Если одежду я выбирал минуты три, то с оружием возился гораздо тщательнее, ведь это не тряпки, которые можно менять хоть каждый день. То, чем ты сражаешься, так же важно, как часть твоего тела, и так же должно подходить тебе. Лично я брал лишь то, что сделал сам, не доверяя оружию, созданному чужой рукой. Благо я превосходный оружейник. Никакой глупой лести самому себе, просто, учитывая, сколько я прожил на этом свете, неизбежно оттачиваешь свои умения до идеальной безупречности, а звенеть в кузнице молотом я всегда любил.

В конце концов, обшарив весь свой арсенал (а он у меня, мягко говоря, немаленький!), я остановил выбор на кинжале с посеребренным лезвием и заговоренном полуторнике. Меч был предметом моей заслуженной гордости: я ковал его семь лет, с каждым днем совершенствуя, закаливал в особом травяном настое, не один месяц создавал чары, оплетавшие клинок, рукоять которого лежит в моей руке как влитая. Когда ковал этот меч, я еще сам не понимал, зачем он мне, ведь я, как ни странно, чрезвычайно редко сражаюсь, а вот поди ж ты, пригодился!

Я уже полностью морально был готов выйти из комнаты, как вдруг понял, что кое о чем все-таки умудрился забыть. Быстро привязал к поясу кошелек с деньгами. Никак не могу привыкнуть к тому, что кичливое и совершенно бесполезное золото в этом странном мире может значить гораздо больше честной закаленной стали.

В последний раз оглядел свою комнату. Пока я откровенно маялся дурью на аудиенции, кто-то умудрился прибраться. Интересно, в ком же из обитателей Чертогов проснулась такая необычайная исполнительность (обычно никто в мои покои не суется без моей личной просьбы, помня, что у меня вечно что-то может взорваться в самый неподходящий момент)? А дверь на балкон закрыть забыли, но так, наверное, даже лучше.

Что ж, мне пора.

Стоп. Если я собираюсь изображать некроманта, то мне кое-чего не хватает… Посоха! Дурацкие суеверия, из-за которых приходится таскать на себе здоровенную дубину!

Килайя уже, наверное, в сотый раз мерила шагами жалкую нору, которую гномы непонятно почему именовали залой. Бородатые идиоты совсем обнаглели! Они держат их здесь уже целые сутки, когда на счету каждая секунда, каждый миг! Эти наглые карлики просто свихнулись в этих своих подземельях! Заявили, что отправили куда-то гонца за помощью! Куда еще? И так уже собрались все лучшие представители от каждой из рас, остались только эти (девушка искренне хотела подобрать приличное определение, но не смогла)… гномы, ну и Темные эльфы, которые способны только на пакости из-за угла и ко всему прочему не чтят Белого Единорога. К слову, мятежная ветвь Перворожденных отказалась от участия в великой миссии, причем не особо заботясь о цензурности формулировки. Так как представители всех остальных рас не особо-то стремились к тому, чтобы Темные эльфы участвовали во всем этом безобразии, то на этом вопрос посчитали исчерпанным и больше к нему не возвращались.

Килайя подумала, что лучше бы они вообще не приезжали сюда, но Совет решил, что нужно призвать к защите мира все расы.

Идиотизм полнейший…

Рядом так же изнывали товарищи девушки, безумно разозленные незапланированной задержкой. Два эльфа, человек, горный демон, двуипостасная, орк… И практически каждый из них, кроме разве что младшего эльфа, был уже морально и физически готов передушить все подгорное племя за задержку.

Тут наконец-то заскрипела несмазанными петлями дверь, и в пещеру, по недосмотру Единорога возведенную в ранг залы, чинно прошествовал глава клана Тэрро, кем-то почитаемый Дромог, а за ним плавно и совершенно беззвучно вошел молодой мужчина человеческой расы, одетый в черное. Прошу прощения, мальчишка человеческой расы, который, судя по всему, еще даже бриться не начал. Килайя презрительно скривилась. Людей она только терпела, да и то неохотно и с огромным трудом, считая слабыми и бесполезными существами. А этот парень, судя по виду, превышал все допустимые границы слабости и бесполезности: тонкокостный и тощий как щепка. Лесные демоны тоже не отличались особой дородностью, но при этом в них чувствовалась скрытая сила, похожая на мощь натянутого лука. А этот… Слишком уж хрупкий на вид. При взгляде на парня возникало ощущение, что никаких мышц и сухожилий в нем нет вообще, так, фарфоровая статуэтка, в мельчайших подробностях изображающая жертву голодного детства и сопутствующего ему рахита, а переломить этого кузнечика, казалось, может легкое дуновение ветра, настолько парень выглядел прозрачным. И при всем этом слишком смазливый: тонкие привлекательные черты лица, черные брови вразлет с залегшей между ними складкой, делающей юное лицо слишком серьезным, большие миндалевидные глаза, глядящие чересчур пристально, прямой нос, изящно очерченные губы, искривленные в презрительно-горькой усмешке, грива черных волнистых волос, и все это великолепие завернуто в какой-то жалкий черный балахон, из-под которого торчат много чего повидавшие, потрепанные, опять же черные штаны. Ожившая мечта пятнадцатилетней девчонки, но никак не мужчина, который может завоевать сердце взрослой женщины, каковой являлась она, Килайя из клана Рябины, лучший мечник среди лесных демонов, народа прирожденных воинов. На вид этому задохлику было около двадцати лет, а если по совести, то не больше семнадцати.

Свое отношение к незнакомцу демонесса выразила возмущенным фырканьем. Тут юноша поймал ее взгляд искристыми синими глазами, будто пытался заглянуть в самую душу. Стоп. Синими?!

Или все-таки серыми… Но когда он вошел, глаза вообще были зелеными! Бред какой-то! Опять синие… На отвратительно красивом лице кляксой расплылась ехидная улыбка полного морального и физического превосходства. Ну нахал!..

– Почтенные, – торжественно прогудел в пушистую белую бороду гном, машинально кланяясь чужаку, – прошу прощения за вынужденную задержку. Хочу представить вам господина Райвэна, одного из лучших известных мне магов.

Неизвестно откуда взявшийся мальчишка слегка небрежно наклонил голову, приветствуя всех собравшихся.

Маг? А одет во все черное, если только эти застиранные тряпки действительно черного цвета…

– Некромант? – брезгливо осведомился, поджав тонкие губы, Айэллери, старший из эльфов, который только что проглотил что-то съедобное.

Обычно он редко открывает рот (Килайю это в высшей степени устраивало), считая, что окружающие недостойны слышать перлы мудрости прекрасного Перворожденного, но, видимо, на этот раз он был так же возмущен присутствием Черного мага, как и все в их отряде.

– Некромант, – совершенно безмятежно ответил Райвэн, прикрыв на секунду глаза. Его голос был мелодичен и спокоен, и на реакцию присутствующих чужак не обратил ни малейшего внимания, видимо считая, что все они не стоят его эмоций. – Кого-то что-то не устраивает?

Последняя фраза была произнесена едва ли не с вызовом. Этот наглый куренок откровенно нарывался на неприятности!

– Защити Единорог! Мы не имеем дел с отродьями Тьмы! – гордо заявил Эрт, славный рыцарь человеческого рода, задрав подбородок так высоко, как только мог.

Вот его Килайя, несмотря на свою стойкую неприязнь к людям, уважала как превосходного воина и надежного боевого товарища, выделяя из толпы остальных никчемных смертных.

– Ну-ну… – Губы чужака искривились в язвительной усмешке.

– Тем более с таким ничтожным отродьем Тьмы, – поспешно добавила свое веское слово Килайя, картинно положив ладонь на рукоять меча.

Темный маг звонко, весело рассмеялся, едва не согнувшись пополам от заразительного хохота. Непонятно было, что его рассмешило больше: слова демонессы или ее жест.

– Так вот что вам не нравится! – хмыкнул он, наконец сумев продышаться. – Насчет «ничтожного» я бы не торопился, почтенные. Хотя меня ваше мнение ни капли не волнует, я отправляюсь вместе с вами – с вашего одобрения или без него.

– Это че значит, этот, как его… ультиматум? – сухо поинтересовался Грэш, демонстративно выставляя напоказ специфический орочий оскал, который весьма заинтересовал Райвэна.