Стоя в тени дома я слушал и гордился. Это мой брат Оррин, рядом с ним я вырос, с ним ушел из родных мест, с ним перегонял стада и дрался с индейцами.

Теперь в моем брате появилась какая-то странная сила, рожденная мыслью, мечтой и волшебством его голоса. Он говорил с собравшимися о том, в чем они нуждались и как сделать их жизнь лучше. Его понимали все, он говорил на языке ковбоев, языке жителей гор и пустынь. Моей гордости не было предела.

Повернувшись, я медленно пошел между домами, а когда вышел на залитую солнцем улицу, увидел Тома Санди.

Я остановился. Его глаза были неразличимы под тенью полей шляпы, мерцали только огоньки.

Он был огромный, крепкий, сильный, но грязный и небритый.

Никогда я еще не видел столько первозданной физической силы в человеке.

— Привет, Том.

— Я пришел за ним, Тайрел! Прочь с моей дороги!

— Он строит свое будущее, — сказал я, — а когда-то, Том, ты помог ему начать новую жизнь. Оррин будет большим человеком, и отчасти благодаря тебе.

Сомневаюсь, что Том вообще меня слышал. Он смотрел на меня как на пустое место.

— Я убью его, — зарычал он, — я давно должен был уничтожить твоего брата.

Я пытался что-то говорить Тому, однако шестое чувство предупреждало меня быть настороже. Что сказал о Томе Кэп? Он убийца и будет убивать, пока кто-нибудь его не остановит.

Этот человек хладнокровно убил Дюранго Кида, Эда Фрая и Чико Круса. Чико не успел даже сделать выстрела.

— Убирайся с дороги, Таи, — сказал Том, — я ничего не имею против тебя, я…

Я понял, что он может убить меня, и не сомневался, что скоро умру.

Только он тоже не должен выйти из поединка живым. Тогда у Оррина будет будущее. Я должен предоставить ему шанс.

Один раз я спас Оррину жизнь, спасу его и сейчас.

На улице никого не было — лишь Том Санди, человек, который был моим лучшим другом. И я. Раньше он защищал меня, мы пили воду из одних и тех же ручьев, вместе дрались с индейцами.

— Том, — произнес я, — помнишь тот пыльный холм в Пергетори, где мы…

По моей спине и лицу градом катился пот. Рубашка Тома была расстегнута до пояса, и я видел волосы на его широкой груди и широкую пряжку ремня… Его шляпа была надвинута на лоб, лицо ничего не выражало.

Это был Том Санди, мой друг, но сейчас он стал незнакомцем.

— Уйди с моей дороги, Тай, — твердил он. — Я хочу убить его.

Том говорил ровно и спокойно. Я знал, что он собирается сделать, но ведь этот человек помог мне научиться читать, одалживал книги, мы столько ездили вместе по прерии.

— Ты не сделаешь этого, — возразил я. И в этот момент он опустил руку к револьверу.

За мгновение до этого, я почувствовал, что сейчас он выхватит оружие. Одно мгновение — крохотный промежуток времени, но я моментально среагировал.

Моя рука упала на рукоятку револьвера, но рука Тома уже поднималась, в его глазах пылал холодный огонь. Я увидел, как расцвело пламенем его оружие, в тот же момент почувствовал, как подпрыгнул в руке мой револьвер, и, шагнув влево, снова выстрелил.

Том нажал на спуск, но пуля прошла мимо. Взведя курок, я воскликнул:

— Проклятье, Том, — и выстрелил ему в грудь.

Он все еще стоял, но рука с оружием опустилась.

Том смотрел на меня так, как будто хотел о чем-то спросить. Затем, шагнув вперед, бросил револьвер.

— Тайрел… Тай, что же… — Том протянул руку, но когда я бросился к нему, он тяжело упал лицом в пыль и, ударившись о землю, застонал. Затем Том перевернулся, а я, встав на колени, схватил его руку и крепко сжал.

— Тай… Тай, черт побери… — Он хрипло дышал, на его рубашке расплывалось красное пятно. — Книги… — прошептал он, — возьми книги.

Том умер, сжимая мою руку, а когда я поднял глаза, то увидел множество людей, среди которых были Оррин и Друсилья.

А чуть дальше в толпе стоял Джонатан Приттс.

Я поднялся, прошел сквозь толпу к Приттсу.

— Убирайтесь из города, — приказал я. — Уезжайте из штата. Если вы не покинете город в течение часа, либо по какой-то причине вернетесь, я убью вас.

Он молча повернулся и гордо зашагал прочь. Однако минут через тридцать они с Лаурой уехали на повозке.

— На твоем месте, Тай, должен был быть я, — спокойно сказал Оррин. — Это моя схватка.

— Нет, моя. Только моя. По-моему, Том знал, что так получится, наверное, мы оба знали… И Кэп тоже. Кэп Раунтри понял это раньше всех.

Мы с Друсильей живем на холме за Морой, иногда приезжаем в Санта-Фе. У нас шестьдесят тысяч акров земли в двух штатах и много скота. Оррин сейчас заседает в сенате штата и мечтает о большой политике.

Иногда по вечерам, когда затягиваются тени, я думаю о двух мальчишках, уехавших с холмов Теннесси, чтобы построить себе дом на Западе.

Мы его построили. У нас есть земля и скот. Однако с того дня на улице Моры, когда погиб Том Санди, я больше не вынимал оружия.

И не возьмусь за него никогда.