Поражение сознания видно в том, что объектом издевательств была сделана разумная фраза Мичурина: “Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее — наша задача”. Ну к чему в этой фразе можно придраться? Попробуйте переделать издевательство над нею в положительные утверждения. Таковых можно сделать только два, и оба они нелепы: 1) мы можем ждать милостей от природы, брать у нее ничего не надо, она сама даст; 2) нам не нужны никакие блага от природы, мы и без них проживем.
Здесь экологическая риторика доходила до предела глупости — до отрицания любого акта труда. Ибо труд и есть деятельность по “взятию милостей у природы” — целенаправленная деятельность по преобразованию природы в целях удовлетворения потребностей человека.
По проблемам экологии идеологи перестройки высказывались совершенно категорически, и никакой увязки их тезисов с реальностью и здравым смыслом не требовалось. А.Д.Сахаров в “Предвыборной платформе” (1989 г.) выдвигал такие требования: “Немедленное прекращение финансирования Министерства водного хозяйства и его ликвидация или перевод на полный хозрасчет… Закрытие экологически вредных производств”88. И это говорит человек, бывший безусловным авторитетом в среде научно-технической интеллигенции! Ведь если бы она скептически принимала подобные тоталитарные, на грани безумия, политические декларации, никто бы их и не высказывал.
Вот Н.П.Шмелев, депутат Верховного Совета, ответственный работник ЦК КПСС, ныне академик, пишет в важной книге: “Рукотворные моря, возникшие на месте прежних поселений, полей и пастбищ, поглотили миллионы гектаров плодороднейших земель… Озабоченные планированием типоразмеров и сортаментов, плановики “не заметили”, как началось высыхание не речки и не озера, а целого моря — Аральского, где сегодня воды уже вдвое меньше, чем 20 лет назад…”89.
Довод Шмелева несоизмерим с реальностью. При строительстве водохранилищ в СССР было затоплено 0,8 млн. га пашни из имевшихся 227 млн. га — 0,35% всей пашни. Водохранилища отнюдь не “поглотили миллионы гектаров плодороднейших земель”, зато позволили оросить 7 млн. га засушливых земель. А если ввести меру потерь, то надо вспомнить, что, например, в РФ нынешняя рыночная реформа “поглотила” 45 млн. га посевных площадей — они выведены из оборота и зарастают кустарником.
Во время перестройки множество академиков, писателей и народных трибунов доказывали, что строительство “рукотворных морей” и стоящих на них ГЭС было следствием абсурдности плановой экономики и нанесло огромный ущерб России. О тех кто выполнял политический заказ, говорить нечего, но как в эту глупость могли поверить массы образованных людей!
Об этой странной установке я писал ранее90. Возьму из той книги один эпизод. Помню, году в 1965 послали меня на семинар комсомольских секретарей московских НИИ, на какой-то турбазе. Я был всего-то член бюро, но ехать на неделю никто не хотел и послали меня. Много было интересного — водка, откровенные споры по ночам, я впервые попал в молодую “политическую элиту” и слушал все с удивлением. Меня поразило именно это — непонятная и уже довольно развитая, зрелая злоба по отношению к большим советским программам, включая космическую. Рассказы о неудачах и авариях, о которых не сообщалось в газетах — с каким-то странным злорадством. Чувствовалось, что в нашей большой компании возник невысказанный раскол. Большинство как-то замкнулось и слушало такие разговоры с каменными лицами.
Особенно запомнился один разговор, который мне помог укрепиться в способе рассуждений. Группа ребят из АН СССР завела разговор о глупости Хрущева, который якобы принял нелепое решение о строительстве Братской ГЭС, совершенно ненужной в глухой тайге, да еще велел тянуть от нее ЛЭП какого-то сверхвысокого напряжения. Говорили они веско, с большим апломбом, да и ругать Хрущева было тогда в кругах интеллигенции признаком хорошего тона. И вдруг какой-то парень, долго молча слушавший, сел на койке и сказал: “Вы говорите, как знатоки, а ведь не знаете элементарных вещей. А может, не понимаете. Братская ГЭС дала большое количество энергии с очень дешевой себестоимостью [он назвал ее]. Без нее мы бы не смогли обеспечить себя алюминием. Построив ЛЭП от Братска, мы получили единую энергосистему. В стране, растянутой по долготе, это дает огромную выгоду. Братская ГЭС распределяет энергию по часовым поясам, снимая пиковые нагрузки по всей стране, особенно в Центре. Над проектом ГЭС и всей системы работала сотня НИИ, так что Хрущев здесь не при чем”. Он сказал это коротко, спокойно, с цифрами — и снова лег. И всех поразило, что группа уверенных в себе критиков Братской ГЭС не ответила на это ни слова. Замолчали, и видно было, что им нечего сказать. Вот это многих проняло, на лицах было написано. Как же так! Почему вы не спорите? Выходит, вы публично выносите приговор огромной, общенародного масштаба программе — и не задумались о простых вещах? А мы вас слушаем, хлопаем ушами.
Тот парень был энергетик, из отраслевого НИИ. Но дело не в этом, а в том, что он не постеснялся выступить против господствующего мнения. Видно было, что ему плевать на это мнение. Как не хватало таких людей в годы перестройки.
Казалось бы, уж сейчас-то значение ГЭС должно быть для каждого очевидно — за их счет существенно снижается цена электроэнергии в РФ. Красноречив конфликт между новыми собственниками, получившими большие алюминиевые заводы, и РАО ЕЭС. “Алюминиевые короли” хотят при реформе РАО ЕЭС приватизировать сибирские ГЭС, но правительство пока не соглашается. Специалист по экономической географии России из МГУ В.Горлов говорит: “Сибирские реки, обеспечивавшие экономику СССР супердешевой электроэнергией, перекрывали невыгодное экономико-географическое положение алюминиевых производств, построенных рядом с ними. Если наши алюминщики не будут гарантированно получать электроэнергию по низкому тарифу, то их перспективы на мировом рынке будут весьма призрачными”91. Вот она, польза от этих ГЭС, которые работают уже почти полвека — супердешевая электроэнергия. Из нее составлены миллиарды Абрамовича, молиться он должен на “рукотворные моря”. Другой эксперт прямо говорит, что если ГЭС приватизировать не удастся и их энергия будет идти в общий котел, то “высокие цены на электроэнергию ГЭС в мгновение ока уничтожат все конкурентные преимущества алюминиевых компаний как игроков на мировом рынке”.
Теперь о второй мысли Н.Шмелева. Сказать, что плановики “не заметили высыхания Аральского моря” можно лишь полностью утратив представление о том, что такое Аральское море и кто такие плановики. Проблема Аральского моря была объектом интенсивных дискуссий в среде российских ученых начиная с 1868 года, когда и был предложен проект переброски в этот бассейн части стока Оби. Как могли плановики “не заметить” проблемы, ради разрешения которой в течение ста лет разрабатывалась крупная техническая и социальная программа, о которой депутат Верховного Совета, и работник ЦК КПСС был обязан знать хотя бы по долгу службы? Разумеется, плановики проблему знали и над ней работали — а вот Н.Шмелев не знал, а только мешал знающим людям. Причем, к нашему несчастью, имел возможность мешать очень эффективно. И к тому же заражал сознание людей своей рваной логикой.
Говоря об экологической тематике, влиятельные идеологи отходили от норм рациональности дерзко и радикально — сами, скорее всего, этого уже не сознавая. Вот, о строительстве дамбы в Ленинграде высказывается академик Д.С.Лихачев: “Для меня несомненно, что строительство дамбы было ошибкой и даже преступлением”. Разве это рациональное утверждение? Несомненно, что это преступление ! Без суда, без следствия, без специальных знаний.
