Корд почувствовал запах свежего хлеба, как только они с Ястребом поднялись на крыльцо, и тут же вспомнил, что почти ничего не ел с прошлого вечера.

— Это Патриция. Она хорошо готовит, — сказал индеец, придерживая для своего гостя дверь.

Но прежде чем они успели войти, из дома выбежал ребенок и врезался в Мака. Чтобы девочка не упала назад, молодой человек быстро нагнулся и поддержал ее.

Но это оказалась вовсе не девочка. Длинные темные косы ввели Корда в заблуждение. Ястреб положил руку мальчику на плечо:

— Это Воробей…

— Орел, — вмешался в разговор ребенок, бросив сердитый взгляд на отца. — Меня зовут Орел, а вовсе не Воробей.

Ястреб засмеялся:

— Я уже говорил, что такое имя, как Орел, еще надо заслужить. А пока ты только Воробей.

Мальчик с вызовом выставил вперед подбородок. Несмотря на высокий рост, детская припухлость щек говорила о том, что мальчику значительно меньше лет, чем могло показаться сначала. Ему, должно быть, лет шесть-семь, не больше. Его одежда была сделана из мягкой оленьей кожи, а лицо разрисовано черными и красными полосками.

— Тогда я пойду и заслужу себе имя, — сообщил Воробей и попытался проскользнуть мимо Ястреба.

Но отец крепко обхватил ребенка за талию и высоко поднял вверх.

— И как же ты собираешься это сделать, мой кровожадный малыш?

— Я приведу тебе пленника. — Воробей покосился на Мака и добавил:

— Белого пленника.

Молодой человек услышал, как резко вздохнула женщина за его спиной. Обернувшись, он увидел, что сзади в дверном проеме стоит Патриция, встревоженная и озабоченная. Мак не рассердился на ребенка и с любопытством продолжал наблюдать за семейной сценой. Было очевидно, что воинственному Воробью сейчас подрежут крылышки.

— Ньютон Оливер! — нахмурившись, проговорила Патриция. — Немедленно извинись перед нашим гостем и отправляйся к себе в комнату.

— Мама! — запротестовал мальчик и попытался вырваться. Он смутился оттого, что мать назвала его христианским именем. — Я же просил называть меня Орлом!

— Воробьем! — поправил мальчика Ястреб и поставил его на ноги. — А теперь делай, что сказала мать.

Ньютон Оливер недовольно посмотрел на Мака, но подчинился требованию родителей.

— Извините, мистер. — И исчез за дверью.

Патриция посмотрела вслед сыну и вздохнула, а затем, устало улыбнувшись, протянула гостю руку.

— Патриция, — представилась женщина и, кивнув в сторону только что закрывшейся двери, сказала:

— Это вина Ястреба. Он забивает их головы всякими дикими историями из прошлых времен.

Она с любовью посмотрела на мужа, но в ее взгляде чувствовалась непреклонность.

— Маккензи Корд. Друзья зовут меня Мак.

Женщина оказалась моложе, чем представлял себе молодой человек. У нее были черные волосы, карие глаза и кожа приятного медового оттенка. В ее жилах, без сомнения, текла индейская кровь. Но по всей видимости, воспитывалась она и получила образование в мире белых.

— Нет, мистер Корд, — словно прочитав его мысли, ответила Патриция, — я не метиска. Просто мне нравится солнце и индейцы, Ее голос прозвучал весело и дружелюбно, и Корд с облегчением вздохнул.

На его лице появилась мягкая улыбка.

— Неужели я такой прозрачный?

— Да нет. Просто я могу многое понять по выражению лица человека. Этому меня научил Ястреб. — Она нежно обвила рукой руку своего мужа. — Может быть, зайдем в дом? Хлеб скоро остынет, и его можно будет порезать, а мне нужно пойти посмотреть, что делает Эдмонд. После обеда он прилег отдохнуть.

Упоминание о еде заставило желудок Мака заурчать. Ястреб и Патриция засмеялись. Корд подумал, что вряд ли она так дружелюбно встретила бы его, если б знала, зачем он здесь.

Его глаза на мгновение встретились с глазами индейца.

Они без слов поняли друг друга: о Барлоу даже не будет упомянуто в ее присутствии. Мак последовал за супружеской парой в их просторное жилище.

— Итак, мистер Корд, что же привело вас в наши края?

Что ж, придется воспользоваться своими талантами, развитию которых поспособствовала сама жизнь. Как бы ни было неприятно, он солжет.

— Я артист, мадам. Западная Виргиния — красивый штат.

На деревянном полу лежали разноцветные коврики, а на стенах вместе с картинами висели одеяла с ярким индейским орнаментом. Комната выглядела теплой и уютной. Мак не мог представить в этой обстановке Барлоу; еще труднее было представить, что Патриция приходится ему сестрой.

— Артист: Ты слышал что, Ястреб? Мистер Корд артист.

— Я слышал об этом, — пробормотал индеец, явно чувствуя себя несколько неловко. — Пойдемте, Мак, мы заставим ваш желудок замолчать, а потом выйдем на крыльцо и покурим. Патриция просто заболевает от запаха моей трубки.

Щеки женщины покрылись нежным румянцем, и она похлопала свой слегка округлившийся живот.

— Думаю, на этот раз будет девочка. Когда я носила Эдмонда и Ньютона, мне нравился табачный дым. Откуда вы, мистер Корд?

— Из небольшого городка Энджел-Крик, что в Южной Каролине.

— Это очень далеко.

— Я много езжу, — проговорил Мак, направляясь за Ястребом и Патрицией по коридору к кухне. Здесь запах свежего хлеба стал таким сильным, что у Корда потекли слюнки. Он и Ястреб сели за стол, а женщина нарезала хлеб и разлила по бокалам лимонад.

Было слышно, как тихонько позвякивают кусочки льда.

Брови молодого человека удивленно поползли вверх. Патриция заметила выражение его лица и улыбнулась:

— Ястреб построил льдохранилище несколько лет назад, а мой брат привез лимоны прямо из Флориды. Он был здесь всего несколько дней назад. Ему тоже приходится много путешествовать.

Мак бесстрастно смотрел прямо перед собой, он не смел даже поднять глаза на Ястреба.

— В самом деле? — вежливо спросил он, затем сделал большой глоток лимонада и вытер губы. — Восхитительно!

«Хлеб тоже очень вкусный», — подумал Корд, проглотив кусок. Он невольно испытал чувство стыда, вспомнив о Саванне и Рое, которые остались в пещере и ели лишь жесткое вяленое мясо, запивая его водой из ручья.

— Па?

На пороге комнаты появился Ньютон Оливер. Он тяжело дышал и выглядел так, словно только что нашел золото.

— Ты должен был находиться в своей комнате, — на-. помнила ему Патриция.

— Я там и был, — ответил мальчик, его голос дрожал от возбуждения. — Я наблюдал за хребтом, как велел мне папа, и заметил там кое-что.

Лицо Ястреба сделалось жестким.

— И что это было?

Мак вдруг увидел в руках Ньютона веревку. Мальчик сильно дернул за нее, но она не поддавалась. Очевидно, за дверью находилось что-то значительно большее, чем ребенок, и более решительное.

У Корда появилось нехорошее предчувствие.

— Вот! Я нашел это! — Он снова потянул за веревку, и объект, вызвавший такое возбуждение, предстал перед глазами всех сидящих на кухне.

В комнату, спотыкаясь, вошла Саванна. Волосы девушки были распущены и свободно падали ей на плечи, а на брюках виднелась большая дыра, из которой выглядывала гладкая ягодица.

— Я схватил ее на горе. Она шпионила за нами! — Ньютон издал душераздирающий вопль и стал кружиться вокруг своей пленницы, запутываясь в веревке. — Я поймал ее! Я поймал бледнолицего. Па! Теперь ты будешь называть меня Орлом?

Патриция вскрикнула, вскочила с места и споткнулась.

Ястреб бросился к жене и вовремя подхватил ее. Затем он сурово посмотрел на сына, в его голосе чувствовался с трудом сдерживаемый гнев:

— Ты зашел слишком далеко, Маленький Воробей! Кто эта женщина?

Тяжело вздохнув, Мак привычно проговорил заученную дежурную фразу:

— Она моя жена.

* * *

— Но он такой маленький, Мак, — прошептала Саванна, когда Ньютон Оливер принес еще одно ведро горячей воды в комнату и вылил его в ванну.

Подавленный вид ребенка действовал на Саванну угнетающе.

— Не вмешивайся. Он оказался достаточно большим, чтобы связать тебя и стащить вниз с горы, — возразил Мак.