет не по правилам. Он не должен был лично приходить в наш мир, и тем более, не должен был заставлять насильно принимать его сторону, — прошептала я.

— Да, ты права, он играет нечестно, но это тьме и свойственно. Теперь понимаешь зачем он сделал всех детей на Пандоре взрослыми? — с грустью сказал Арман.

— Чтобы заранее знать о их способностях? — предположила я.

— Ты почти угадала. Видишь ли, он не дает появиться воину света, он уничтожает одного за другим, как когда-то не давали ему попасть в этот мир, — шокировал меня Арман своим ответом.

— Так, значит, есть еще такие особенные дети? — с надеждой спросила я.

— Посмотри на Михаила и Мирославу, они не поддались тьме, значит у них сильные светлые души, и таких детей по миру много, и кто-то из них может обрести силу света, но Матвей находит их раньше, чем они сами осознают свою мощь. Он не остановится, пока не истребит их всех.

— Значит, еще есть надежда спасти этот мир. Нам нужно просто найти такое дитя первыми. И тогда у нас появится защитник, — обрадовалась я.

— Теоретически это так, но на практике все намного сложнее, — вздохнул Арман.

— Мы придумаем что-нибудь, главное не сдаваться.

— Я думал, что ты — такое особенное создание. Мои разведчики сказали, что, когда Матвей хотел тебя поцеловать, получил ожоги. Но мне так и непонятно, почему он тебя не убил, если в тебе тоже присутствует сила света, — задумался Арман.

«Потому что он знает, что я стану его», — вздохнул мой внутренний голос. Поэтому он сохранил мне жизнь. Но так ответить я не могла. Арман не знал, что в видениях Марии, я тоже покорюсь тьме, иначе бы он не открыл тайну амулетов.

— Да, разведчики не обманули, Матвея откинуло на несколько метров от меня, — хихикнув, сказала я.

— Значит, ты сможешь с ним справится, только надо понять, как это сделать, — сказал задумчиво Арман.

— Может, мне уже пора вернуться, как бы Мирослава не заметила мою пропажу, — заволновалась я.

Арман внимательно посмотрел на меня и стал приближаться. Я интуитивно пятилась назад, пока не уперлась в стену. Он положил руки по обе стороны от моей головы и заглянул в самую душу. Я сглотнула ком в горле. «Нет, нет, пожалуйста, только не приставай ко мне», — шептал мой внутренний голос с отчаянием.

— Леди Мила…Что же вы со мной делаете? Вы пленили меня, как мальчишку. Но не бойтесь, я не посягну на вашу честь. Я подожду, пока вы разочаруетесь в Бальтазаре, и тогда я буду рядом, чтобы утешить вас.

Гора свалилась с плеч. «Слава Всевышнему! Он хороший парень. И пусть ждет теперь лет двести, потому что я люблю Бальтазара, и всегда буду с ним», — уверено подумала я.

— Вот, возьмите эту книгу, покажите остальным вечером, — сказал Арман, отойдя от меня на безопасное расстояние.

— Значит, вы все знали заранее про зло, что пришло в наш мир. Зачем же вы тогда отправили всех собирать информацию? — не понимала я.

— Чтобы побыть с тобой наедине, — усмехнувшись, признался мой похититель.

Он открыл потайную дверь, и я поспешила покинуть замкнутое пространство. Только Арман исчез, как появилась из-за стеллажа Мирослава.

— А, вот вы где, леди Мила! Нашли что-нибудь? — улыбаясь, спросила племянница.

— Да, я нашла очень интересное упоминание о добре и зле, вечером всем покажем, а сейчас давай вместе выпьем чай и что-нибудь съедим. Заодно расскажешь, как у вас с Михаилом, — подмигнув, проговорила я, стараясь унять дрожь в теле от столкновения с Арманом.

Мирослава покраснела от смущения, но кивнула в знак согласия.

— Знаешь, мне кажется вы с Михаилом отличная пара, — призналась я за чаепитием.

— Спасибо. Леди Мила, вы единственная в нашей семье, кто смотрит на меня как на взрослую, а не как на ребенка, — прошептала Мирослава.

— Ты пойми нас, это не так-то просто, еще пару недель назад вы все были малютками, а теперь мы почти одного возраста. Но раз так вышло, что теперь ты девушка, я считаю, нужно относится к тебе соответственно, — ответила я племяннице.

Мирослава вся засияла от счастья.

— Тетя, я очень люблю Михаила. Он такой добрый, такой открытый, такой светлый человек, и я хочу связать с ним свою жизнь, — призналась мне племянница.

Я искренне была рада за нее.

— Я когда-то знала отца твоего Михаила, он бы гордился своим сыном. И уверена, был бы рад за вас.

«Как жаль, что Михаил никогда не узнает ни о сыне, ни о его жизни, как же рано его забрала смерть», — вздохнул мой внутренний голос.

Вечером, как и договаривались, все собрались в зале заседания. Когда я увидела Бальтазара, бросилась к нему навстречу и крепко обняла.

— Мила! Моя Мила! Я так скучал! — прошептал он.

— Я тоже скучала, — ответила я, прижавшись сильнее.

От моих объятий муж почему-то вздрогнул и зажмурился. «Я сделала ему больно?», — испугалась я. Отстранившись от него, увидела, что мое красное платье испачкалось кровью.

— О, Господи! Ты ранен! Почему не сказал?! — возмутилась я.

— Это всего лишь царапина, — уверял Бальтазар.

Я расстегнула его военную форму и увидела глубокую рану вдоль ребер.

— Да, уж, царапина! Хочешь умереть от потери крови? — отчитала я мужа. А потом положила свою руку ему на рану, и она стала затягиваться.

— Как же хорошо, когда жена воина целительница, да Бальтазар? — хихикнул Энза.

— Еще раненые есть? — спросила я, строго глядя на Энза.

— Нет. Пострадал только Бальтазар. Я же говорил он разучился меч держать в руках, а без своего огня он уязвим. А все потому, что бросил тренировки, — ответил Энза.

— Я думал мне больше не придется брать меч в руки, — оправдывался Бальтазар.

— Хороший воин всегда обязан быть готов ко всему! — заявил Энза.

— Сэр Энза! Хватит приставать к моему брату! — услышали мы веселый голос Валькирии.

Энза в два счета оказался рядом с женой и подхватил ее на руки. Покружив Валькирию, он нежно ее поцеловал. Феликс крепко обнял Аврору и Мирославу.

— Уже все собрались! Очень хорошо! — услышали мы голос Армана, он загадочно посмотрел на нас.

Он вошел в зал вместе с Михаилом. Мирослава подмигнула своему возлюбленному, и его глаза засияли от счастья.

Мы сидели за круглым столом и слушали истории, кто как провел этот день. Все это время Бальтазар гладил мою ногу под столом, чем сбивал все мои мысли.

— Мы с Валькирией просмотрели большую часть вашей библиотеки, милорд. Должны признаться, столько книг мы видели впервые. И серебряный замок у вас очень красивый, — начала Аврора.