Я посмотрела на первую порцию яиц, вытащила их из воды и положила следующую. Через пятнадцать минут, после того как были испорчены еще три порции яиц, наконец, прибыли охотники. Чарльз, как всегда, тактично не обратил внимания на задержку и пригласил их прямо в столовую. Там, к моему большому облегчению, они уселись за стол и попросили подать вареные яйца.

К удивлению гостей, через несколько секунд шесть оставшихся на кухне яиц — каждое из них варилось ровно три минуты — были спешно доставлены в столовую и поданы. Вот вам королевское обслуживание, подумала я.

Принц и принцесса постоянно путешествовали, и их слуги и камердинеры были вынуждены таскать за собой огромное количество одежды на все случаи жизни. С 11-го по 14 февраля они были в Португалии, а в следующий понедельник катались на лыжах в Швейцарии. Путешествуя с ними, прислуга просто сбивалась с ног.

Перед каждой поездкой вся одежда раскладывалась на кроватях в «синей» и «зеленой» комнатах, чтобы принц с принцессой могли осмотреть ее, а затем аккуратно заворачивалась в бумагу и упаковывалась в большие чемоданы. Камердинер и горничная также должны были следить за стиркой нижнего белья соответственно Чарльза и Дианы. Теоретически больше никто не имел права прикасаться к нему, и тем не менее мне иногда позволялось вынимать из стиральной машины белые спортивные трусы Чарльза и белые хлопковые бюстгальтеры и трусики Дианы. И Диана, и Чарльз были очень брезгливы в отношении нижнего белья, поэтому как только какая-нибудь вещь начинала выглядеть серой или поношенной, она немедленно заменялась.

Оба очень придирчиво относились к своему гардеробу для путешествий. Диана требовала новый лыжный костюм.

— Не могу же я ходить каждый день в одном и том же, правда? — объясняла она Эвелин, разглядывая груду одежды на кровати.

Пока королевская чета каталась по склонам Клостерса, а вечером развлекалась каждый на свой лад (Диана предавалась удовольствиям ночной жизни, а Чарльз читал), Хайгроув продолжал оставаться местом, где дети проводили уик-энды. Мальчики приезжали с Ольгой и охранником Кеном Уорфом.

Тогда я впервые встретилась с Кеном, который стал потом телохранителем принцессы, и была очарована его великолепным чувством юмора. Он был большим любителем оперы и по выходным часто расхаживал по кухне, напевая своим приятным баритоном различные арии, пока мы готовили еду для детей и прислуги. Уильям и Гарри любили его. Он часто смешил детей, пытаясь научить их отбивать чечетку на гладком полу холла.

Вечером в пятницу Диана и Чарльз позвонили из Швейцарии пожелать спокойной ночи мальчикам, которые так устали, что с трудом боролись со сном. Ольга прекрасно справлялась со своими обязанностями. Когда Уильям заявлял, что не хочет делать что-либо, она строго обрывала его и, прежде чем он успевал заплакать, говорила:

— Я люблю тебя, Уильям, и поэтому так строга с тобой.

Эти слова, сопровождаемые поцелуем, приводили к тому, что она добивалась своего с наименьшими усилиями.

Существовало строгое правило: няня не имеет права шлепать мальчиков, если только они не будут переходить границы дозволенного. Показывание языка не считалось проступком, а вот плевки и непослушание вели к наказанию. Такое случалось в Хайгроуве редко. Только на людях Уильям иногда испытывал потребность проверить, как далеко могут зайти его шалости.

Ольга гордилась своим положением помощницы няни принцев. Она беспокоилась о том, как повлияет на их жизнь постоянное публичное внимание.

— Это плохо, что всю жизнь их будет сопровождать куча репортеров, куда бы они ни направлялись, — говорила она, когда в газетах появлялись их фотографии. — Посмотрите, как это действует на их мать!

В тот день к заднему крыльцу подъехала еще одна машина королевской семьи, из которой выскочила дочь принцессы Анны, Зара Филипс, и с возгласом «Привет!» вбежала в дом. Зара приехала на чай к мальчикам, и дети вместе с Ольгой побежали наверх. Зара была проказлива, как маленький чертенок, и вскоре сверху послышались взрывы смеха. Несмотря на все старания Ольги, Уильям пытался пускать пузыри из своего желе, и оно стекало у него по подбородку. Зара с Гарри последовали его примеру, и вскоре детская превратилась в кромешный ад. Я поднялась, чтобы помочь Ольге с уборкой после того, как дети спустились к телевизору.

Зара со своим охранником уехала вскоре после чая. Как и все дети в королевской семье, она была прекрасно воспитана. Прежде чем сесть в машину и отправиться домой в Гэткомб-парк, она подошла ко мне и сказала:

— Большое спасибо, Венди.

Уильям и Гарри требовали к себе постоянного внимания, и нужно было все время чем-то занимать их. Именно поэтому Диана заранее позаботилась о том, чтобы мальчики отправились на ленч с детьми лорда и леди Вести. Тем самым удавалось заполнить последние несколько часов перед приездом родителей. Чарльз и Диана уже были дома, когда подъехала машина с детьми, Кеном и Ольгой. Кен разрешил Уильяму посигналить Диане, вышедшей встречать их к парадному входу. Загорелая Диана прямо-таки сияла от счастья, а глаза ее взволнованно блестели, когда сыновья, выскочив из автомобиля, бросились обнимать ее.

В тот вечер вся семья пила чай с пышками и пирожными в гостиной у жаркого камина. Мальчики увлеченно играли с моделью железной дороги, присланной утром дирекцией лондонского метро. Супруги казались мне более умиротворенными, чем когда-либо раньше. Я начинала думать, что они приложили максимум усилий к примирению и что все может еще наладиться.

Принцесса позвонила в буфетную из своей гостиной.

— Вы не знаете, когда вернется принц? — спросила она слегка раздраженным тоном. — Мы договаривались поужинать вместе.

Утром Чарльз со сворой собак отправился на охоту в угодья, расположенные в нескольких часах езды от Хайгроува. Пэдди поехал с ним. Было уже без четверти восемь вечера, и мы недоумевали, что могло случиться с ними. Я сказала Диане, что если бы они прокололи шину или попали в аварию, то мы бы уже об этом знали. Скорее всего, их мобильный телефон либо не работал из-за холмистой местности, либо был случайно выключен.

— Довольно неубедительно, — пробормотала Диана и повесила трубку.

Я почувствовала, что тучи сгущаются, и молила Бога, чтобы Чарльз поскорее вернулся. Мервин не выглядел особенно обеспокоенным. Ужин был давно приготовлен и ожидал своего часа в микроволновой печи.

Вскоре после девяти появился Чарльз, сопровождаемый Пэдди и телохранителем. Он прошел через парадный вход, слегка морщась от боли из-за падения с лошади, и направился прямо к себе в кабинет, откуда позвонил и попросил принести чай и виски. Через несколько секунд я услышала, как хлопнула дверь в гостиной принцессы, и Диана бегом спустилась вниз. Она пронеслась мимо Джеймса, который нес чайный прибор принца, и ворвалась в комнату, где в кресле сидел Чарльз.

— Где ты, черт побери, был? — спросила она. — Я жутко волновалась, не случилось ли чего-нибудь.

— Если бы что-то произошло, тебе бы об этом сообщили, дорогая, — недовольно ответил Чарльз, слегка смущенный ее внезапным появлением. — Мы просто немного задержались.

— А как насчет совместного ужина? — взорвалась она. — Полагаю, ты забыл о нем, правда? Я не так много значу для тебя, чтобы помнить о таких мелочах.

Когда Джеймс вышел из комнаты, Чарльз попытался объяснить, что пригласил нескольких друзей пропустить по стаканчику виски.

— Это очаровательные люди, — говорил он. — Увидишь, они тебе понравятся.

— Вот и корми своих приятелей! — взорвалась Диана. — Если ты не можешь найти время для собственной жены, то у меня нет времени для твоих друзей.

Она выскочила из комнаты и отправилась к себе.

Оба одновременно бросились к телефону. Принц просил Джеймса подготовить выпивку для двух гостей, а принцесса требовала поднос с ужином.

Когда, наконец, пришли гости принца, их провели в «желтую» гостиную.