– А у тебя уже есть костюм?

Он оглядел гостиную и через открытую дверь наверняка заметил шелковое белье на кровати в спальне. Когда Стефан опять посмотрел на нее, в уголке его рта теплилась едва заметная улыбка, появилась ямочка на щеке.

– Надеюсь увидеть тебя рядом в кружевах и шелках. – Взгляд снова скользнул по вырезу халата, и Стефан широко улыбнулся. Это был еще тот удар. – Или без них.

Ага. Карты были открыты. Пеппер бы справилась. Черт, да она бы справилась и со Стефаном, и с Шейном, дала бы обед на пятьдесят персон и после этого, чуть поправив макияж, блистала бы в Фо-Стоунс. Дарби считала, что ей повезло, если попадался парень, который сначала снимал носки. Она ему это прощала, если он не забывал чистить ботинки перед тем, как войдет в дом.

Единственная спасительная мысль – Стефан ее соблазняет ради преимуществ при заключении сделки. Тогда все это был только бизнес. И вместо того, чтобы содрать с себя халат и умолять его взять ее прямо сейчас, она холодно улыбнулась и произнесла:

– Я сказала хозяину вечеринки, что нам уже доставили костюмы, так что мы должны их надеть.

Бьорнсен чуть задержал взгляд, все еще улыбаясь. Однако мальчишеского очарования в этой улыбке уже не было.

– Тогда мы их наденем. Ожидаю этого с нетерпением.

Дарби подавила желание потереть руки, почувствовав, что волоски на них встают дыбом. Стефан привлекал ее, но что-то настораживало и сбивало ее столку.

– Замечательно, – сказала девушка и снова почувствовала себя неуютно: Бьорнсен продолжал смотреть на нее.

Она кашлянула и собралась с мыслями.

– Просто позвони прислуге, когда будешь готов, и они все отнесут в машину. Нужно выезжать через час или около того.

– Превосходно.

А сам стоит, смотрит и ждет.

Она инстинктивно отпрянула назад.

– Мне нужно собираться, – сказала Дарби, проклиная себя за дрожащий голос.

Он ждал, пока у нее закончится терпение.

– Безусловно.

Стефан отступил, и девушке пришлось сделать усилие, чтобы не вздохнуть с облегчением.

– Увидимся в машине.

– Ага. Точно.

Он помедлил, чуть приподняв брови.

Ей потребовалось время, чтобы понять, чего он хочет. Нужно было просто захлопнуть за ним дверь. Вместо этого Дарби подарила ему деланную улыбку и добавила:

– Стефан.

Тот улыбнулся, показав ей ямочки на щеках, и Дарби возненавидела себя за желание тут же все ему простить. Это по-настоящему эффективное оружие. Нужно только помнить об этом. Что это именно оружие.

– Буду ждать тебя, Дарби.

Ей удавалось улыбаться, пока она не закрыла дверь. После этого улыбка немедленно исчезла. Она глубоко вздохнула.

– Действительно пора домой. Там воздух чище, а мужчины проще.

– Шейн Морган собственной персоной. Вот с кем я надеялся сегодня поговорить.

Шейн подавил глубокий вздох. На этот раз перед ним стоял старик. Шейна поразили белые щеки и выдающий живот посетителя.

– Здравствуйте, рад, что вы зашли. Прошу меня простить, но больше заниматься делами я не могу.

Он выдал улыбку, похожую на оскал. Хотя старик был так настроен на серьезный разговор, что вряд ли заметил это.

– Нужно еще посмотреть, что там с праздником, – добавил он.

Человек остался стоять на месте и протянул руку:

– Морт Дженсен. Близкий друг вашей бабушки.

Господи, где же Шейн раньше слышал эти слова? Ах да! От каждого сегодняшнего посетителя. Ни один из них не удосужился спросить, как он себя чувствует, где он был, как у него дела. Все только поспешно сожалели о кончине Александры и принимались излагать свои проекты в уверенности, что Шейн немедленно должен спонсировать их. И это уже не говоря о тех, кто без всяких вступлений просто выражал желание получить чек. У Шейна просили денег на все, от взносов на поддержку искусства до постройки нового приюта. На острове Гуам.

– Ее преждевременный уход был ударом для нас всех, – произнес Морт, пытаясь выдать алчность в маленьких поросячьих глазках за честность.

Продолжая улыбаться, Шейн быстро пожал его мясистую руку.

– Да, безусловно.

Твои друзья-инвесторы еще ничего не поняли? Шейн сделал ложный выпад влево, потом мгновенно обогнул Морта справа.

– Я хотел бы обсудить...

– Немного мятного ликера, Морт? – произнес он из-за спины старика. – Может, потом обсудим дела?

Улыбка Шейна испарилась, пока он шел через толпы людей, сновавших по поместью.

– Скажем, в следующей жизни, – пробормотал он.

Неужели всем в Вашингтоне нужно прийти сюда повеселиться и потолкаться? Он был бы счастлив, если бы они вели себя спокойнее.

Шейн обогнул еще одну группу, улыбаясь направо и налево, не останавливаясь ни на секунду, чтобы его не втянули в разговор. У него была цель. Найти Дарби.

Он еще не заметил златовласого Бьорнсена. Что-то в этом человеке беспокоило его. Даже Вивьен заметила, что Стефан, несмотря на обаяние, держится особняком. Конечно, она не привыкла общаться с мужчинами, которые не поддаются ее чарам, подумал Шейн. Он бы отпустил любого мужчину провожать Дарби до дома, но только не этого блондинчика. Она тоже себя неловко чувствует с ним.

Что ж, сведения о Бьорнсене, заказанные Шейном, могли избавить от подозрений. Конечно, он прекрасно понимал, что Дарби все равно, но, с его точки зрения, она заслужила право знать, с кем общается. Если ее папаша не позаботился это выяснить сам.

– Да, вот потому я это все и делаю, – пробормотал он про себя. Челюсти сводило от бесконечных улыбок, рука устала от пожатий, его постоянно кто-то целовал в щеку. Шейн вежливо отказывался обсуждать, как укрепить тылы «Морган индастриз». Он бы с радостью объяснил этому борову, о чьем тыле ему следует подумать на самом деле. Боже. Как же тяжело потеряться в такой громадной толпе!

Потребовалось не больше пятнадцати минут, чтобы всех оглядеть. Информацию о Стефане ему доставили в последнюю минуту, вместе с другими отчетами, которые он просил. Шейн наконец-то просмотрел личные документы Александры, в том числе касающиеся сделки с «Селентексом», но так и не разобрался, в чем там дело и чем различаются фирмы-претенденты, представители которых донимали его всю неделю. Там были и бумаги, касающиеся новой технологии получения топлива из ископаемых. С тем же успехом они могли быть и на греческом языке, ибо Шейн ничего не смыслил во всех этих матрицах и схемах залежей, – речь шла только об использовании минералов. Но в отчете из Бразилии первым пунктом значились изумруды. А из них, насколько Шейн знал, топливо добывать было невозможно.

Тогда он занялся поисками сам, и результаты сейчас ждали его наверху, в ноутбуке. А он тут прыгал, как паяц, перед гостями. Дело даже не в бизнесе, его злило не это. Здесь активно обсуждалось, что Морган – человек холостой. Шейн постоянно ловил на себе взгляды женщин совершенно разных возрастов. От некоторых его так и передергивало.

Он почти обогнул дом. Здесь народу было поменьше, и Шейн молился, чтобы дверь на веранду была не заперта. Дарби и блондинчика все еще нигде не было. Нужно было пригнуться за кустами, проскочить внутрь дома, взлететь на третий этаж и – вуаля – он один! Пока кто-нибудь его не найдет. По крайней мере, минут пятнадцать у него есть. Столько нужно, чтобы поболтать о влиянии его бабушки на восточный нефтяной рынок. А он пока выяснит, почему ему так не нравится Бьорнсен: соперник-мужчина или расчетливый игрок вроде Александры. Шейн пока не знал, что делать с вариантом А, но, если это вариант В, он с радостью представит Дарби доказательства и избавится от Бьорнсена.