Когда она стала извиваться, Макс, едва не отрывая пуговицы, расстегнул брюки и высвободил свой напряженный фаллос. Толстый, горячий, жаждущий, он стоял, чуть покачиваясь. Макс сжал ее бедра, поднял Каро и одним толчком насадил на себя.

Она едва не охнула, когда его плоть пронзила ее лоно, разделив ноющие нежные створки. Она сама не поняла, как ей удалось вместить его. Потаенные мышцы ее лона сомкнулись вокруг него, стараясь удержать.

Нестерпимо сверкая глазами, он продолжал входить в нее, пока она не вобрала его целиком. Каро не удержалась от тихого, почти бредового стона, отдаваясь на волю ощущений, сладко бурлящих в крови.

Макс что-то хрипло шептал ей в ухо, твердя, какая она тесная и жаркая, как он счастлив быть в ней так глубоко, и она все сильнее сжимала ноги вокруг его талии, буравя пятками его мускулистые бедра, требуя, чтобы он был еще ближе, ближе…

Соитие было примитивным, без всякого намека на нежность или утонченность. Властно сжав в кулаке пучок ее волос и оттянув голову, Макс продолжал врезаться в нее, большой и твердый. Мощное тело раз за разом придавливало ее к стене, но Каро не было больно. Каждый выпад усиливал в ней желание, и она, казалось, вот-вот взовьется пламенем и сгорит, не оставив даже пепла.

Каро цеплялась за его плечи. Ее плоть дрожала под напором его чресл, пока он брал ее снова и снова, ставя клеймо обладания. Она дышала все тяжелее, напрягаясь всем телом.

– Да, будь распутной ради меня, будь дикой, необузданной и безумной…

Его хриплые слова воспламенили ее еще больше, и она потеряла всякий стыд, страстно нуждаясь в разрядке и дрожа на самом краю. Когда она взмолилась, упрашивая Макса покончить с этим, его яростный, жестокий ритм еще ускорился.

Она укусила его за плечо прямо сквозь ткань сюртука. Макс зарычал и вонзился до самого основания, словно никак не мог ею насытиться.

И она действительно обезумела. В голове не осталось ни единой мысли. Только пьянящее наслаждение, когда она билась в неумолимых тисках страсти.

Все ее тело невероятно напряглось, и, когда наконец Макс швырнул ее в водопад экстаза, она тонко, пронзительно закричала, а он губами заглушил рвущиеся из горла звуки. И продолжал удерживать ее содрогающееся тело, одновременно вонзаясь все сильнее, упиваясь ее неистовыми стонами. Она все еще не успокоилась, когда он вышел из нее и чуть повернулся. Его тело стало яростно содрогаться, выплескивая семя, не в нее, а на каменную стену.

Когда все было кончено, он бессильно прислонился к ней, прерывисто дыша, но не давая ей упасть.

Медленно, очень медленно Каро пришла в себя. И еще больше времени прошло, пока она перестала дрожать. И до сих пор не могла поверить тому, что сейчас произошло. Их соитие было жарким, исступленным и откровенно плотским в отличие от нежности прошлой ночи. Они были одержимы неукротимой потребностью слиться в единое целое… во всяком случае, она. У Макса по крайней мере хватило присутствия духа выйти из нее, чтобы избежать риска нежеланной беременности.

Задыхающаяся и счастливая, Каро уткнулась лицом в его плечо. Она обезумела в объятиях этого мужчины, но совсем об этом не жалела. Потому что очистилась от гнева и чувствовала себя невероятно живой и теплой. Как, наверное, и Макс.

– Ты сделал это нарочно… любил меня, чтобы отвлечь.

Он улыбнулся в ее волосы.

– Да. Тебе понадобился объект для гнева, и я был рад тебе угодить.

– Похоже, мне придется простить тебя, – заключила она. Макс со сдавленным смешком подхватил ее и отнес на тюфяк, а сам лег рядом, целуя ее влажные распухшие губы, после чего приподнялся на локте и стал изучать ее лицо.

– Может, на этот раз тебе и удалось достичь цели, – серьезно заметила она, – но не заходи слишком далеко, Макс. И не смей твердить, что я не должна спасать Изабеллу, поскольку это опасно. Не желаю, чтобы надо мной тряслись, ни ты, ни любой другой мужчина.

В глазах Макса сверкнуло что-то опасное, греховно-нежное.

– Хорошо, обещаю не трястись над тобой, но все же ты можешь выслушать мой совет?

– Совет?

– Твое желание спасти подругу достойно восхищения. Но тебе нужно учиться терпению. Я понимаю твою досаду, но что поделать, если нельзя броситься на помощь сразу! И никакие истерики и сетования не ускорят событий. Поверь, я знаю.

– Я тоже, – парировала Каро.

– Тогда ты должна понять также, что рыдания по поводу ее несчастной судьбы тоже не дадут ничего хорошего. Нельзя создать рациональный план, поддаваясь влиянию эмоций. Для того чтобы стратегия оказалась успешной, нужно быть холодной и бесстрастной.

Но Каро упрямо нахмурилась:

– Полагаю, ты хочешь сказать мне, что нужно сдерживать свой нрав.

– О нет. Я не вижу ничего плохого в том же гневе, при условии, что ты контролируешь его и направляешь на пользу делу. Но скажи, какая же польза в том, что ты едва меня не убила? На какой-то момент я испугался, что ты выпустишь мне кишки.

– Прости, Макс, – покаянно вздохнула она. – Я бы никогда не смогла ранить тебя. – И, коварно улыбнувшись, добавила: – Во всяком случае, не смертельно.

– Ну, слава Богу и за малые милости. На душе сразу легче стало, – рассмеялся он, но тут же задумался, рассеянно гладя ее по щеке. – Может, я предложу сэру Гавейну составить предварительный план на случай, если Изабелла все же находится в крепости? Это позволит мне встретиться с другими агентами, и мы сумеем отправиться в Алжир в самое короткое время, как только получим подтверждение.

Ее улыбка стала ослепительной.

– Это именно то, чего я хотела.

Макс чмокнул ее в кончик носа и оглядел грот.

– Во всяком случае, проблема нашего уединения решена. Мне не слишком хочется красться в твою спальню подобно вору, чтобы провести несколько часов в твоей постели. Конечно, если ты согласишься разделить со мной свое убежище.

Каро важно поджала губы, делая вид, что обдумывает предложение.

– Пожалуй, меня можно убедить. Как ты сказал, мне нужно учиться терпению, и ты вполне сумеешь быть моим наставником. Мне часто говорили, что я очень способная ученица.

Медленная, совершенно неотразимая улыбка расплылась на его лице.

– Что же, ангел, если ты настаиваешь… – прошептал он, наклоняя голову.

– Говоришь, Аполлон создал озеро для купания Кирены? – лениво пробормотал Макс через три дня. Они лежали, обнаженные, на каменном карнизе у звенящего водопада, нежась на солнышке. Макс растянулся на спине, Каро дремала, перевернувшись на живот и положив голову на руки.

Расслышав нотки веселого скептицизма в его голосе, Каро ответила сонной улыбкой.

– Так гласит легенда. Конечно, логически рассуждая, здешнее озеро – творение сил природы. Дождь собирается в этой небольшой впадине, питаемой также несколькими горячими источниками, зарождающимися выше в горах. Когда-то наши горы были вулканами, и они все еще хранят тепло, поэтому римляне и построили здесь свои бани.

– И прекрасно сделали, – довольно вздохнул Макс, закрывая глаза. – Но я рад, что они не тронули этого места.

И нужно признать, здесь царила настоящая магия. Убежище Каро было непередаваемо прекрасным, роскошным и девственным: воистину рай соблазна и святилище одновременно. Он ощущал его целительное воздействие, лежа на солнце и позволяя покою медленно окутывать душу.

И все же Каро оказалась куда более действенным лекарством, чем безмятежность. Она избавила его от терзаний души и разума.

В свою очередь, он старался успокоить ее, взывая к терпению. Они встречались в потайном фоте каждый день, проводя долгие часы в чувственном познании друг друга, отдаваясь неистовству и желанию недавних любовников. Их страсть была попеременно яростной и нежной, а Каро усваивала уроки ожидания. Макс видел, что она все еще раздражена невозможностью немедленно броситься на помощь подруге. Но, нужно отдать ей должное, делала видимые усилия подавить свою тревогу.

Макс открыл глаза и, повернув голову, взглянул на возлюбленную. Жаркое солнце окрасило ее кремовую кожу в золотистые тона, и жажда вновь пробудилась в нем.