После этой реплики на собрании начался форменный ад. Обвинения полетели как из пулемёта. Как я и думал, Ильич успел доконать не только меня. В конце концов, голоса защитников становились всё тише, а толпа всё больше склонялась к тому, что надо ещё раз набить ему морду, а может быть даже посадить на вилы.

Хуже всего, что мне даже не хотелось их останавливать. Но решение пришло откуда я не ждал.

Тяжело вздохнув, Елин по праву парторга потребовал внимания и объявил, что готов взять непутёвого Ильича на поруки и направить его на путь истинный, так сказать.

И вот этот момент и для меня стал достаточно знаковым. Потому что по реакции колхозников, было сразу заметно, что к Елину здесь и впрямь готовы прислушиваться. Несмотря на мои подозрения в том, что заведующий молочной фермой не чист на руку, другие люди либо так не думали, либо просто побаивались его из-за связей с участковым, высокой должности и так далее. Как бы там ни было, а эффект на лицо. Своим вмешательством он быстро потушил конфликт, и, к моему сожалению, подарил Овчинникову ещё один шанс выйти сухим из воды. Повода отказать Елину в поручительстве у меня не нашлось. А колхозники проголосовали за это почти единогласно.

Люди начали расходиться, а к правлению подъехал ещё один гость. Точнее гостья. Мария Никаноровна Лукина. Причём подъехала весьма эффектно. На старой, наверное, ещё довоенной бричке, запряжённой парой белых лошадок. Я невольно залюбовался этой амазонкой, как и многие другие. Длинные волосы девушки слегка выбились из причёски, а лицо покрылось румянцем. И даже обычный рабочий комбинезон смотрелся на ней почти как какой-то модный конный костюм.

В толпе какой-то колхозник толкнул Лопатина (который тоже присутствовал на собрании) со словами: «Как это ты доверил новому человеку своих лошадок?», но в ответ тот только что-то смущённо пробурчал. Видимо, Мария умеет располагать к себе людей.

Она, улыбаясь, спрыгнула на землю, потрепала животных по загривку и направилась прямиком ко мне с любопытством поглядывая остальных. Возможно, она и не знала, что у нас тут «суд» над Ильичом.

— Товарищ, председатель, здравствуйте! Могу я задать пару вопросов, если вы уже не заняты?

— Мы уже закончили, — ответил я, — спрашивайте.

Все вокруг как-то резко передумали расходиться и навострили уши. Так что, хотя Мария и не высказывалась громко, но, думаю, каждую её фразу хорошо слышали и остальные:

— Вообще я приехала вам новости про овец рассказать и уточнить кое-какие детали про кормление коз в связи с новыми кормами. Ну, знаете, за ними глаз да глаз нужен, чтобы не переедали. Возможно, нам пригодились бы ещё люди. А ещё... я хотела спросить, когда в деревню приезжает почтальон? И... когда вы в следующий раз поедете в центр?

Поняв, что ничего интересного мы обсуждать не собираемся, народ всё-таки разошёлся. Да и мы с Марией долго не болтали. Ей нужно было возвращаться на животноводческую ферму, заодно Лопатина и ещё пару человек туда вернуть с собрания. Так что я быстро ответил на все её вопросы, потом ещё раз переговорил с Елиным и Ильичом, что гораздо менее приятно. Но, хотя бы я понял, что они настроены серьёзно. Овчинников явно уважает и побаивается парторга, и, похоже, что последний не даст ему портить свою репутацию. Что ж, и Елин иногда бывает полезным.

Уже вечером, после тяжёлого дня, я сходил на колодец и принёс несколько вёдер воды. В одно из них опустил кипятильник, а второе отнёс в душ. Спустя некоторое время, когда уже стемнело, вода достаточно нагрелась, я взял ведро в руку и вышел из дома. Где-то возле душа доносилось кваканье жабы, вперемешку с пением светлячков. Вот и приятная музыка для душа намечается!

Только вошёл в душ, как вспомнил, что забыл взять новый кусок хозяйственного мыла и полотенце, что заранее приготовил на столе.

Вот старый дурак! Хотя... уже молодой! На лице появилась лёгкая усмешка.

Вдали послышалась какая-то возня вперемешку с криками и звук бьющегося стекла.

Надеюсь не очередные громкие посиделки намечаются.

— Пожар! Пожар! — раздался звонкий детский голос на дороге.

Я поставил ведро и сразу же выбежал за двор. Если до этого мне казалось, что возможно малец злые шутки шутить вздумал, то сейчас сомнений не осталось — один из домов действительно горел, судя по красным языкам пламени вдали.

Ни дня без приключений! Кого же на этот раз угораздило?

Я схватил ведро с холодной водой и побежал в сторону горящей избы. Ночь, дорога вся в ямах и кочках, так добрую половину воды всё же по пути расплескал.

К тому времени у дома столпилось куча народу, но большинство предпочитали ничего не делать, а только смотреть и браниться, хватаясь за голову. Лишь несколько действительно смелых мужиков помогли вытащить немного вещей из огня.

— Чего стоите? А ну несите все вёдра из дома, пускай каждый на колодец бежит, да с водой возвращается! Тушить надо, а не глазеть! — выкрикнул я, после чего народ оживился и наконец-то занялся делом.

Пока горела только одна часть дома, но огонь имеет свойство быстро распространяться. Хорошо хоть погода не ветреная!

— Товарищ председатель! — подошла ко мне заплаканная бухгалтерша, — Я сама не понимаю, как это произошло!

Рядом с горой вещей, что всё-таки удалось вынести, стояла Мария. Лариса Ивановна согласилась временно приютить нашего нового ветеринара, и вот, прошло не так много времени, как девушка снова на улице.

— Да какая уже разница, главное потушить! — после чего я присоединился к другим мужикам, помогая в тушении пожара.

В течении нескольких часов я бегал от колодца до дома, как и большинство других колхозников. С вёдрами столпились мужики, женщины и даже подростки — беда затронула каждого жителя. Никто не хотел, чтобы огонь распространился дальше.

Общими усилиями удалось полностью ликвидировать пожар, но большая площадь дома оказалась непригодной для жизни.

Лариса Ивановна осмотрела обгоревшую избу, что ранее являлась её домом и не зная, что сказать, прикрыла глаза ладонями.

— Матушка, не волнуйтесь, мы сможем вас приютить, — обняла её незнакомая мне молодая женщина, видимо, дочь.

— Да что ж я за зять-то такой, если брошу тёщу в беде? А дом со временем отстроим! Дел-то? — попытался подбодрить бухгалтершу усатый мужчина рядом.

— Лариса Ивановна, не могли бы вы рассказать, как до пожара-то дошло? — вмешался в их разговор я.

— Товарищ председатель, я и сама понятия не имею, клянусь! Мы спать легли уже, как вдруг услышали шум из кухни, то ли шифер взорвался, то ли стекло лопнуло. Вскочили с Марией, а там огонь уже половину комнаты охватил! Мы мигом схватили самое ценное, что под рукой было и выбежали из дома, — дрожащим голосом поведала она.

Я молча кивнул и взглянул на обгоревший дом. Начинали день с утонувшего трактора, а закончили сгоревшим домом. Прекрасно...

К бухгалтеру подошла молодая ветеринарша и нерешительно спросила:

— Лариса Ивановна, а можно и мне с вами? Обещаю, это ненадолго.

По лицу было видно, что женщина не очень обрадовалась вопросу Марии, но не зная, как отказать, она с надеждой взглянула на свою дочь, а та в свою очередь бросила оценивающий взгляд на юную девушку и злобно фыркнула:

— Простите, но у нас не так много места, чтобы приютить сразу двоих! Местные вас в беде не бросят, идите, поспрашивайте кого-нибудь ещё.

Я подозвал бухгалтера к себе и отвёл в сторонку, чтобы другие не услышали наш разговор:

— Лариса Ивановна, за что вы так с Марией? Девушка добрая, смышлёная. Неужели докучала вам как-то?

— Нет, что вы, у нас с ней не было никаких проблем. От себя скажу, что я и так достаточно для неё сделала, но моя дочь точно не захочет видеть её в нашем доме.

— Это ещё почему?

— Товарищ председатель, как вам сказать... она только недавно замуж вышла, сами понимаете. А характер у неё сложный. Зачем отношения портить, да молодожёнов ссорить? Войдите и в моё положение.