Александр

ДОМОЙ! Уже скоро домой. В родной мир. Пусть некоторые из нас его не знают, а для остальных, тех кто помнит изгнание, он всегда был недосягаемой мечтой. И вот свершилось! Глас Богов объявил, что срок изгнания закончился. Мы искупили вину предков жизнью на чужбине и безупречной службой, принявшему нас Пустому миру. Да, нам было дьявольски трудно жить в мире почти без магии. Но сам Мир оказался в итоге неплохим и даже, местами, дружелюбным. В этом мире родилось пятнадцать новых оборотней. Их отцам и посчастливилось, и нет. Ведь они нашли здесь, свою, Единственную. Ту, которая подарила им сына. Но время этого мира безжалостно к своим детям. Старость приходит к ним так быстро. И вот, все счастливые отцы, стали безутешными вдовцами. Лишь трое нашли в себе силы остаться и не уйти за Грань. Но это уже были тени бывших сильнейших оборотней. Остальные двенадцать последовали за любимыми. Врата перехода откроются через месяц. За это время надо многое успеть сделать. Завершить процедуру увольнения из органов. Законсервировать квартиры, дома и прочее имущество, оформить все документы. Предстояла еще одна одновременно пугающая, будоражащая кровь и воображение процедура. Глас Богов объявил о том, что мы должны взять с собой в родной мир тринадцать женщин этого мира, которые откликнутся на Зов и выберут себе супруга. Молодежь сейчас только об этом и говорит.

Интрига! Какие девушки откликнутся. Ведь даже если вызванная страшна, как смертный грех, ее выбор не оспаривается. Мужчина покорится. И, ведь девушки еще не знают, что могут выбрать не одного, а трех и более мужей. Просто в этом мире такое считается извращением. И многие из нас, за время жизни в Пустом мире, привыкли к моногамии.

От размышлений отвлекла забавная ситуация, сложившаяся рядом с нашим спецавтобусом.

А суть дела была в следующем. Слава, красивый парень и любимчик абсолютно ВСЕХ особей женского рода и тут успел начать флирт с миниатюрной кукольной блондиночкой с мерзким Той-терьером на руках. В процессе разговора она отпустила этот склочный пучок меха на землю, типа погулять. На самом деле, вреднючая собака облаивала всех и вся. Кидалась и пыталась укусить прохожих, за что получится. Прохожие уворачивались, нервно поглядывая на хозяйку тойчика, и ее кавалера-спецназовца. Пока от безнаказанности, псяка не оборзела настолько, что облаяла рослого пса немецкой овчарки, спокойно идущего на шаг впереди своей хозяйки, рядом с левым бедром которой скользил алабай, сканируя окружающий мир на предмет возможной опасности для своей стаи.

Прозвучала короткая команда. Трио замерло. Потом, женщина, оценив обстановку, сухо обратилась к блондиночке:

— Уважаемая. Вы не могли бы взять на руки или на поводок свою погремушку? У меня и собак терпение не резиновое.

— И что вы можете сделать, — огрызнулась куколка, одним глазом кося на Славу, и приглашая его стать защитником, в явно неравном конфликте.

— Одна команда, и Вы получите портрет Вашего четвероного друга в траурной рамке. — спокойно констатировала женщина.

Куколка посверлила Славу глазами. Остальные ребята начали подтягиваться, с интересом наблюдая за развитием событий. Женщине все это совсем не понравилось. Алабаю и овчарке тоже.

Слава сделал шаг вперед.

— А Вы не боитесь, что и с Вашими друзьями может произойти то же самое? — с нажимом, и явно красуясь перед стервозной самкой, произнес он.

— Нет! Потому, что всегда смогу их защитить. От таких бесхребетных самцов как вы. Которые с наслаждением красуются перед стервами, не думая о том, что поступают архи-подло! — бесстрастно ответила женщина и подняла глаза на Славу.

ОГО! Вы были когда-нибудь под прицелом, на линии огня? Когда некуда деться и негде укрыться? Вот и тут сразу возникло ощущение, что вместо женщины медленно поворачиваясь и осматриваясь по сторонам, с наслаждением смакуя будущую возможность убивать, появилось дуло крупнокалиберного пулемета. Абсолютно холодные и безжалостные глаза. Спокойный расчет возможных вариантов ситуации. Уверенность в себе. Полное отсутствие боязни за себя. Она не боялась десятка спецназовцев, не потому, что была уверена в том, что мы не окажем силовой поддержке влюбчивому Славе, влипшему, как обычно, из-за бабы в мерзкую ситуацию. Она была уверена в себе. Такие люди, здесь, в России, встречались не так уж редко. И мы всегда старались с ними не конфликтовать. Да и сами они, как правило, первыми не задирались. Ну, достаточно глупостей на сегодня!

— Прапорщик Светлов! Вам кто разрешил поддерживать скандалистку, нарушающую правопорядок? В автобус! Но, сначала извинитесь перед гражданкой!

Слава возмущенно вскинулся, но быстро сник. Я — старший! Он — подчиненный! И так всегда будет!

— Прошу простить меня за некрасивое поведение, — послушно пробубнил он и ссутулясь, ушел в автобус.

— А как же… — начала кукольная стервоза.

— Клай! — овчарка, до этого гипнотизировавшая тойчика янтарными глазами, оглянулась на хозяйку. Женщина сделала короткий знак кистью. Пес послушно скользнул к виновнику происшествия и тот мгновенно оказался в черной пасти, тут же замолчав. Овчарка, с достоинством подплыла к блондинке, посеревшей от страха, то ли за себя, то ли за любимца, и выплюнула мокрый пучок шерсти ей под ноги. Потом вернулась на место.

Прозвучала следующая команда, и опасное трио невозмутимо двинулось дальше по улице.

Блондинка, картинно вытирая слезки платочком, вынуждена была, под моим неприязненным взглядом, ретироваться, прихватив пожеванную пародию на собаку.

Вздохнув, вошел в автобус. Остальные тоже, дисциплинированно, втянулись внутрь. Сел напротив Славы.

Взглянул в красивое, умное лицо:

— И что это было? Ты опять едва не нарвался на конфликт. Но сейчас ты бы еще и нас всех в него втянул. И это за месяц до ВОЗВРАЩЕНИЯ!!! О чем ты думал? Что ж тебя всегда на стервоз тянет! Ты хоть понимаешь, что еще немного и началось бы смертоубийство, в которое были бы втянуты мы все? Все! Без исключения! Эта женщина и ее питомцы не шутили! Они по какой-то причине были готовы убивать! И умирать! Судя по всему, это их постоянное состояние. Нам не нужны трупы. А ты бы им стал секунды так через две! Ты что, не видел, до кого задирался?! Спермотоксикоз мозги застил?! Ей плевать на свою Смерть! Ей нужен способ с достоинством умереть в бою! Трижды идиот!

По мере моих слов Слава съеживался и серел лицом. Он видел однажды, как нашел достойную для себя смерть бывший афганец, уставший от жизни. Чем-то тот боец напоминал эту женщину.

— Артем, поехали на базу. — отдал я распоряжение водителю, откидываясь на спинку сидения и закрывая глаза.

Перед глазами, настойчиво всплыл образ незнакомки. Твою ж…!!! Это мне совсем не нравится! Я почему-то отреагировал на нее. А ведь я тоже буду вынужден вместе со всеми послать Зов. И не хотелось бы, чтобы она его услышала. И ответила. А такой вариант возможен! Ха-ха… Бездушная убийца — в роли пары для оборотня! А если пофантазировать на тему, что она возьмет и выберет Славу! Смешно никому не будет. Спасать кого-либо из оборотней от супруги желающей убить… и умереть. Брр! Что-то меня не туда повело. А у меня дел не в проворот!

И я включился в необходимую рутину, необходимых и срочных дел клана…

Три недели пролетели незаметно. Пришла НОЧЬ ЗОВА!

Весь клан, уходящий ДОМОЙ, собрался у большого костра. Взявшись за руки, мы отрешились от всего и послали Зов, вкладывая в него жажду обретения пары. После обряда, разомкнув руки, почти без сил опустились на подстилки. Мы свою обязанность исполнили. Теперь ждем тринадцать отозвавшихся.

Первые три девушки появились через сутки после Зова. Одна за другой. Милые, стеснительные, улыбчивые. Они не могли себе объяснить, что их сподвигло сорваться из дома и приехать в заброшенный подмосковный санаторий. Девушек встречала и размещала в отдельном корпусе пожилая женщина, которой мы абсолютно доверяли. Потом, с перерывом в сутки, приехали сразу пять избранниц. Еще через день две. Потом одна, самая яркая из всех прибывших. И самая гадкая по характеру. Вечером того же дня целая кавалькада сопровождающих привезла двенадцатую вызванную. Взбалмошную и капризную внучку местного олигарха. Тринадцатой не было. Уже сегодня в ночь девушек должно быть тринадцать и они должны выбрать мужа или мужей. Без этого мы не сможем вернуться домой. Врата нас не пропустят.