— Да это вышло здорово. Просто нам на руку, что Мустаккио позвал нас, — прибавил Пистола. — Только бы заполучить Гвоздика, и мы станем самой сильной шайкой в мире.

Когда представление окончилось, оба они незаметно приблизились к Гвоздику, который вместе с Перлиной остановился покормить слонов.

— Приятель, — сказал Джо Косой Глаз Гвоздику, протягивая ему сигару, — мы пришли предложить тебе сделку…

Гвоздик, чтобы не обижать Джо, взял сигару, но незаметно сунул её обезьяне, которая из любопытства сразу же закурила.

— Мы образовали небольшое общество… Это, как бы сказать… благотворительное общество, — продолжал Джо Косой Глаз, пытаясь скрыть револьвер и автомат, которые болтались у него под курткой. — Не хочешь ли и ты стать членом нашего общества? Дело, видишь ли, в том, чтобы различными путями добывать деньги, а потом раздавать их тем, кому они нужны.

По физиономиям обоих молодчиков нельзя было сказать, что они добрые люди, и Гвоздику их слова показались подозрительными.

— А кто же эти люди, которые так нуждаются, — спросил механический мальчик, — и как вы будете доставать деньги?

Пистола ухмыльнулся.

— Знаешь, какая теперь дорогая жизнь. Ты спрашиваешь, кто нуждается, — да хотя бы мы сами… А достать деньги проще простого — пойти и взять их там, где они лежат, взломать какой-нибудь несгораемый шкафчик и…

Тут только Гвоздик всё понял; он с такой силой сжал кулаки, что они заскрипели, размахнулся, но…

— Не трогай их, — закричала Перлина, — не надо! Лучше с ними не связываться.

Гвоздик сейчас же опустил руки, но подмигнул слону, который прекрасно понял его и с удовольствием ударил хоботом обоих бандитов так, что они мигом вылетели из цирка.

— Я их не тронул, — сказал Гвоздик невинным голосом, — видишь, я послушался тебя…

Перлина, конечно, расхохоталась. Мустаккио тоже присутствовал при этой сцене, но ему было совсем не до смеха: прячась в кустах, он нечаянно сел на окурок сигары, который обезьянка только что с отвращением отшвырнула от себя.

— Ну, Гвоздик, это не пройдёт тебе даром, — заревел Мустаккио, в то время как от штанов его так и валил дым, — шайка Тек-Тек избавит меня в конце концов от твоего присутствия.

Возмущённый Мустаккио тотчас же побежал в логово грабителей.

— Какие же вы бандиты, — закричал он, — если не можете справиться с простой железной куклой! Можно подумать, что вы не честные и опытные разбойники, а какая-то коллегия учёных! Надо было не уговаривать его, а просто похитить. Сегодня не будет вечернего представления и Гвоздик пойдёт гулять. Смотрите, не упустите эту возможность.

Уязвлённые в своём разбойничьем самолюбии, бандиты обещали любой ценой похитить Гвоздика, и Мустаккио ушёл успокоенный.

— Не будем терять времени, Пистола, — сказал Джо Косой Глаз, — сию же минуту идём к доктору Каппе.

Доктор Каппа убежал из тюрьмы и жил в лаборатории, которую устроил себе в старом, заброшенном канализационном люке. К нему бандиты обращались то за советом, то за инструментами для какого-нибудь крупного «дела». Каппа прославился тем, что искусно делал отмычки, ключи и прочий воровской инструмент. Одним словом, если Пилукка был одержим страстью изобретать всякие полезные вещи, то доктор Каппа — лишь вредные.

— Не мешайте мне! — заорал он, когда к нему вошли Джо Косой Глаз и Пистола. — Разве вы не видите, что я изготовляю особый динамит для бесшумного взрывания несгораемых шкафов?

— Брось эти игрушки! Мы пришли к тебе с выгодным дельцем, на котором можно заработать много денег.

Слово «деньги» всегда производило на доктора магическое действие. Он тотчас же стал чрезвычайно любезным и внимательно выслушал всё, что бандиты рассказали ему о Гвоздике.

— Значит, вы хотите заполучить железного мальчика? — спросил, наконец, Каппа. — Это очень интересно! Я сейчас же возьмусь за работу. Достаньте мне небольшой грузовик и всё то, что я напишу вам на этом клочке бумаги. Через три часа вам будет так же легко похитить Гвоздика, как грудного ребёнка у слепой няньки.

Джо Косой Глаз и Пистола с восторгом бросились добывать всё необходимое.

Это было в полдень, а вечером того же дня Гвоздик и Перлина весело прогуливались по городу. Гвоздик держал Перлину за руку, стараясь не причинить ей боли своими железными пальцами.

— Я чувствую себя таким счастливым, мне так легко, — сказал Гвоздик и, не зная, что словам его вскоре суждено было сбыться, добавил: — мне кажется, будто я не иду, а лечу по воздуху.

Гвоздик весело болтал с Перлиной и не заметил, что за ними по пятам следовал какой-то странный грузовик. Машина была покрыта брезентом, под которым скрывались доктор Каппа и Джо Косой Глаз.

Когда Гвоздик и Перлина свернули в пустынный переулок, Пистола, сидевший за рулём, произнёс: «Пора!» — дал условный сигнал, нажал на клапан и перешел на третью скорость.

— Смотри, какая смешная машина! — успела только сказать Перлина, как вдруг из-под брезента появилась длинная механическая «рука» подъемного крана и, управляемая доктором Каппой, потянулась прямо к Гвоздику. На конце её был прикреплён какой-то предмет; от него посыпались мириады искр, и Гвоздик, притянутый этой необыкновенной молнией, взлетел на воздух, словно щепка, подхваченная водоворотом.

— Прыгай, Гвоздик, спасайся! — крикнула Перлина, но её друг, сколько ни барахтался, никак не мог оторваться от «руки» крана: на конце её был укреплён электромагнит огромной мощности, и Гвоздик, железный мальчик, так и прилип к нему, словно муха к липкой бумаге.

Отчаянно зовя на помощь, Перлина побежала за грузовиком, который всё набирал скорость, но в конце концов девочка споткнулась, упала, а когда поднялась, — машина уже исчезла.

Словно рыбка, попавшаяся на удочку, Гвоздик действительно «улетел» по воздуху.

Гвоздика доставили в лабораторию доктора Каппы, где собралась вся шайка Тек-Тек.

Железного мальчика заковали в цепи, и Джо Косой Глаз с Пистолой снова принялись уговаривать его присоединиться к банде.

Сначала они предложили Гвоздику кучу денег — ими можно было набить три чемодана, — потом такое количество одежды, что можно было бы одеть весь город; наконец столько конфет, что их хватило бы на целый детский дом. Но каждый раз Гвоздик только потрясал своими цепями и кричал: «Нет!»

— Хм! Этот мальчик какой-то странный, — сказал доктор Каппа. — Он, очевидно, болен тяжёлой формой честности. Может быть, причина его болезни кроется у него внутри?… Но если это так, то наше дело выиграно.

Тут Каппа взял рентгеновский аппарат, при помощи которого доктора видят больных насквозь, направил его на грудь Гвоздика и начал просматривать внутренности железного мальчика.

У всех присутствующих вырвался крик изумления: рёбра Гвоздика были сделаны из вилок, желудок — из камеры футбольного мяча, легкие — из двух небольших кастрюлек, а сколько там оказалось проволочек, колесиков, винтиков… и всё это было так искусно пригнано, что у доктора Каппы невольно вырвалось признание: «Да, это произведение великого мастера!»

Такое искреннее восхищение искусством папы Пилукки, даже в устах коварного Каппы, заставило Гвоздика улыбнуться от гордости. Но улыбка исчезла с его лица, когда Каппа, подпрыгнув на месте и показывая на что-то пальцем, заревел: «Нашел! Его болезнь честности происходит от золотого сердца». Да, спрятанные глубоко в груди Гвоздика, золотые часы папы Пилукки служили сердцем железному мальчику; равномерно тикая, они чётко регулировали работу всех остальных органов.

— Пока у него золотое сердце, мы не сможем сделать из него бандита! — заявил Каппа. — Надо остановить или разбить это сердце; только тогда станет он настоящим преступником.