Если в первом сражении за Иркутск драться приходилось исключительно с флотом англичан, лишь незначительно усиленном их же авиацией, то сейчас к городу подошли силы обоих воюющих с Россией островных держав. Причем жители туманного Альибона даже поделились чертежами транспортных шагоходов с самураями, ведь несшие их корабли многоногие конструкций были густо покрыты изображениями хризантем, длинных азиатских драконов, каких-то иероглифов и прочей восточной экзотики. Очевидно технология изготовления данных машин не считалась секретной...Или Лондон её у кого-то спер, а потом своему союзнику просто перепродал, пока Микадо не купил те же чертежи, но дешевле и у других. Все-таки Японию от континента тоже отделяло не такое уж и значительное количество воды, а сходные проблемы рождают сходные решения. Объединенное количество линкоров перевалило за два десятка, а кроме них присутствовали еще крейсеры, броненосцы и эсминцы числом свыше псотни. Более мелкие корабли Олег считать и не пытался, опасаясь сбиться и запутаться. Причем морской флот, что тащили на себя многоногие тягачи-шагоходы, дополнялись примерно таких же размеров воздушным, прекрасно долетевшим своим ходом. Выстроившиеся неровной цепочкой пилотируемые големы, размерами от относительно маленьких всего-то в три человеческих роста до настоящих шагающих башен, скорее всего, могли бегать даже быстрее чем перетаскивающие суда тягачи. Уж неатропоморфные модели так точно. А вот откуда взялась внушающая смутную тревогу масса японской пехоты Олегу оставалось решительно непонятно. Неужели солдаты набились в недра кораблей как селедки в бочку, чтобы вылезти уже на финальной точке маршрута?
Выстроившаяся у стен Иркутска русская армия, поджидавшая объединенные силы неприятеля уже не первые сутки, противнику более или мене соответствовала. За защитой городских стен развернулись батареи тяжелых орудий, которые вот уже два часа без устали молотили по приближающимся силам англичан и японцев, заставляя тех расходовать силы на защитные барьеры. Время от времени в число обычных снарядов, которые чародеи успешно перехватывали почти всегда, добавлялись зачарованные боеприпасы особой мощности и пробивной силы. Чтобы агрессорам по русской земле маршировать интереснее было. Наверняка не меньше неприятностей приближающемуся войску доставляли и волхвы с друидами. Олег начал чувствовать заклятия, набирающие силу и устремляющиеся вдаль, намного раньше, чем увидел с высоты силы приближающегося неприятеля, прикрытые мерцающими пленками щитов. В сильных магах враг недостатка определенно не испытывал, иначе бы вообще не дошел до города под столь плотным и интенсивным обстрелом, но имелись вполне обоснованные надежды на то, что чародеи противника к началу схватки несколько вымотаются и энергию из накопителей подрастратят. А там уж с ними и предназначенные для прямого боестолкновения войска справятся, ведь их в Иркутске оказалось сосредоточенно тоже очень немало.
Прямо перед разрушившимся участком стены застыл изукрашенный золотом походный шатер, который более походил на дворец. Да в принципе он и был им. Походным дворцом русского императора Льва Первого, который лично изволил явиться на поле брани и возглавить войска. Правителя одной из крупнейших и сильнейших стран мира окружала достойная его свита, тоже развернувшая прямо на земле свои передвижные жилища, которые благодаря заключенной в них магии превосходили по оборонительному и наступательному потенциалу практически любой бункер. Олег затруднялся сказать, сколько всего аристократов и их слуг, что по степени своей опасности тоже скорее всего превосходят боевого мага третьего ранга на голову, прибыло в Иркутск, но число это явно было трехзначным. Кроме того, император благоразумно не рассчитывал на одну только мощь своей магии и защиту приближенных, его сопровождало тысяча гвардейцев, среди которых простых людей просто не было и десяток воистину исполинских пилотируемых големов, самый маленький из которых был размером с башню. Правитель страны позаботился и о том, чтобы увеличить боеспособность понесшего потери воздушного флота. Полтора десятка стареньких парящих линкоров и целых сорок летучих броненосцев прибыли из центральной части страны, дабы дать отпор вражеской авиации. Выглядели эти суда довольно побитыми жизнью и, судя по всему, до недавнего времени находились на консервации как бы еще не с времен правления республики, а комплектовались исключительно новобранцами, но тем не менее они представляли из себя грозную силу.
Прибывшие по железной дороге стрельцы, число которых Олег затруднялся назвать даже очень приблизительно, вырыли несколько линий окопов, где и засели, перемешавшись с силами ополчения. Может английские красные мундиры и ходили до сих пор правильными квадратами баталий под мощными магическими щитами, но русские солдаты подобной тактике предпочитали вполне материальные укрепления. Возвышались над будущим полем боя громады трофейных кораблей, которые были захвачены в предыдущем сражении. Разумеется, стопроцентной эффективности от них никто не ждал, но списывать со счетов такую броню и такие пушки стал бы лишь очень глупый полководец. Витязи тяжелой элитной кавалерии, несмотря на потери, понесенные в прошлом бою, все еще оставались грозной силой. К тому же теперь их дополняли легкие казачьи и башкирские отряды, которые недостаток брони и огневой мощи компенсировали повышенной мобильностью. В стороне от всех располагались редкой цепочкой монстры, которых давным-давно отловили и подчинили коллеги Густава, боевые химеры и даже некоторое количество нежити. Всем им предстояло стать расходным пушечным мясом, которое бросят навстречу приближающемуся врагу, дабы хоть чуть-чуть его замедлить.
-Сигналы: 'Набрать высоту' и 'Приготовиться к рывку', - Рыкнула Доброслава, которая наблюдала за флагманом воздушного флота, которым теперь стал личный линкор маршала Берсова. Причем авиацию троюродный дядя императора выстроил в формацию, являющуюся практически классическим клином. Тяжелые, многопушечные и бронированные корабли составляли первую линию, а за ними толпилась разная мелочь, опасная своей многочисленностью и маневренностью. А это значило, что командир воздушного флота лично возглавит атаку. Олегу очень хотелось надеяться на компетентность данного вельможи, которого он как-то в бою уже как-то видел, но все же он опасался столь бесхитростной тактики, по сути заключающейся в ударе лоб в лоб.
-Дык, я таво...Всягда готовъ! - Откликнулся Святослав, который и должен был обеспечить 'Котенку' дополнительное ускорение, дабы тот не сильно отставал от других летучих кораблей.
- Похоже, воздушному флоту предстоит сыграть первую скрипку в этой партии, - пробурчал Олег, наблюдая за тем, как корабль маршала Берсова сдвинулся вперед, окутываясь слоями магических защит. Не приходилось сомневаться, враг будет изо всех сил концентрировать огонь на русском флагмане, ибо когда еще ему выдастся возможность прикончить не только близкого родственника императора и архимага, но также и одного из самых талантливых полководцев страны? Берсов прошел через все три предыдущие мировые войны и хотя бывали случаи, когда он терпел поражение, но победы чародей восьмого ранга, владеющий помимо прочего и такой редкой школой волшебства, как магия времени, одерживал гораздо чаще. - И надеюсь, эта мелодия не станет для нас похоронным маршем ...
Набравший высоту русский воздушный флот двинулся вперед, а носовые орудия парящих линкоров, броненосцев и крейсеров швырнули в сторону врагов первые снаряды, но как это ни странно противник не принял боя. Английские и японские летательные аппараты, а также около сотни всадников на драконах и целая туча самураев, восседающих на гигантских орлах, резво сдвинулись назад, выходя из сектора обстрела. Преследовать их не стали, опасаясь попасть в зону действия противовоздушной обороны готовых к бою морских кораблей. По всей видимости, у вражеского командования были на авиацию какие-то иные планы, не предусматривающие собачьей свалки раньше, чем в бой вступят основные силы. Не без удовольствия Олег понаблюдал за тем, как падает на землю и раскалывается на мелкие кусочки обратившийся глыбой льда вражеский крейсер, сверкая на солнце, словно елочная игрушка. Никакие барьеры или покрывающие корпус руны не спасли судно от удара, выпущенного не то архимагом, не то кем-то из его приближенных и пересилившего выставленные щиты. Другим вражеским судам досталось значительно меньше, пока в их накопителях еще хватало энергии, дабы игнорировать единичные попадания снарядов и боевых заклинаний, но тем не менее кто-то из них загорелся, а кто-то стал травить пар из пробитой воздушной оболочки. Ответный же огонь врага значимого ущерба не нанес, если не считать за таковой кое-где поцарапанную обшивку пары крейсеров да броненосцев и одну сломанную мачту, которую уже спешно ставили обратно, сращивая линию разрыва при помощи волшебства, клея и обмоток.
