Кирилл с ненавистью посмотрел на обнимающихся ребят и устроился за барной стойкой. Поймал взглядом бармена, сделал знак налить ему виски, сразу выпил и попросил еще.

В голове царил полнейший хаос.

«Как, ну как, черт возьми, я это допустил?! — ругал он себя. — Интересно, она с ним уже спит или только собирается? Господи, ну почему же так больно-то… Дочку ей, ага, как же! Чтоб у меня от семьи вообще один шиш с маслом остался?!»

Хотя, дочку ей возможно придётся отдать. Не сейчас, конечно. Пусть немного помучается. Но ребенок не должен страдать потому, что мама папу не любит. Больно признавать, но Кира права. Он действительно до обидного мало знает о своем ребенке. Как-то так изначально повелось, что Кира заботилась обо всем, что касалось Даши. На его долю доставалась лишь финансовая часть ответственности и редкие проведенные с малышкой часы.

Теперь же не будет и этого. Он не сможет целовать ребенка по утрам. Не увидит ее вечером. Можно, конечно, брать ее по выходным. Но безумный график работы не позволит делать это часто. Киру он теперь вообще практически не будет видеть. Мимолетные встречи во время передачи ребенка — вот единственное время, которое ему будет с ней отпущено. Возможно, скоро она сойдется со своим белобрысым или заведет другого. Влюбится, снова выйдет замуж, родит еще детей.

Лицо Кирилла буквально позеленело от отвращения. Думать о будущем стало невыносимо.

— Привет! — хлопнул его по плечу Натан. — Еду домой, смотрю, твоя машина. Ты что тут делаешь?

Кирилл посмотрел на друга остекленевшим взглядом и ничего не ответил.

— Эй, дружище, сколько ты выпил?

— Не знаю, — честно ответил Кирилл.

Натан нахмурился и сел рядом. Попросил у бармена стакан сока, сделал знак не мешать разговору, и повернулся к Кириллу.

— Рассказывай, — потребовал он.

— Кира хочет развода, — коротко ответил тот.

— С чего это она? — воскликнул Натан, ошалев, затем на тон тише продолжил: — Всегда ж вроде была тихая, послушная.

— Эта тихая и послушная, пока я был в Сочи, не сказав ни слова, устроилась на работу и завела себе там кренделя, — прошипел Кирилл, сжимая в руке стопку с недопитым виски.

— Что за девки пошли, — зло прошипел он в такт другу. — Что ни красавица, то блядь откровенная. Ежов вон тоже разводится. По той же причине. Хотя он, конечно, и сам не без греха. Рассказывай, как узнал.

Кирилл горько вздохнул и стал вводить друга в курс дела:

— … а он ей руки начинает целовать. Думал, так в машине и загнусь от сердечного приступа, — закончил он повествование.

— Подожди, это все? — изумленно спросил Натан. Затем покачал головой и развел руками. — Дружище, я девушкам тоже руки целую и довольно часто. Это совсем не значит, что я с ними сплю. Она это как-то объяснила? Может, все невинно!

— Ага, — фыркнул Кирилл. — Объяснила… просьбой о разводе.

— Слушай, ну это бред! Она ж его знает от силы пару недель, так? — и, дождавшись кивка, продолжил: — А с тобой она уже черти сколько. Думаешь, стала бы разрушать семью ради мимолетной интрижки? Должно быть что-то еще! Думай!

— Что тут думать? Не любит она меня. Все просто.

— Ага, раньше как мартовская кошка за тобой бегала. Дочку родила. Жила с тобой сколько, а сейчас вдруг не любит? — возмутился Натан.

— Ты всего не знаешь. У нас давно не все гладко, — ответил Кирилл нехотя.

— А у кого гладко? — развел руками друг. — Покажи мне такую пару, и я скажу, что они врут. Выясни, трахается ли она с тем блондином. Если нет, бери в оборот и возвращай в лоно семьи. Подари ей что-нибудь, свози на острова. Что мне тебя учить, что ли? Ты же ее любишь, вижу.

— Вряд ли у меня получится, после того, что я сегодня сделал, — Кирилл с отвращением покачал головой.

— Что ты сделал? — нахмурил брови Натан.

— Давай не будем об этом. Лучше расскажи, как прошла новая презентация. А то я ни сном, ни духом.

Натан заказал две порции закусок и завел длинный рассказ о том, как ему удалось очаровать совсем безнадежных клиентов.

Кирилл делал вид, что слушает, а сам мгновенно погрузился в себя.

«Все же надо было ее брать в «Полярис», — думал он, наблюдая за активно жестикулирующим другом. — Но откуда я знал, что она осмелится такой фортель выкинуть. Все бы ничего, если бы не этот крендель. Хотя может Натан и прав, и крендель совсем ни при чем. Она тоже так сказала. Но ведь раньше ее все устраивало! Может, действительно попытаться ее вернуть? Надавить как-нибудь… Нет, ну это бред. Ну сломаю ее в очередной раз, ну вернется. Дальше что? Жить как на пороховой бочке и ждать, когда снова потребует развода? Нет, я так больше не могу».

Кирилл механически впихивал в себя салат, а голова по-прежнему шла кругом.

Давно нужно было с ней как-нибудь помириться. Но ведь он пытался это сделать не один десяток раз. Все без толку. Разве что танцы с бубнами вокруг нее не устраивал.

Признаться, думал, ей и так неплохо. Живет себе тихонечко, улыбается ему миленько, вся такая послушная. И не догадывался, что она давно подумывает о разводе. Ведь заикалась об этом когда-то, но Кирилл думал, что это было сказано сгоряча. Тогда он не придал значения ее словам. Хотя, конечно, сам дурак. Мог бы и догадаться, что молодая кровь рано или поздно взыграет, и Кира посмотрит на сторону. Секс у них в последний раз был еще при царе Горохе.

Тоска все больнее сжимала сердце. Конца мучениям не предвиделось.

— Москва, вызывает Кремль! — неожиданно громко проговорил Натан. — Ты вообще хоть что-то из моего рассказа услышал?

— Знаешь, мне, наверное, лучше домой. Голова разболелась, — ответил Кирилл и потянулся в карман за ключами.

— Э, нет, друг сердечный. Ключи на базу! В таком виде ты за руль не сядешь! — пробасил Натан.

— Я трезвый, — отмахнулся Кирилл. — Не хочу оставлять здесь машину.

— Даже не думай. Давай ключи, я тебя отвезу, потом вернусь за своей тачкой.

Натан кинул на стойку пару купюр и пошел к выходу.

До дома добрались в полдесятого. Натан проводил Кирилла до второго этажа и не без удивления отметил, что тот и не думает отправляться в спальню.

— Ложился бы ты лучше баиньки, — напутствовал он друга. — Утро вечера мудренее. Я ж тебя знаю! Просидишь тут до утренних петухов. Завтра с клиентами встречаться. Или не поедешь?

— Ага, если я не поеду, отец в больницу с инфарктом ляжет. Они ж нам могут принести полугодовую выручку, — безрадостно ответил он, заходя в кабинет.

— Значит иди спать, — настаивал Натан.

— Не усну, — бросил Кирилл и направился прямиком к барному шкафу.

— Ну ее, эту машину, — пожал плечами друг. — Составлю тебе компанию.

Кирилл кивнул, схватил с полки первую попавшуюся бутылку и направился к столику возле дивана. Натан задержался у бара, разглядывая вереницу бутылок самых разных мастей.

— Вижу, коллекция пополнилась… — восхитился он. — Чего только нет. Ба, да у тебя тут «Dalmore "Ceti"» тридцатилетней выдержки! Выпьем красавицу?

— Давай, звони… — бубнил Кирилл себе под нос.

— Что ты там делаешь? — спросил Натан, заметив, что друг застыл у экрана камеры возле домофона, что располагался у двери в кабинет. — Кто-то пришел?

Подошел посмотреть сам. Изображение шло с камеры у ворот. Яркий уличный фонарь освещал застывшую у калитки худенькую фигурку девушки. Та стояла в нерешительности и гипнотизировала дверной звонок.

— Звони, черт тебя дери! — выкрикнул Кирилл и с размаху хлопнул ладонью о стену.

— Распитие «Dalmore» отменяется? — спросил Натан скорее утвердительно. — Пойду-ка я. Кирилл?

— Что? — тот нехотя повернулся к нему.

— Не веди себя с ней, как придурок, ладно?

— Постараюсь, — ответил он грустно, — лучше выйди через черный вход.

15 августа 2018

21:40

Украшенный бежевым лаком пальчик лишь на миг задержался на кнопке дверного звонка. Кира отдернула руку так быстро, словно ее ударило током.