— Вы все правы, каждый по-своему. Мы виноваты в том, что произошло. Время Гуго подошло, но я медлил в надежде, что их дружбе придет конец. Я хотел отправить Гуго в Трир, но не успел, — он замолчал ненадолго, потом продолжил. — Наши законы суровы. Верховные не примут чужака. Но и убивать себе подобных тоже нельзя. Поэтому я решил: пусть уходит!

Серо-бурый заворчал, не соглашаясь, но вожак рыкнул на него, и тот отступил. Волки молча склонили головы в знак повиновения. Потом они тихо, по одному, стали растворяться в ночной темноте.

Ланс сидел, пригнувшись к самой земле, он боялся пошевелиться. Ему была известна история их родов, и он боялся, что кто-нибудь из стаи вернется и убьет его вопреки приказу вожака. Когда стихли все звуки, он поднял голову. Рядом с ним сидели два волка. Это были верный друг и его мать.

Волчица встала и позвала Гуго. Но он тряхнул головой и придвинулся ближе к Ланцу. Мать подскочила к сыну и, грозно зарычав, схватила его за загривок. Он вырвался и, отбежав на несколько шагов, сел.

— Пошли, сынок. Ему оставили жизнь, это хорошо. Он справится, — позвала она ласково.

Но Гуго упрямо мотнул головой:

— Вожак сказал, мы все виноваты. Так почему Ланс один должен расплачиваться за наши ошибки? Иди, мама, я останусь с ним.

Волчица подбежала к Гуго и уткнулась в его шею носом. Постояв так, она посмотрела на них долгим грустным взглядом, а потом растворилась в ночной мгле.

Ночью, когда лик луны повис высоко над лесом, люди в деревне услышали вой, полный тоски и боли. На следующую ночь все повторилось. Наутро сельчане, напуганные этим воем, собрались в большую толпу и пошли в лес, чтобы уничтожить волков, наводивших ужас на их селение. Но они никого не нашли. Больше никто не беспокоил сельчан — Гуго и Ланс навсегда покинули эти места.

Несколько дней мужчины клана Блези искали Ланса, но, конечно же, не нашли. Тогда Амбруаз, глава семьи Блези, несмотря на то, что у Вольфманов тоже пропал человек, обвинил их в смерти Ланса. Хотя он догадался о том, что случилось, и проклял внука. В своей семье он запретил даже вспоминать о нем.

Мужчины рода Блези, желая отомстить Вольфманам за позор, подняли против них всех жителей деревни и, дождавшись, когда наступит следующее полнолуние, вышли на охоту. В ту ночь они истребили весь род оборотней, не пощадив ни женщин, ни детей.

Прошло много лет. Блези, избавившись от врагов, процветали и даже стали феодалами. Во времена раздоров сыновей Людовика Благочестивого и их Страсбургских клятв, Блези построили небольшой замок. Летописи не упоминают об этом событии, так как жизнь простых вассалов не являлась частью истории королей.

Почти через сто лет, в 950 году, один из дворян рода Блези выдавал свою дочь замуж. Ее женихом стал малоизвестный в этих краях феодал из нормандской области. Он был необычайно богат и сорил деньгами направо и налево, одаривая будущих родственников дорогими подарками. За невестой он прибыл с многочисленной свитой, состоявшей из отборных бойцов и прекрасных дам.

Вечером, во время свадебного пира, в замок приехал странствующий рыцарь. По обычаям того времени, его приняли как дорогого гостя и усадили за стол. Но странный гость не пил и не ел. Он только пристально разглядывал гостей. Когда наступила ночь и все уже были пьяны, он вдруг поднялся из-за стола и скинул с плеч черный плащ.

На небе плыла полная луна. Из леса, окружавшего замок, послышался громогласный вой сотен волков. Он все приближался и приближался к воротам. Люди Блези были пьяны, но вой был настолько жутким, что хмель разом покинул их головы. Женщины и дети с криками и плачем укрылись в башне.

Воины заняли круговую оборону. Рыцарь стоял на месте, не двигаясь, но никто не придал значения его поведению — ведь он должен был сражаться на стороне хозяина.

— Блези, — прокричал вдруг рыцарь, повернувшись к хозяину, — твой предок проклял своего внука за то, что в чем он не был виноват! Много бед пришлось ему испытать на своем веку, и все же он любил свою семью. Но я, потомок Ланса и Гуго, не могу простить вам того, что вы сделали с нами. Вы лишили нас дома, семьи и уничтожили Вольфманов, хотя они в свое время не тронули Ланса. Я проклинаю весь ваш род до седьмого колена, и место это будет проклято до последних своих дней. Я поклялся отомстить, и я исполню свою клятву!

И как только из-за ограды показались первые волчьи головы, он встряхнулся и в один миг превратился в огромного волка.

Мы сражались храбро, но волков было много, — граф опустил голову и замолчал, воспоминания навеяли на него грусть. — А потом внезапно появился Тьедвальд со своим верным Клодом, — старик встряхнул седой шевелюрой. — Они помогли нам одержать победу над сворой разъяренных хищников, но нескольким из них все же удалось избежать смерти. Среди них был и странствующий рыцарь. Тогда, в суматохе битвы, Тьедвальд нашел меня, израненного и умирающего. Он отнес меня в укромное место, а Клод перевоплотил. Позже он объяснил свой поступок тем, что оборотень еще жив и попытается закончить начатое. Мне следовало оберегать свой род от его нападений. В замке решили, что меня сожрали, и недолго печалились о моей смерти. Вот я и сижу здесь, стерегу свой давно угасший род, — де Длоа грустно улыбнулся.

— Но почему вы? Разве не разумней было выбрать более молодого?

— Я спрашивал об этом Тьедвальда. Он ответил, что молодой не станет сидеть на одном месте и уйдет странствовать. К тому же молодой вампир редко отказывается от человеческой крови. Старику легче с этим справиться. Клод тоже не пил людской крови, хотя сила его и Тьедвальда была необычайной!

— Наверное, не совсем, если Лидерк смог убить Тьедвальда, — проговорил Арс с ноткой пренебрежения в голосе.

Граф с понимающей улыбкой взглянул на него:

— Молодость всегда категорична. Лидерку, этому беспощадному извергу, ни за что бы не справиться с Тьедвальдом, если бы он сам не принял такого решения. Тьедвальд все и всегда решал сам! Когда прийти, когда уйти, сколько ему жить и когда пришло время умереть. Вот так-то, молодой человек! Но я не досказал своей истории.

Старик встал с кресла и прошелся по комнате.

— Через несколько лет наш род восстановился и даже сумел породниться с более родовитыми семьями, затем сменил фамилию. Замок постепенно приобретал все более солидный вид и неоднократно перестраивался. Я же сидел в его подвалах или где-нибудь поблизости и ждал оборотня. И дождался. В середине шестнадцатого века в городке, расположенном в долине, стали пропадать люди. Следы убийств вели к нашему замку. По городку поползли слухи о жестокости и кровожадности владельцев замка. Однажды пропала девушка. Ее истерзанное тело нашли неподалеку от наших стен. Ее семья собрала многочисленную толпу и, вооружившись чем попало, они ворвались в замок, разорили и сожгли его.

— Почему вы не пришли на помощь?

— Я что должен был убивать ни в чем не повинных людей?! Или появиться во всей своей красе и припугнуть их?! — старик усмехнулся. — Я сделал другое. Я выследил поганца. Это был совсем юный оборотень. Мальчишка, горящий желанием отомстить за давно умерших родственников.

— И что же вы сделали с ним?

— Мы поговорили, … и я не убил его. С тех пор прошло четыреста лет. Больше никто не приходил. Наш род иссяк, замок пришел в запустение. Видимо, проклятье все же настигло нас. Но пару лет назад в здешней округе вновь начали происходить странные события. У молодых семей стали исчезать некрещенные первенцы, а еще девственницы и юноши четырнадцати — пятнадцати лет. Новорожденные пропадают весной, юноши и девушки — осенью. И все это происходит в строго определенное время — в полнолуние второго месяца весны и осени. Мне не справиться с этим одному, поэтому я и позвал вас, Мишель де Морель. Вы, как рыцарь ордена, должны помочь мне.

— Храмовники никогда не вмешивались в дела простых вампиров. У нас другие задачи, — проворчал Арс.

— Разве? А вот Тьедвальд так не думал. Он приходил на помощь всем, кто в ней нуждался, сударь.