Шагая следом за ним, Шенни смотрела по сторонам и наблюдала за бытом жителей этих катакомб. К её удивлению, самым популярным занятием среди бездомных оказалась забота о собственной внешности. Один мужчина, сидевший на перевёрнутом ведре почти в самом проходе, скрёб ножом по лицу, смазанному мерзкого вида серой пеной. Неподалёку от него светловолосая женщина склонилась над деревянной кадкой и мыла в ней свою шевелюру, достающую до плеч. На столе рядом с ней лежали ржавые металлические ножницы и обрезки волос того же цвета: видимо, женщина только что подстриглась. Такая приверженность к чистоте и опрятности шла в полный разрез с тем, что Шенни обычно представляла себе, слыша слово "бездомный". Только сейчас она обратила внимание, что идущий впереди Дариан также был подстрижен и вполне прилично одет, и встреться они при других обстоятельствах, она ни за что не заподозрила бы, что этот парень – бездомный.
Сам Дариан не вертелся по сторонам и уверенно шёл вперёд. Катакомбы были его родным домом, и он с детства лично знал каждого обитателя убежища. Они с Шенни приблизились к центру зала. Всё внимание сидящей вокруг костра толпы сейчас было приковано к двум мужчинам, которые сидели на полу возле самого огня и горячо спорили о способах приманивания и отлова сточных крыс.
– Я тебе говорю! – на повышенных тонах разглагольствовал Войрен, размахивая металлическим прутом с насаженными на них кусочками мяса. – В книге чёрным по белому написано – расставляешь по полу мышеловки с сыром, и только успевай вытаскивать оттуда грызунов!
– На заборе тоже написано! – парировал Сайрак. – Сыр им клади. А сами мы жрать что бу… О, Дариан! Мы тебя уже и не ждали!
– Ха. Обрадовался, что одним ртом в общине станет меньше? – усмехнулся его собеседник. – Этот сопляк всех нас переживёт, попомни мои слова. Так где ты пропадал, мелкий? И что это за девку ты с собой приволок?
– Кажется, ртов сегодня станет только больше, – с усмешкой проговорил Стивед, сидевший на деревянном ящике, снимая зубами кусок мяса с такого же прутика и с любопытством осматривая Шенни.
– Ходил по делам, – сухо ответил Дариан, стараясь придать своему голосу максимальную непринуждённость. Пусть думают, что всё произошедшее сегодня было для него лёгкой прогулкой. – Навестил Гилека, одолжил его новые ботинки, поел по-людски в одном богатеньком доме. А ещё – разузнал кое-что интересное о некромантах.
– Погоди, погоди, – перебил его Войрен. – Гилек, богатый дом, некроманты. Уж не хочешь ли сказать, что влез в особняк одной из их семей?!
– Ну, он стоит перед нами в ботинках Гилека, – сказал Стивед. – А мы знаем, что его забрала к себе какая-то некромантка. Похоже, парень и правда решил поднять ставки.
– Ну не томи уже, рассказывай, где ты пропадал, – выкрикнул Тесей с задних рядов. Его высокий голос невозможно было ни с кем перепутать.
Дариан подошёл к костру, снял с него две жерди с мясом и залез с ногами на деревянный стол.
– Будешь? – предложил он, протягивая одну Шенни.
Девушка взяла прут в руку, принюхалась к мясу, поморщилась и спросила:
– Что это?
– Мясо, – ответил Дариан, снимая зубами крайний кусок своей порции. Это не шло ни в какое сравнение с курятиной, отведанной им в доме некромантов, но с того времени Дариан уже успел изрядно проголодаться. Немного пожевав, он всё же решил уточнить: – крысиное.
– Нет, спасибо… – Девушка вернула ему прут.
– Эй, по одной порции на рот! – возмутился Лонни. – Положь свою на место, если есть не будешь!
Шенни послушалась и положила прут с мясом на решётку над костром, где неровным рядом лежали ещё четыре таких же. Едва отпустив конец стрежня, она резко отдёрнула руку от обжигающего жара, после чего вернулась к столу и встала возле своего спутника.
Мужчины, женщины и подростки уже доедали свои порции мяса, в ожидании поглядывая то на него, то на Шенни. Дариан ещё раз обвёл глазами всех собравшихся, остановив взгляд на самом важном человеке не только возле этого костра, но и во всём убежище. Дрегг развалился на сидении, собранном из трёх прислонённых друг к другу каменных плит, образующих собой спинку и подлокотники, и нескольких мешков с песком, уложенных между ними. Бездомные в шутку называли эту конструкцию троном, и в какой-то степени так оно и было.
Сам старый Дрегг полностью оправдывал своё имя не только возрастом, но также длинной гривой седых грязных волос и бородой, достающей ему почти до груди. Даже одежда на нём, казалось, была одного возраста с хозяином, красуясь множеством дыр и заплаток. Это сильно выделяло Дрегга на фоне остальных бездомных, которые, все как на подбор, были умыты, причёсаны и более-менее прилично одеты. Объяснялась такая разница во внешности очень просто: Дрегг уже много лет не покидал убежища, и ему не от кого было скрывать свою бедность.
В негласных правилах, сложившихся в этом убежище, не было ни слова про заботу о стариках. Незачем придумывать правила о тех, кого нет: встретить хотя бы третий десяток лет считалось среди бездомных большой удачей. Большинство же попадало в руки стражи, а затем некромантов задолго до этого возраста. Одному лишь Дреггу удалось оказаться достаточно умным, удачливым и расторопным, чтобы вопреки всему дожить до глубокой старости. А когда тело стало его подводить, никто попросту не решился оставить старика умирать, и со временем он стал для общины кем-то вроде вождя, источником мудрости и векового опыта. Старик был обеспечен едой и уходом, а взамен делился с членами общины знаниями и советами, которые, надо заметить, спасли уже не один десяток жизней.
Старый Дрегг воспитывал и наставлял Дариана ещё с пелёнок и заслужил безоговорочный авторитет в глазах юноши, а тот в ответ делал всё возможное, чтобы стать достойным воспитанником и никогда не заставлять старика стыдиться за себя. Больше всего на свете Дариан мечтал впечатлить его, совершить что-то такое, что заставило бы старика искренне гордиться своим учеником.
И сегодня выдался прекрасный шанс этого добиться. Прожевав ещё один кусок крысятины, юноша приступил к рассказу обо всём, что произошло с ним за этот долгий день, в мельчайших деталях: о проникновении в особняк, встрече с Гилеком, замаскированных под доспехи призванных, попадании в плен. Особое внимание он уделил описанию жареной курицы, насладившись неприкрытой завистью в устремлённых на него десятках глаз.
Огорчало лишь одно: старый Дрегг на протяжении всего рассказа не удостоил своего ученика даже взглядом. Вместо этого он лениво жевал деревянную щепку, то разглядывая пыль под ногами, то с искоркой заинтересованности посматривая на Шенни, которая всё это время стояла сбоку от своего спутника, опёршись на стол и не переставая прижимать к груди свою книгу. Дариан завершил повествование, рассказав о нападении Арганела и побеге из особняка, после чего прикончил последний оставшийся кусочек мяса и уставился на окружающих в ожидании реакции на услышанную ими историю.
– Эй, эй! – Войрен бросил свой прут на пол и вскочил на ноги. – Так эта девчонка и есть та мелкая некромантка?
– Да, – ответил Дариан. – Её зовут Шенни.
– И ты притащил её сюда?!
– Ты сдурел, сопляк?! – прорычал Джеред, опуская своё грузное тело с ящика на пол. Он был главным любителем раздавать затрещины здешним мальчишкам, включая и Дариана, и только что увидел очередной повод это сделать.
Большинство было солидарно, и вокруг костра поднялся гул возмущения.
– Эй, угомонитесь! – прикрикнул на них Дариан, при этом, сам того не замечая, встав между возбуждёнными бездомными и Шенни. – Вы вообще слушали, что я рассказывал? Её дом захвачен, а мать убита. Она теперь такая же бездомная, как и все мы!
– Она некромантка! – оглушительно пророкотал Джеред, надвигаясь на юношу. – Мы должны прикончить её, пока она ничего здесь не натворила!
– Стойте, стойте! – этот торопливый голос принадлежал Лонни – ровеснику Дариана, которого тот всегда недолюбливал. – Дариан. Говоришь, на них напали Кориусы? Я слышал, это очень богатое семейство!
