— Можешь отправить, — с вызовом вскинула подбородок. — Но потом не расшибись, когда решишь снова меня догнать.

Я демонстративно откинула салфетку на стол, положила столовые приборы так, чтобы всем стало понятно, что на этом моя трапеза окончена. Медленно поднялась со стула, но выйти из-за стола не успела.

— Я разве разрешал тебе вставать? — снова включил властного хозяина Феликс.

Герман поспешил жестом руки усадить меня обратно, но закипающий во мне азарт, отказывался следовать инструкции.

— Вы слишком нестабильны Феликс… Простите, не знаю, как вас величать по батюшке?!

Герман вдруг рассмеялся, воззрившись на едва державшего себя в руках брата. Меня же несло дальше

— То устраиваете показушный кастинг на роль своей жены? То гоните кандидаток. Ну в этом вопросе, я конечно, с вами согласна. Выбранные невесты… мягко говоря, не ваш уровень!

На этот раз Вика вскочила из-за стола.

— Что ты несёшь обслуга!? — выставив руки на стол, подалась вперёд, прожигая меня ненавистным взглядом.

Я силилась не ответить ей грубостью. Однако помнила, что Феликс не любит дамские разборки. Нет! Ему нравилось когда соревнуются именно с ним!

— Вика, успокойся и ешь свою траву, — указала на тарелку девушки.

— Это салат! — ещё больше взвилась она. Потом посмотрела на Феликса и добавила плаксиво: — Убери её из этого дома… Ты ей не нужен, разве ты этого не понимаешь?

Даже фальшивую слезу выдавила, правда мужчина не оценил её стенаний. Поэтому Вика беспрепятственно покинула столовую, вероятно понадеявшись, что Сабуров пойдёт за ней. А он не пошёл…

Продолжал смотреть только на меня и его взгляд с каждой секундой становился мрачнее тучи.

— Раз ей можно, то пожалуй, я тоже пойду, — я поднялась с места и одёрнула подол платья.

Феликс швырнул свою салфетку на стол и резко встал.

— Я провожу!

Я хотела сопротивляться, абсолютно точно не нуждаясь в его обществе. Однако Феликс не дал мне такой возможности, а просто схватил под локоть и бесцеремонно вывел из столовой.

— Я в состоянии идти сама, — огрызнувшись, выпуталась из захвата цепких пальцев и вскинув подбородок, предала внешнему виду решимости.

Но внутри я решимости не испытывала. Сейчас я была комком из нервов и сомнений.

— Самостоятельности тебе не занимать, — ухмыльнувшись Феликс неспешно пошёл вперёд. — А ещё я успел оценить твой язвительный характер.

Он говорил мягко, расслабленно, и совсем невраждебно. И его бархатные речи сильно контрастировали с горящим взглядом карих глаз.

— Я просто не хочу чувствовать себя ущербной, — пожала плечами и подстроилась под неторопливый шаг Феликса. — И если ты считаешь, что быть язвой — это уметь дать отпор. Тогда да — можешь считать меня такой.

— Мне не нравится, когда девушки дают отпор именно мне, — прямо заявил он.

Вообще-то, я думала, что речь шла о рыжих девицах, а оказалась Феликс намерен говорить лишь о собственной персоне.

— Мне тоже много, что не нравится… Но я же смогла закрыть на это глаза, — бросила укоризненный взгляд на Сабурова и тут же наткнулась на его — изучающий.

Флюиды сексуального напряжения, которые витали в столовой, теперь кружили здесь — в холле второго этажа, куда мы неторопливо поднялись по лестнице.

Феликс вновь пошёл вперёд, и я поплелась следом. Мне было сложно находиться рядом с ним. Я не могла расслабиться, вновь и вновь бросая все силы на укрепление обороны. Этих сил оставалось всё меньше.

— Что конкретно тебе не нравится и на что, ты закрыла глаза? — уточнил мужчина.

Мы приблизились к двери моей комнаты. Я замерла, закусив губу и потупив взгляд в пол. Мне нужно было сформулировать достойный ответ.

— Ну во-первых, я всё ещё не понимаю, зачем здесь нахожусь, — начала загибать пальцы.

— Из-за денег, — напомнил Феликс. — Мой брат платит тебе!

— Нет, — я отрицательно качнула головой. — Я не понимаю, почему ты меня оставил. Почему не позволил водителю отвезти меня. Зачем вернул обратно?

Заглянула в глаза мужчины, в попытке найти ответ, но нашла там лишь похоть и вожделение. Он не собирался отвечать на мои вопросы.

Скривившись, отступила на шаг назад, поближе к двери, однако спустя короткое мгновение Феликс прижал меня к этой двери. Навалившись всем телом и схватив за запястья, припечатал их к дверному полотну над моей головой. От перемен его настроения, меня начинало штормить.

— А во-вторых? — хрипло прошептал мужчина, склонившись к моему виску.

— Во-вторых, мне не нравишься ты, но я как-то смогла с этим смириться! — выпалила, лишаясь последних крупиц самообладания.

— Не нравлюсь? — продолжал шептать Феликс, заскользил по скуле к подбородку и обхватил его губами.

Мои ноги подкосились, но я продолжала стоять ровно, только потому, что он держал меня. — А за столом ты утверждала обратное. Не удивляйся, я слышал весь ваш разговор.

— Это всего лишь удачная провокация, а ты мне…

— Не нравлюсь? — вновь повторил вопрос, то ли надеясь на другой ответ, то ли продолжая провоцировать.

— Нет… — выдохнула еле слышно, но в ту же секунду задохнулась, потому что порочные губы Феликса скользнули к моим.

Он накрыл мой рот и тут же замер. Словно давал мне возможность оттолкнуть его, но в то же время забирал у меня такую возможность. Продолжал держать мои руки в плотном кольце пальцев, а моё тело в обездвиженном состоянии.

Я задрожала… От страха, сомнений и предвкушения.

Глотнув воздуха, сама распахнула рот, и Феликс расценив это как приглашение, медленно погрузил в него язык. Прошёлся им по моему языку и нёбу, вызвав волну необъяснимого желания внизу живота. Когда он почувствовал, что мой язык несмело шевельнулся, напор мужчины усилился. И пока Феликс владел моим ртом, а я принимала правила его игры, он не забывал форсировать события. Вжимался напряжённым пахом, упираясь возбуждённым членом, доказывая, что моё сопротивление нравится ему куда более, чем послушание рыжих.

Остро предвкушая что-то до безумия страстное, я сильнее задрожала в крепких руках Феликса.

— А знаешь? — он теснее вдавился в меня своей глыбой мышц. — Твоё тело совсем с тобой не согласно, — облизнул мою губу, словно снимая с неё последние остатки страсти, которой мне действительно было сложно сопротивляться. Феликс неожиданно убрал одну руку и положил её на талию. Медленно, словно смакуя дрожь моего тела от прикосновений, повёл вверх, пуская под рёбра мощный импульс.

В голове заметно поплыло, когда ладонь властно стиснула грудь. Я неосознанно вскрикнула, как только он пальцами нащупала сквозь неплотную ткань платья сосок, жадно сжав тот.

Совсем потерявшись от обрушившихся на меня впечатлений, я выгнулась навстречу требовательной руке.

— Это ничего не значит, — сдавленно отозвалась я, сгорая скорее не от стыда, а от абсурдного, животного, основанного лишь на инстинктах желании.

— Значит, — хриплый смех щекотно тронул мою щёку. — Значит, что сейчас нам обоим будет хорошо. Ты считаешь себя особенной, — снова ущипнул сосок и я до боли закусила щёку изнутри, лишь бы откровенно не простонать от удовольствия. — Живёшь в самых комфортных условиях. Позволяешь себе, мне перечить, — вновь и вновь сжимал чувствительный к его щипкам сосок, продолжая искать в моей мимике одобрение своим действиям. — Придётся заплатить за своё привилегированное положение.

— Я не считаю себя особенной, — слабо пропищала, однако тут же прикусила язык, ведь я вновь перечила Феликсу.

Он зыркнул на меня так, что захотелось стать невидимой. Удивительно, как в человеке могло сочетаться столько разных эмоций. От необузданного желания… до желания от меня избавиться за непокорность.

Сабуров вновь с нажимом меня поцеловал, не желая больше слушать. Мы оба тяжело дышали, когда он отстранился, посмотрел мне прямо в глаза и понизив голос до угрожающего шёпота, прошептал:

— Мне плевать на твои жалкие попытки мне отказать. Я всегда получаю то, чего хочу. А сейчас я хочу тебя. Но так и быть я дам тебе время до полуночи. И ты либо впустишь меня и покоришься. Либо я заставлю тебя это сделать… силой.