Но внезапно он выдернул какого-то бессознательного солдата с морозного отряда и приставил меч к его горлу. Плохо. Он закрыл себя этим стражем. Прямые удары не помогут. Что ж… Плетью выхватила стража с рук эльфа, параллельно стягивая путами тьмы руки последнего, что бы хоть немного ослабить захват.

— Глупый, глупый эльф… Ты заплатишь за все что сделал с моим народом… со своим народом… со Святой… и с детьми… Ты сгниешь в пучине страха и ужаса… — С каждым словом я все ближе подходила к нему.

— Только вместе со мной! — прорычал эльф и притянул меня за шиворот к себе, каким-то образом разорвав путы…

— Аха-ха-ха-ха! Конечно, сладкий… Только вместе с тобой! Бездна, открой же свои двери!!!

Тьма, которая расползалась по всей столице, образовала провал в глубины загробного мира, в Бездну. Эльф, до которого наконец дошло что к чему, пытался хоть за что-то зацепиться, но бессмысленно, в Бездне нет ничего, это пустошь. А я поддалась потоку и закрыла глаза, принимая свой конец. Да, именно такого конца я и достойна…

Не знаю сколько прошло времени, но… я очнулась. Пошевелиться не получилось, но даже так, просто осмотрев то, что доступно взгляду, поняла что я в Межмирье. И рядом на утонченном троне сидела Тьма.

— Проснулась наконец. Я думала ты очнешься раньше. Признаться честно, я не ожидала, что ты сумеешь открыть врата в Бездну, да еще и столько.

— Я… — говорить было трудно и больно, как и двигаться. — Я… Монстр?

— Монстр? Разве монстр пожертвовал бы своей жизнью ради тех, кто ему совершенно чужд? Или монстр будет клясться жизнью ради чужих детей? Полагаю, что нет. Ты совсем не монстр, дитя мое… — она села на колени и погладила меня по лицу. По щеке скатилась слеза. — Ты герой, благородный воин, что ради справедливости пойдет на все. Я горжусь тобой. А темный пантеон тебе от всего сердца благодарен.

Потом из-за трона вышли Судьба, Смерть и Миха. Они с Тьмой встали у меня в ногах и поклонились мне.

— Мы благодарим тебя, за спасение детей наших, земель наших и мира нашего, за что даруем тебя жизнь и возвращаем силу. Отныне и навсегда, мы в долгу пред тобой. И посему мы нарекаем тебя Праматерью, защитницей демонического рода.

Затем ко мне подошла Судьба, нежно, по-матерински, улыбнулась и вложила в руку золотую нить. Коснулась лба и меня куда-то унесло каким-то течением. Я снова уснула.

Когда проснулась, обнаружила, что нахожусь в какой-то комнате. Первым делом попыталась пошевелиться, уже не больно и чувствуются все конечности, и уже потом оглянулась. Судя по балдахину с серебряной отделкой, я во дворце. Его отстроили? Сколько же я тогда спала? Подняв голову, увидела Алю, которая тихо напевала себе под нос колыбельную и качала люльку с двумя младенцами. Она родила двух прекрасных, одаренных мальчиков. Не знаю как я это поняла, но их ждут великие свершения.

— Аля… — я позвала ее шепотом, но она резко вскинулась, с секунду меня разглядывала и со слезами на глазах крепко обняла.

— С-Саша-а-а… Т-ты так д-долго не просыпа-а-ала-ась…

— Тише, дети проснуться… Тише, теперь все будет хорошо. — Я еще долго сидела ее гладила по спине, а она тихо всхлипывала. — Аль, сколько я спала?

— Восемь месяцев… Восемь долгих месяцев ты неподвижно лежала в этой треклятой кровати. Но теперь это не важно. Ты проснулась и это главное. Сиди тут, я позову горничных что бы помогли тебе и схожу позову Его величество Бренниуса.

— Бренн… уже величество?

— Еще какой! Нет что бы работать, сюда нос свой постоянно сует… — она все так же мило бурчит.

Пока сидела ждала горничных, подошла к детям. Сильные, милые лисята. Интересно почему лисы, если отец волк? Не-ет, это непростые лисы, это девятихвостые лисы-демоны- кицунэ. Удивительно, я про таких только читала в японской мифологии. Пока я рассматривала детей, пришли три горничных, одна заправила кровать, вторая открыла шторы, а третья пошла набирать ванну. Когда они втроем вернулись, я повернулась к ним, но они тут же пали ниц передо мной… А вот сейчас не поняла.

— Встаньте.

— Д-да, ваше п-преосвященство! — какая синхронность… И почему преосвященство?

— Будьте добры, подвиньте зеркало к окну. — две из них сразу подбежали к напольному зеркалу, а третья осталась на месте, сверля пол взглядом.

Когда я подошла к зеркалу, то немного выпала в осадок. Я стала немного выше; несмотря на то, что пролежала целых восемь месяцев не двигаясь, фигура была в отличном состоянии; волосы стали намного длинней и поменяли цвет на черный с золотыми прядями; черты лица стали немного мягче, но все еще оставались хищными; зрачок стал крестообразным, радужка от внешнего края алая, а ближе к зрачку — золотая; цвет энерговен на наростах стал золотым, и сами наросты стали больше и легкой спиралью завились вверх; переход на ногтях теперь был от черного к золотому. Кем они меня там нарекли? Праматерью?

В комнату вошла Аля с каким-то подносом, который она сразу выронила, разбив какие-то склянки, и Бренн застыл изваянием в дверях, этим мешая недовольному Дариусу войти. От звона разбитых склянок проснулись и заплакали дети, я дошла к ним, легонько коснулась лба. Они перестали плакать и наоборот радостно захихикали.

— Бренн… Это у меня глюк, или тут стоит Праматерь? — Аля шепотом обратилась к Бренну. А я же вальяжно умастилась в кресле.

— Не-а, у вас просто коллективная шизофрения и вы видите меня прекрасную.

— Да вы пройдете или нет?! Я ни черта не вижу! — начал вопить Дар.

— Зато тебя прекрасно слышно, Октозавр.

— Саша… — выдохнул Бренн. — Саша… Саша. Саша! — он ринулся к креслу, упал перед ним на колени и обнял меня за талию. По вздрагиванию плеч поняла, что он плачет, поэтому я легонько гладила его по спине. И вот в комнату наконец зашел Дариус, а за ним его жена Адолфа с ребенком на руках. В комнате повисла неловкая тишина.

— Дариус, а ты когда ребенка-то успел заделать? Не помню что бы ты хоть раз о ней рассказывал.

— Тебе вообще ничего нельзя было рассказывать, сразу прилетал Судьбоносный цаярик. А ты когда святой стала?

— Да вот относительно недавно, тоже цаярик в окно залетел. — Адолфа расхохоталась, ее заразительный смех поддержала Аля и Бренн. — Ну а теперь все, кроме дам, покиньте комнату, я хочу все таки привести себя в порядок.

Когда мне помогли принять ванную и собрать тяжеленые волосы хоть в какой-то хвост и провели в столовую, я узнала, что я все таки в своем поместье, которое просто заново отстроили и обустроили. Неплохо, теперь оно еще больше похоже на дворец. В столовой оказалось все утреннее собрание, с поправкой на магистров Амэлтея, и братьев Аббадон.

— Вау. Как вас много. — когда я села во главе стола и мне наконец дали противный жидкий суп, мне начали рассказывать что произошло за последние восемь месяцев. Честно говоря, до сих пор не вериться, что я так долго была в Межмирье, обычно я там и суток продержаться не могла, потому что меня либо сразу выгоняла Тьма, либо ангы хотели прибрать мою душу к своим рукам. А тут я все восемь месяцев пробыла там, не приходя в сознании. Неужели я все это время была у Тьмы? Хм… Ладно, сейчас это не столь важно.

Итак. Когда сумасшедшая я открыла врата Бездны и утащила за собой Раиделя, так звали того ушастого, и врата обратно закрылись, началась всеобщая паника, ибо врата открывались под каждым эльфом, что был во вражеской фракции. Когда все врата до единого закрылись, жители, которые будто были под сонным заклятием, пришли в себя и начали тушить города. И там же, на одной из сожжённых улиц нашли мое бессознательное тело и перевезли в поместье Алессто вместе с моими родителями и детьми, а когда отстроили поместье, перевезли в столицу.

Три четвертых столицы и двух приближенных городов были сожжены, универ, а вместе с ним и город, были наполовину подорваны, а вторая половина была снесена взрывной волной, но посреди университетского пепелища стоял мешок с золотыми монетами. Потом за это золото и был отстроен университет и город, и даже немного осталось. После восстановления городов и королевского дворца, был устроен праздник, правда не все ему были рады, а в частности Аля, у который во время военных действий, когда напали на универ, открылись силы истинной наследницы рода Алессто. Поэтому Аля стала первой наследницей титула герцогини, у ее брата же такой силы не было. Но не смотря на протесты рода Алессто и еще нескольких родов, праздник все же провели и с размахом. На этом празднике король, никого не предупредив заранее, объявил что покидает трон, снимает с себя корону и передает все обязательства его сыну, который проявил доблесть и бесстрашие на поле боя. Позже, после официальной коронации Бренна, Святую эльфийку вернули на ее земли с ее слугами и она заняла трон став законной княжной и также она заключила пакт о вечном мире с нашим королевством. Через некоторое время с поста ректора ушел и магистр Аббадон и его место занял Фрэнк. Через месяц после этого родила Аля и Адолфа, при чем с разницей всего в несколько дней. И, так как, рожала Аля в столице, они с малышами решила остаться в моем поместье, что бы не разрываться на несколько городов. Потом почему-то Бренн тоже решил устроить свой офис в моем поместье, а за ним приехал и Дар с Адолфой.