Вдруг загудел басом самый большой колокол. Будто забилось сердце собора навстречу небольшого роста человеку с искривленной горбом спиной. Невеликий ростом, он стал великим, благодаря своим победам. Восторженный рев толпы приветствовал его появление, и вот он застыл на пороге, и рядом с ним его четыре сына и лучшие офицеры. Толпа запрудила проход, люди хотели коснуться его и не давали пройти к алтарю, где его ждал архиепископ с причтом.

И тогда младший брат принца де Конде и кузен Франсуа, принц де Конти, воздев руки вверх, громко провозгласил:

– Дорогу знаменщику Божьей Матери! Дорогу знаменщику!

И люди расступились, а призыв покатился дальше. Его подхватили на паперти, на площади, на улицах. Остановили его только крепостные стены.

– Слава! Слава знаменщику Божьей Матери!

Прижавшись друг к другу, Изабель и госпожа де Бутвиль плакали счастливыми слезами.

Год спустя в небольших покоях в Версале, куда король пригласил его на празднование Нового года, Франсуа де Монморанси-Бутвиль, герцог де Пине-Люксембург, принц де Тэнгри, маршал и пэр Франции, скончался от воспаления легких. Его торжественно отпели в церкви Сен-Поль-Сен-Луи на улице Сент-Антуан, но Изабель на панихиде не присутствовала.

Узнав о смерти брата, обезумев от горя, она побежала в монастырь Сен-Сакреман. После смерти своего мужа она купила особняк Жевре на улице Шерш-Миди, только потому, что сад этого особняка переходил в сад монастыря. С тех пор Изабель много времени проводила в монастыре.

Она бежала по холоду, простудилась и заболела. Но не осталась в монастыре, где матушка настоятельница хотела уложить ее в постель и приставить к ней монахиню, чтобы та за ней ухаживала. Изабель вернулась к себе, кашляя так, что у нее разрывалась грудь. Она поняла, что у нее та же болезнь, что и у Франсуа, и это ее утешало.

Обеспокоенная Агата вошла к ней в спальню. Муж Агаты по-прежнему служил в Шантийи и, как им сообщили, серьезно заболел там. Изабель улыбнулась подруге-камеристке.

– Ни о чем не тревожьтесь и езжайте к мужу, – сказала она. – Бастий вас сейчас отвезет.

Бастий попробовал отказаться.

– Не соизволите ли вы дать это поручение кому-нибудь другому? Сейчас уже поздний час и…

– Мне будет спокойнее, если поедешь ты. А потом вернешься.

– Вы уверены?

– Безусловно. Нечего волноваться. До завтра, Бастий. Поезжай быстрее.

Изабель протянула верному Бастию руку, и он осмелился коснуться ее губами. Рука была очень горячей.

Бастий и Агата уехали. Изабель легла, попросила принести ей чаю с вербеной и больше ее не беспокоить. Ей хотелось… спать.

Но она чувствовала, что близок ее смертный сон, и хотела погрузиться в него одна, вспоминая о двух мужчинах, которых любила всю жизнь.

Утром она не проснулась. Это было утро двадцать четвертого января 1695 года.

В этот день шел снег…

Сен-Манде, январь 2013