Её звали… Кажется что-то на М.

Артур снова открыл трещинку и вышел на ветреную горную вершину. Мужчина вдохнул немного ревущего тут ветра. Всё прошло, кажется, неплохо. Неизвестное место между временем и пространством, где покоился странный меч, почему-то постоянно волновало Артура, вызывало в нём тревогу. Дело было даже не в том, что оно было ему не понятно, — Артур остерегался всего непонятного, — но потому что… Почему-то. По причинам совершенно неизъяснимым. Что-то не так было с этим местом, и лучше было туда не ходить.

Никогда.

Артур успокоил себя, наблюдая неподвижные горные пейзажи, а потом присел и всмотрелся в скляночку с песочком. Вот и его ингредиент. Артур немного потряс бутыль и закинул её себе в рот, целиком, не откупоривая. Затем он прикрыл глаза и приступил к очередному Перерождению.

Начиная с Седьмого ранга, каждое Перерождение представляло собою нечто особенное, нечто неординарное, что меняет саму природу существа на глубочайшем уровне. В Седьмом нужно было стать концептуальным существом.

Восьмое Перерождение было связано с судьбой.

Артур ненавидел судьбу. С одной стороны, его ненависть можно было назвать немного ребяческой, ведь судьба, на самом деле, всегда ему благоволила. Не раз она спасала его, когда всё, казалось, уже было потеряно. Не раз она улыбалась ему в самые тёмные ночи, позволяя разглядеть землю под ногами и дорогу дальше. Она была ему как родитель, и всё-таки, к ней он питал сугубо ненависть.

Потому что она смотрела на него с высока. Потому что это был гнилой, вшивый родитель, который смеётся со своего ребёнка. Судьба вела его куда-то — а куда, Артур не имел ни малейшего понятия, но и вырваться с этой дороги он не мог…

Восьмое Перерождение было очень простым. Даже глупым. Но лишь немногие маги могли его пройти, а остальных ожидала неминуемая смерть. Восьмое Перерождение не заключалось в чём-то великом, как, например, освободить себя от судьбы, нет — оно было намного проще. Нужно было просто увидеть разницу между собой и своей судьбой. Увидеть в себе большее, чем просто функцию, инструмент судьбы.

У магов для этого был определённый приём: нужно было вспомнить такой момент в своей жизни, когда ты пошёл судьбе наперекор. Для Артура это было особенно сложно.

С одной стороны, он мог вернуться к воспоминаниям тех времён, когда его ещё называли Эрханом. Он тогда уже прошёл это Перерождение. Артур думал просто всё повторить, но потом понял, не столько логикой, сколько чуйкой, что если он теперь действительно Артур, значит и свободу ему нужно искать как Артуру.

Это было не просто. С тех пор как маг обрёл новую жизнь, судьба взялась за него, казалось бы, железным хватом. Артур задумался, но не очень на долго. Ответ нашёлся почти сразу. Артур снова вспомнил девочку в пёстром платье со множеством заплаток, и увидел висевший над землёю меч.

Казалось бы, какая банальная была история, — одинокая деревня, ритуал, призрак, — но судьба сломалась. Судьба затихла, когда всё уже, казалось бы, закончилось. Артур кивнул. Вот оно. Судьба ломается там, где под откос идёт нарратив.

Мужчина вспомнил своё первое Перерождение Восьмого ранга.

Когда Артур обрёл новое тело, он частично забыл опыт прошлых Перерождений. Они давались ему просто, благодаря выработанным инстинктам, но подробностей мужчина не помнил.

Но теперь опыт Восьмого Перерождения замелькал у него перед глазами. Как он прошёл его тогда? Что он тогда вспомнил?

Может как он пережил все тренировки Белой Башни? Нет. Или как вышел победителем из схватки с Джозефом? Точно нет, это как раз-таки она, проклятая судьба, сыграла здесь ключевую роль. Невозможно найти свободу от судьбы в случайности, — судьба в них обитает, — нужно искать что-то другое. Может, как он встретил Джозефа? Нет. Или как они победили могучего мага на вершине ледяной башни? Опять же, нет. Или… Вот, вот оно.

Артур вспомнил прекрасную девушку с синими волосами, которая голой лежала на льду. У неё были синие ресницы и мокрые голубые губы. Она была сердцевиной древа, которое взращивал старый маг. Когда Эрхан её только увидел, он почувствовал таинственную связь с этой девушкой, как будто она должна была играть огромную роль в его жизни, ключевую роль, как будто судьба уже наряжала её к спектаклю… А потом Артур вспомнил, как он и Джозеф ломали ей руки и ноги, завязывали конечности в мешки и ели всю дорогу по ледяной пустоши, жаря её плоть на её же деревянных косточках…

Эрхан победил судьбу.

И Артур тоже теперь от неё отделался.

Он открыл глаза.

Мужчина прошёл восьмое Перерождение.

Сразу же он выпрямился и вытянул руку. Копьё полетело в небеса и вспыхнуло среди ясного голубого неба маслянистым чёрным взрывом. Раздался грохот. Дрожь прошлась по земле, посыпались лавины.

Артур кивнул и махнул рукой. Огромное чёрное пятно в небесах пропало. А потом маг махнул рукой ещё раз, и ещё, и третий раз. И вдруг три копья полетели в три направления, и загремели взрывы. Ещё больше снега посыпалось на землю, и земля стала убегать у Артура под ногами. Горячий ветер подул у него за спиной…

Новое заклятие мужчины называлось «Копилкой Времени». С его помощью он мог сохранить любое явление, будь то удар, или взрыв, или свет, или вообще всё что угодно, происходящее в определённом промежутке на определённо местности, и повторить его снова, в любом месте.

Это было полезное умение. К сожалению, Артур не мог хранить, даже с помощью Сердца Бога, больше шести таких моментов.

Оставалось только надеется, что этого хватит.

Маг повернулся и взглянул в жерло вулкана у себя за спиной.

Приготовления к битве только начинались.

211. Победа?

Некоторые вещи Артуру были просто неинтересны. Например, всё что связано с войной, с организацией войска, с распределением солдат, с логистикой, в конце концов. Ох, как он не любил логистику… Сперва мужчина изнывал от этого, но потом, по совету Марии, а также по собственной спонтанной догадке, Артур решил оставлять все подобные обязанности на других.

Например, Артур не знал, чем сейчас занята Альфия. Девушка созывала военный совет, угрожала Императору эльфов, и обсуждала, вместе с премьер-министром Мерзелом, военные планы — обсуждала их день и ночь, в комнате, наполненной белым светом и белым дымом…

Артуру все эти подробности были неинтересны; он просто сказал Альфии подвести войска за две недели, и что если у неё ничего получится, все они умрут. Просто и понятно. Артур был немного благодарен Шанти, что ему не нужно было придумывать наказания для своей ученицы. В последнее время с этим было довольно сложно. Во-первых, потому что она научилась отращивать отрубленные конечности, а во-вторых, потому что она совершенно его не боялась.

Так же не занимало Артура, что чем-то похожим сейчас занимался Релик. Рыцарь корпел над бумагами и над картами. Он пытался придумать, как бы перебросить армию через горы, а потом как бы соединить эту армию с войском эльфов, и как организовать для всего этого сборища снабжение… Релик ломал голову, бессильно вздыхал и падал на стол. Он делал три вдоха, сжимал зубы, поднимался и снова брался за работу.

Но Артуру было всё равно.

У него было своих дел по горло, по самое горло, в которое магу валил пепел и обжигающий жар.

Мужчина стоял в жерле вулкана. Рыжие волосы мага покрылись пеплом. Его ноги были погружены в золотистую лаву. Артур с предельно напряжённым выражением лица наблюдал, как вертится перед ним, принимая то одну, то другую форму шарик раскалённой магмы. Солнце медленно поднималось по небу. В какой-то момент, примерно в полдень, шарик начал застывать, обретая очертания цельного чёрного доспеха.

Обычно Артур не носил брони. Нормальная броня была бесполезной для мага, в то время как броня артефактная, даже наилучшая, сжирала манну. Артур до сих пор не изжил, да и не пытался, своих повадок убийцы — он предпочитал бить только один раз и как можно сильнее, так, чтобы враг вообще не мог к нему притронуться. При таком стиле ведения боя броня была только во вред.