— Что тебе нужно? Зачем ты приехал, Дункан? Или в Лондоне слишком жарко?

Дункан продолжал улыбаться.

— Спасибо, у меня все в порядке. Ты не хочешь спросить, как поживает наша родительница?

Нет, она не хотела. Кассандра почувствовала себя виноватой. Раньше ей хотелось привезти мать в деревню, чтобы та поправила свое здоровье, но в этом случае мать узнала бы, что Кассандра — любовница Меррика. А этого она не могла допустить.

— Как мама? Надеюсь, здорова? Как она себя чувствует? — спросила Кассандра.

— Вполне сносно, как обычно. Осмелюсь предположить, что ей бы здесь понравилось. Взять ее с собой, когда я в следующий раз приеду навестить тебя?

Это было бы просто замечательно. Глаза Кассандры загорелись от радости.

— С чего бы это? Что тебе здесь нужно, Дункан? Я думала, ты терпеть не можешь сельскую местность.

— Так оно и есть. — Он сделал глоток лимонада и поморщился. — Я просто хотел узнать, как поживает моя любимая сестренка. Несколько недель назад до меня дошли слухи о тебе, но я знал, что ты не пропадешь, и не беспокоился.

— Причем без твоей помощи, — любезно ответила Кассандра. Она незаметно выглянула в окно, надеясь увидеть Лотту или Джейкоба. Ей очень не хотелось находиться в обществе Дункана. Ведь он был непредсказуем.

Дункан выглядел немного похудевшим и не таким грозным, как прежде. Ростом он был, пожалуй, чуть ниже Меррика, но более широк в плечах. И хотя занимался только греблей, Кассандра не могла недооценивать его силу. Другое дело, что теперь она его не боялась. Самое худшее позади. Теперь Дункану вряд ли удастся каким-то образом ей навредить.

— Погостишь у меня? — небрежным тоном поинтересовалась Кассандра.

— Нет, я просто хотел удостовериться, что с тобой все в порядке. Никак не ожидал, учитывая некоторые обстоятельства, что Руперт так хорошо тебя обеспечил. Как это тебе удалось?

Разговор принимал опасный оборот, и Кассандра улыбнулась, чтобы скрыть замешательство. Меррик сказал, что за аренду платит Дункан. Она предполагала, что именно таким образом брат и отыскал ее. Но Меррик часто лгал, чтобы добиться своего, а она позволяла ему поступать по собственному усмотрению. Кассандра боялась, что вот-вот угодит в сети обмана.

Она равнодушно пожала плечами:

— Руперт не имеет к этому никакого отношения. Коттедж находился в плачевном состоянии, и я предложила привести его в порядок. Соседи проявили удивительную любезность и оказали мне неоценимую помощь.

— Ты всегда была бессовестной лгуньей, Касс. Не надо ничего выдумывать, со мной этот номер не пройдет. — Дункан поставил бокал на столик и стал мерить шагами комнату. — Здесь пахнет деньгами. И не пытайся уверить меня, что тебе их дали твои разлюбезные соседи. Даже Меррик не опустится до того, чтобы помогать распутнице, которая бросила мужа и стала причиной дуэли. Каким-то образом тебе удалось запустить руку в карман Руперта. Расскажи, как это у тебя получилось, Касс?

Кассандра буквально кожей ощущала нависшую над пей опасность, хотя не совсем понимала, куда клонит брат. Слава Богу, Дункан не заподозрил Меррика. Ей не хотелось, чтобы граф оказался замешанным в эти интриги. Кассандра посмотрела брату в глаза.

— Думай что хочешь, братец. Я не могу сказать тебе больше, чем мне самой известно.

Глаза Дункана зловеще блеснули. Это выражение лица сестры было ему хорошо знакомо. Она явно что-то скрывает. Кассандра могла обмануть кого угодно своими милыми улыбками и вспышками гнева, но он-то знал, что за всем этим скрываются страх и неуверенность в себе.

— Что ж, пусть у тебя будут твои маленькие тайны, Касс. У меня же имеются собственные планы. Скажу честно, своим побегом ты оказала нам обоим огромную услугу. Руперт заставил бы меня униженно вымаливать у него каждый пенни, но ты ведь не будешь этого делать, правда, Касс? Как только мы заполучим его состояние, вновь станем одной счастливой семьей. Перестроим лондонский особняк, а вы с мамой можете жить в деревне, если хотите. Что ты на это скажешь?

Кассандра подумала, что ничего, что понравилось бы Дункану, не хочет, но она решила не навязывать ему свое мнение.

— О чем ты говоришь, Дункан? Денег у меня нет, а Руперт вряд ли станет делиться со мной своим богатством. Признайся, что ты замыслил?

Дункан пожал плечами, сунул руки в карманы и посмотрел на Кассандру. Глупо было за нее переживать. Не стоило вновь ко всему этому возвращаться.

— Я выяснил, что Руперт — настоящее чудовище. Ему нравится делать другим больно. Однако ему очень нравятся женщины, так что я никогда не думал, что он сможет причинить тебе вред. Но теперь понял, что он может быть опасен. Хотя и ты не подарок.

— Я никогда не притворялась, что у меня ангельский характер, дорогой братец, — язвительно ответила Кассандра. — Так к чему ты клонишь?

— Скажи мне, где он, и я избавлю тебя от него. — Дункан выжидающе посмотрел в лицо Кассандре.

— Ты с ума сошел, — произнесла она, немного успокоившись. — Слишком поздно ты явился меня защищать. В любом случае тебя осудят за убийство или отправят в ссылку, как и его. Забудь об этом. Лучше помоги мне возродить к жизни ферму. Она может принести немалый доход. На скорое богатство, конечно, рассчитывать не приходится, но голодать, во всяком случае, мы не будем. — В голосе Кассандры слышалось радостное возбуждение. Если Дункан согласится с этим планом, они станут настоящей семьей, как Шеффинги. Но при виде презрительного выражения лица брата радость Кассандры растаяла, как снег под весенним солнцем.

— Я предпочту остаться голодным, — заявил Дункан. — Ты замужем за человеком с тугим кошельком. Рано или поздно кто-нибудь избавит мир от этого негодяя, и ты станешь богатой вдовой. Скажи мне, где Руперт, и я позабочусь о том, чтобы это произошло как можно скорее.

Кассандра с ужасом посмотрела на брата.

Первой лошадь заметила Лотта. Возвращаясь с поля, она подождала Джейкоба, и они вдвоем неторопливым шагом отправились домой выполнять свои обязанности. Увидев возле коттеджа лошадь, Лотта дернула Джейкоба за руку.

— Интересно, кто ездит на такой кляче? — поинтересовалась она.

Джейкоб смерил лошадь скептическим взглядом.

— Даже если спросить, никто не признается. Какой-нибудь извозчик.

Лотта бросила на него презрительный взгляд.

— Что ты знаешь о лошадях? Ты еще скажи, что был конюхом до того, как стал камердинером.

. — На самом деле до того, как стать камердинером, я служил в армии. Заметь, не в кавалерии, но я достаточно хорошо изучил лошадей и могу отличить плохую лошаденку от хорошей.

Лотта удивленно подняла брови:

— Все-таки интересно, чья это кляча?

— Не проще ли самим посмотреть?

Лотта взглянула на него как на сумасшедшего.

— Не проще. Особенно если нам придется спрятаться. Давай обойдем дом сзади и послушаем, о чем говорят.

Нисколько не удивившись этой странной манере приема гостей, Джейкоб обогнул дом и шагнул к двери кухни. Даже отсюда были слышны сердитые голоса, доносившиеся из гостиной. Джейкоб и Лотта переглянулись и бесшумно прошли через кухню, чтобы лучше расслышать разговор.

— Дункан! — прошептала Лотта, схватив Джейкоба за руку. — Я так и знала, что рано или поздно этот дьявол нагрянет сюда.

Джейкоб закрыл кухонную дверь.

— Ты должна предупредить графа. Нельзя допустить, чтобы он пришел сюда и наткнулся на Дункана.

— Да, я предупрежу его милость, чтобы он взял с собой оружие, — мрачно ответила Лотта. — А ты позаботься о том, чтобы защитить миледи, если понадобится. Ее братец становится сущим дьяволом, если разгневается.

— Я сделаю все, что смогу. Ты тоже поторопись, — сказал Джейкоб.

Когда он вошел в комнату, неся на подносе графин с бренди, у Кассандры отлегло от сердца. В ее планы не входило угощать брата спиртным, но теперь, когда она была не одна, ей стало гораздо спокойнее.

— Спасибо, Джейкоб, — кивнула она лакею. —Очень мило с твоей стороны. Мой брат, несомненно, устал с дороги. Не приготовишь ли для него комнату?