Снежана стояла не в силах двинуться с места, просто не могла пошевелиться. В голове до сих пор звучали слова Вари. И теперь, когда все маски были сброшены, Снежана поняла, что же собой представляет ее так называемая лучшая подруга. К сожалению, за свое слепое доверие и наивность Снежана дорого заплатила. Урок от жизни был наглядным и болезненным. Как можно было не замечать зависти Вари? Ее раздражения? Но она и правда не видела всего этого, списывала все на временное недовольство, что вообще идеальных людей не бывает, потому Варька иногда и срывается. Снежана старалась принимать близких людей со всеми их недостатками, сама же она не была ангелом, чтобы предъявлять кому-то претензии. Снежана и сама иногда срывалась, так почему другие не могут? Могут. Она снисходительно относилась к этому и что она сейчас имеет? Предательство мужа и бывшей подруги? Сломанную жизнь? Чем она это заслужила? Что такого страшного совершила, что получила мощную оплеуху от жизни?

Снежана почувствовала, что задыхается. Втянув ртом воздух, она мысленно отдавала приказ себе: дыши. Еще раз. Больно, черт возьми, но о тебе никто не подумает. Варя и Мирон перешагнули через нее и пошли дальше, оставив Снежану корчиться в муках. За что вы так со мной? — хотелось крикнуть Варе, но лишь всхлип вырвался из горла, и она захрипела, пытаясь справиться с потоком слез. Господи, сделай что-нибудь, чтобы не было так больно!

А эти снимки… Где Мирон одной рукой обнимает Варю… Они просто убили ее. Словно сделали контрольный выстрел в голову. И не оправдывает мужа невменяемое состояние!!!! Ребенка-то он сумел Варьке сделать.

Тело Снежаны сотрясали рыдания — она никак не могла успокоиться.

— Девушка, вам плохо? — к ней подбежала какая-то женщина. — Может, скорую вам вызвать? — участливо спросила она.

Ее доброта просто прорвала плотину и Снежана зарыдала в голос.

Женщина метнулась в сторону, но вскоре снова оказалась рядом.

— Вот, выпейте, — Протягивала она бутылку воды. — Я только что ее купила. — Женщина открутила крышку.

Снежана смогла сделать глоток не с первого раза — так сильно тряслись руки и вода, выплескиваясь из бутылки, лилась на землю. Но вскоре девушка стала успокаиваться — слезы иссякли, лишь мелкие судороги кривили лицо Снежаны.

— Спасибо вам, — Шепотом поблагодарила Данилова женщину.

Та внимательно посмотрела на Снежану и сказала:

— Все наладится, не переживайте. Жизнь состоит не только из черных полос. Все еще будет хорошо, точно вам говорю. — Она ушла, оставив девушку одну.

Данилова сделала еще несколько глотков и убрала бутылку в сумку. В горле саднило — будто кто-то протер наждачкой его изнутри. До сих пор настолько сильно дрожали руки, что она не могла нормально держать даже сумку. Не задумываясь, как она выглядит со стороны и что про неё подумают люди, Снежана трясущимися руками медленно доставала бутылку с водой и маленькими глотками, насколько это было возможно, пила воду.

Ей надо ехать домой, но именно туда не хотелось. В этой квартире они прожили с Мироном счастливую жизнь и теперь воспоминания об этом не дают ей покоя. Но куда же ей податься? После встречи с Варей, ей хотелось, чтобы кто-нибудь разделил ее боль. Но кто может это сделать? Вадим? Не хочется нагружать брата своими проблемами, да и боялась она, что Вадим просто живого места не оставит от обидчиков сестры. Вадик всегда ее защищал.

В голове вновь крутились слова Вари, и тут она поняла, что внутри снова просыпается дикая обида и злость. За себя и Максима. Уж они-то не заслужили такого отношения! Варя продолжает жить с мужем, нося ребенка Мирона. Разве это справедливо? Нет. Симонов хороший человек и он должен знать о предательстве жены и своего друга.

Решительно достав телефон из сумки, Снежана набрала номер Симонова.

— Максим, здравствуй.

— Привет, Снежок, — Радостно отозвался он. — Ты почему совсем перестала приходить к нам в гости? Пора бы уже и навестить своих друзей, — Шутливо выговаривал Максим.

— Я как раз звоню по этому поводу, Максим, — Серьезно ответила Снежана.

Симонов уловил грусть в голосе Снежаны и забеспокоился.

— Ты в порядке?

— Не совсем. Можно я приеду к тебе?

— Конечно. — И хотя просьба жены друга была нетипичной, Макс не мог отказать Снежане. Если она обратилась к нему, значит, случилось что-то серьезное.

— Скажи мне адрес своего офиса. — Снежана запомнила его и отключилась.

Пока в ней горит ненависть, надо обо всем рассказать Максиму. Она больше не хочет, чтоб из них двоих делали дураков. Снежана понимала, что может причинить боль Симонову, но ей не хотелось, чтобы с ним поступали таким образом близкие люди. Он должен знать, что собой представляют его жена и лучший друг. А что с этим делать — он сам решит!

Пока Снежана добиралась до офиса Симонова, она безуспешно пыталась привезти свои мысли в порядок и успокоиться. Но никак не получалось привести мысли и нервы в порядок. Слишком уж болезненным было это случайное столкновение с Варей, а ее агрессия и ненависть надолго выбила из колеи. Хоть и понимала Снежана, что Варя скорее оправдывала себя, выбрав своим врагом ее — Снежану, но кому от этого должно быть легче? К тому же, собственная наивность в данный момент воспринималась огромным недостатком, хотя раньше ей казалось, что это даже плюс, так как Снежана старалась видеть в людях только хорошее. Но как доказала ей жизнь вместе с Варей — не замечать такую сильную ненависть к себе — это надо было быть слепоглухонемой дурочкой либо полной идиоткой, а ни первой, ни второй Снежана себя не считала. Тогда почему она проглядела это? Когда Варя перестала скрывать свое отношение к ней, почему Снежана не видела этого? Почему продолжала быть идеалисткой? Почему даже не пыталась разобраться в своих чувствах к подруге, предпочитая не видеть дурного и пакостного? Не хотела видеть, потому что так было удобнее? Словно в отношениях стоял фильтр и пропускал только хорошее. Неужели ей было легче жить, отвергая правду, пусть такую некрасивую и жестокую? Нет идеальных людей, рано или поздно тебя могут предать близкие люди. Или те, кого ты считала близким. Как уже выяснилось, ни Мирон, ни Варя близкими людьми для Снежаны не были. Как это ни печально было признавать.

Перед глазами постоянно мелькали фотографии Вари и Мирона. Почему-то память, словно какой-то изощренный садист, подкидывала их. Муж и подруга. Подруга и муж. В их кровати, у них дома. Господи, когда же боль станет меньше, и в груди не будет так жечь?

Выбравшись из автобуса, Снежана нашла глазами здание автомастерской. Она поежилась от холодного ветра, укуталась в шарф, и двинулась вперед. С каждым шагом ее решительность таяла, стоило ей представить, как больно будет Максиму узнать обо всем. Снежана судила по себе — ее предательство мужа и подруги отравило, заставляя теперь смотреть на прошлую жизнь сквозь призму того, что совершили Мирон и Варя. И теперь она невольно улавливала те нюансы, на которые раньше и внимания то не обращала из-за их, как ей казалось, незначительности. Какие-то странные взгляды, полунамеки, изменения тембра голоса собеседника, даже повисшее напряжение в воздухе, на которые раньше и не реагировала. Или не хотела замечать этого, была настолько доверчивой, что позволила людям поступить с тобой подобным образом.

Остановившись около входа, Снежана замерла, размышляя: идти до конца или уйти, оставив Макса в неведении?

Максим в который раз пытался вникнуть в контракт с японцами, подготовленный его юристом, но ничего не мог понять. Он ждал Снежану, волнуясь и размышляя, что же могло у нее произойти. Симонов давно понял, что с Мироном происходит что-то не то, друг отдалился, выстроил между ними стену. И это было очень странно, раньше такого никогда не было. Даже в самые сложные жизненные моменты, друзья находили время для встреч и разговоров по душам. Но в этот раз происходило что-то непонятное. Может, встреча со Снежаной внесет ясность в то, что происходит с Мироном.