Чопорная компаньонка Бьянки удивительно напоминала саму Мэри. По крайней мере, одеждой. Невзрачная серая мышь, презирающая все светлое и красивое. Она пыталась, честно пыталась сдержаться, но эта «училка» обратила желчь в ее сторону.

– Леди Элфорд, вы должны были спрятать волосы под чепец.

– Должна? – Мэри покачала головой Чарли, чтобы он не сделал глупости.

– Надеюсь, вы помните, что в вашем возрасте это просто неприлично. Слава Богу, сейчас у нас нет гостей…

– У нас, – поправила Мэри.

– Что, простите?

Мэри сделала знак рукой, и ее бокал наполнили розовым вином.

– Божественно.

– Господи, вы пьете вино с таким видом, будто вам нравится!

Мэри рассмеялась, и крысиная мордочка мисс Чарльстик перекосилась от отвращения.

– Послушайте, моя дорогая, – Мэри перегнулась через стол. – Вы можете быть прекрасной компаньонкой, но это не дает вам права руководить в этом доме. Вы забываете, что вы, а не я у вас на службе. Кстати, Бьянка тоже не входит в число вашей свиты. И ставим точку в данном вопросе: никто из слуг вам не подчиняется. Если вам что-то не нравится, вы вольны убираться. Если вас пригласили за общий стол, либо ешьте и хвалите, либо жуйте, закрыв рот, либо вообще не приходите. Вам принесут еду в комнату. Если, конечно, вежливо попросите, а я дам добро. Вы критикуете меня, манеры моей сестры…

Мисс Чарльстик сидела прямая, как палка, она была бледна, но не проронила и слова, ее глаза могли бы сказать очень многое, но она смотрела в пол. Она выдавила только одну фразу:

– Манеры вашей сестры ужасны.

– Так же как и ваши, думаю. Она ведь ваша ученица. Чему вы научили Бьянку за этот срок? Год? Два?

– Пол года, – вставила Бьянка, с благоговением глядя на Мэри.

– Вы говорите, что манеры Бьянки ужасны. За что я плачу вам эти пол года? За ужасные манеры?

– Вы… Вы… Леди Элфорд, вы не понимаете, что говорите, вы ударились головой…

Мэри улыбнулась.

– Мисс Чарльстик, я, действительно, упала, сильно ударилась головой, что привело к временной амнезии. И хотя многие события пока не восстановились в памяти, одно я знаю точно: вы сейчас допустили очень большую бестактность. Это раз. И очень большую глупость – два. Бьянка, ты нуждаешься в мисс Чарльстик?

Мэри продолжала спокойно смаковать вино – прекрасное ощущение денег и власти. Теперь она отлично понимала причину тяжелого характера Пола.

– Ты спрашиваешь…

– Прошу тебя, не по два раза, терпеть этого не могу. Говори прямо: да или нет?

Бьянка радостно улыбнулась. Она не могла заставить себя посмотреть в лицо компаньонке, чувствуя, что, возможно, предает ее, но и не собиралась упускать шанс. Несколько раз вздохнув, чтобы привести мысли в порядок, уже более спокойно ответила:

– Думаю, что шести месяцев было достаточно.

Мэри кивнула.

– Мисс Чарльстик, прошу вас покинуть этот дом завтра утром. – Она подавила вспышку возмущения взмахом руки. – Вам будет выплачено жалование за три месяца вперед и составлены прекрасные рекомендации. Джесс поможет вам собраться. И еще: надеюсь, вы поведете себя достойно, как подобает?

Мисс Чарльстик кивнула, гордо выпрямилась и под ропот слуг покинула столовую. Мэри едва не поперхнулась, когда Бьянка кинулась к ней на шею:

– Спасибо! Спасибо тебе!

– Бьянка, – Мэри обняла ее и тут же отстранилась, – если тебе что-то не нравится, надо говорить.

– Я говорила.

– Правда?

– И не раз.

– Ладно, это прошлое. Бьянка, я, конечно, не волшебник, но если ты чего-то сильно захочешь или если я в чем-то неправа, говори прямо.

Когда Мэри выходила из столовой, ей послышались аплодисменты. Показалось, отмахнулась и нехотя поднялась в свою комнату, а на пороге задумалась. Почему нехотя? Пусть и меньше, чем ЭлфордХауз, но дом ей уже почти нравился. Помпезность, которую она отнесла в начале к недостаткам, вскоре улетучилась под скрип ее узкой кровати. Невыносимо узкой: она в ней едва помещалась.

И так как платья пока не готовы, к тому же, на горизонте бал, в Лондоне она проведет не меньше месяца. Зачем жить под сводами роскоши в полевых условиях?

– Джо!

Молодой человек в скорости появился. Постепенно он принял на себя роль ее личного слуги, чему был рад несказанно. Для того, кто был простым помощником конюха и выгребал навоз, это шаг вверх. Правда, согласись он на условия леди Элфорд, ему бы не пришлось вообще ничем заниматься.

– Джо, послушай, ты быстро во всем разбираешься. Мне нужна кровать. Я не помещаюсь в этом гробу.

Он содрогнулся, – она вспомнила? – но, посмотрев ей в глаза, взял себя в руки. Взгляд был спокойным, без раздражения и без лихорадочного блеска похоти.

– Большая, с пологом, красивая, – продолжала леди Элфорд. – Поторгуйся, если посчитаешь нужным заработать.

Джо довольно улыбнулся, еще не совсем понимая, какое вознаграждение ему будет обещано, но, готовясь к тому, чтобы его получить. Он всего добивался упорством и трудолюбием, и когда была возможность взлететь вверх, упав вниз, отказался.

– Ты красивый, – сказала леди Элфорд два месяца назад. – Слишком красивый, чтобы на тебя любовались лошади. Ты ведь сохранишь наш секретик в тайне, когда он появится?

– О чем вы, миледи?

– О том, что желаю тобой любоваться.

Он стал ее избегать. Многие считали леди Элфорд богобоязненной, но то, что Джо увидел в ее глазах, не было связано ни с боязнью, ни с Богом. Лицемерная похотливая кошка! Она хотела его. Или спугнуть, или затащить в свою постель.

Он настороженно всматривался в лицо хозяйки сейчас. Она спокойно обсуждала с ним покупку кровати, будто только для этого пригласила. Нет интереса в глазах, насмешки, лукавства.

– Справишься?

Джо кивнул и вышел. По его реакции Мэри предположила, что со слугами такие вопросы не обсуждаются, но не с виконтом же советоваться. В последнее время многие свои проблемы она сваливала на Пола… То ли она слишком долго отгоняла мысли о нем, то ли соскучилась, но поддавшись непонятной слабости, разрыдалась.

К утру тоска не прошла. Наоборот, усилилась. Она смотрела на Бьянку, искрившуюся счастьем, на слуг, суетившихся над ее тарелкой, и думала о другом, о людях, которых вынужденно оставила.

– А они о тебе? Уверена, что тоже думают?

– Нет, не уверена, но хотелось верить.

– Наивная.

– Ты вернешь меня?

– Куда?

– Домой.

– Ты дома.

– Я хочу к сестре.

– Открой глаза.

– Пожалуйста, я хочу к Полу.

– Врешь.

– Я люблю его.

– Ты никогда не была даже слегка влюблена в него.

– Я хочу его.

– Найдешь здесь другого.

– Кого? Я – старая дева!

– Ха-ха!

– У меня не может быть любовника здесь!

– Да? Но будет.

Мэри похолодела. Любовник? Кто? Голос не успел ответить, дворецкий объявил о визите лорда Лэнгли. Она старалась говорить ровно, предлагая ему чая.

– С удовольствием, хотя нам пора выезжать.

Принесли еще одну чашку. Бьянка побежала переодеваться, а Мэри не отрывала глаз от виконта. Ему удивительно шел темно-синий цвет бархатного жилета, а высокие начищенные сапоги – наверняка, зависть каждого денди.

– Они дорого стоят? – не удержалась от вопроса.

Он улыбнулся, самодовольно отложил кнут в сторону, взял в руки чашку. Длинные пальцы, в которых только что был кнут… Мэри посмотрела в его глаза. Почему она считала их цветом стали? Плавленое серебро.

– Весьма, – ответил виконт, – но они того стоят. То же самое можно сказать о ваших будущих платьях.

– Кстати о платьях…

Она бросила взгляд в окно, залюбовавшись облаками, пронизанными солнечными лучами. Она думала, что отвлеклась на секунду – на самом деле виконт успел допить чай, а пил он очень медленно.

– Видите ли, – Мэри вспомнила, что не предупредила его, – вчера приехала Бьянка.