Обладающий волей и желающий истинной независимости человек не может жить вне государства, но, хорошо зная его законы, – и не только писаные – он не позволяет управлять собой. В чем-то пользуясь законами – и писаными, и неписанными – самого государства, а в чем-то – умело обходя сферы их влияния, однако, не нарушая самих законов. А так же, не стремясь к управлению, он не платит лишнего, а если и платит, то ничего не берет взамен, тем самым не завязывая отношений, и этим, и обязательной данью лишь откупается от государства, дабы оно не лезло в его дела.

Как Вы понимаете, тот, кто пытается жить вне закона, не может жить вне государства, которое карает за несоблюдение законов. То есть, невозможно жить вне действия энергий От, Цы, Червь, Ша и Ща, а несоблюдение их законов ведет к гораздо более ощутимому, неотвратимому и незамедлительному возмездию, чем то, на которое способно государство.

Объяснить на примере государства взаимодействие с От, Цы, Червь, Ша и Ща получается с достаточно высокой точностью, а все потому, что государство – это одно из основных воплощений От, Цы, Червь, Ша и Ща, в котором приоритет отдается Цы. Я не ругаю государство, так как это бессмысленно. Оно, являясь воплощением От, Цы, Червь, Ша и Ща, не может быть иным. Но вот свое отношение к нему, как и к самим энергиям, воплотившимся в нем, можно выбрать. И, как несложно догадаться, самым предпочтительным выбором большинству кажется возможность влияния. Кстати, чтобы иметь это влияние, совершенно необязательно быть состоятельным бизнесменом. Того же самого достигает трудолюбивый, целеустремленный, талантливый и амбициозный человек, отдающий сверх налога свои силы и способности в обмен на право влияния.

- Стас, но ведь Вы обладаете влиянием?

- Ира, я обладаю очень большим влиянием, которое затрагивает и сферу энергий От, Цы, Червь, Ша и Ща, но я не пытаюсь управлять этой сферой. Даже на уровне государства. Однако, находясь в этой сфере и не управляя ею, но, действуя по собственному усмотрению, я, естественно, оказываю на нее некоторое влияние, со стороны похожее на управление. Я знаю о своем влиянии и использую его должным образом.

Точно так же с этими энергиями поступают и Евгений Вениаминович Гаров, и Геннадий Васильевич Логинов, и Владислав Валерьевич Смородский, – правда Влад так поступает пока что лишь по наитию – и еще кое-кто из известных Вам людей, и Вы в том числе. Шанс, действовать так, есть у любого. Другое дело, что далеко не каждый считает нужным им пользоваться. И это не единственный шанс, который есть у людей, для свершения изменяющего качество личности преображения. И он так же не единственный в списке тех, которыми люди не пользуются.

- Стас, а разве есть возможность воспользоваться тем, о чем не имеешь ни малейшего понятия?

- Как ни странно – есть. А знаете почему? Если оказываешься в тупике, появляется шанс искать из него выход. Лишение внешних возможностей дает шанс к внутренним трансформациям. Безусловно, для того, чтобы их осуществить требуется воля.

Человеческая воля – это суррогат воли. Но с помощью этого суррогата можно творить великие вещи и наделены этим суррогатом все, рожденные людьми, без исключения. Понимаете, едва сплетенная из безличных токов личность имеет нечто подобное настоящей воле, с помощью чего можно преображаться! Вот этим этот мир и хорош.

И еще.

Ира, я уже говорил Вам, что даже великие, не говоря о высших, воплощаясь людьми, как правило, вносят изменения в свое биологическое тело. Вы, Ира, приложили все силы, дабы воплотиться в тело, как говорится, серийного производства. Вы имели твердое намерение испытать на себе, что такое человек, в полном объеме. Вместо того чтобы трансформировать тело, Вы трансформировали свою энергетическую структуру. Даже в рамках земной жизни Вам, для достижения этого, понадобилось заживо сгореть. Ради этого личность, известная Вам как Евгений Вениаминович Гаров, потратила не один десяток – если не сотен – лет на то, чтобы научиться трансформироваться в огонь. Влияние осознанно действующего огня помогло Вам с помощью сил страха и боли сотворить с собой то, что Вы намеривались.

- Во сне я не испытывала ни боли, ни страха.

- На то он и сон.

- Когда Женечка трансформировался в огонь, этот огонь не причинял мне боли.

- Евгений Вениаминович – велика личность с безупречной волей, а с помощью безупречной воли можно контролировать любое влияние.

- Значит тогда…

- Ира, сон был призван помочь Вам начать процесс осознания сути и не более того. А тогда, как человек, Вы испытывали весь ассортимент ощущений, доставляемый процессом горения заживо. А что Вы испытали в иных сферах, создавая искусственный предел, у меня не хватает смелости даже вообразить! Понимаете, Ира, ради праздного любопытства так над собой не измываются ни здесь, ни где бы то ни было еще.

Радный многозначительно посмотрел на нее.

- Ира, все это я Вам рассказал в качестве ответа на Ваш вопрос. Не думаю, что мой ответ получился исчерпывающим, но полностью удовлетворившего Вас ответа, Вы, собственно, по собственному же признанию, и не ждали. Добавить к тому, что я рассказал, мне пока нечего. А вот спросить Вас кое о чем мне хочется.

- О чем же?

- Ира, скажите, как Вы ощущаете сейчас, что такое жизнь здесь для Вас лично?

Ира весело рассмеялась. Радный удивленно посмотрел на нее.

- Вам мой вопрос показался смешным?

- Нет-нет! Дело не в этом. Просто с подобным вопросом связана целая история.

- Да!? Интересно… Поведайте!

- Как скажете. В этом году на 8 марта собралась у меня толпа народу. Ну, праздновали-веселились, и уже ближе к концу гулянки сын моей бывшей соседки попробовал за счет собравшихся гостей решить свои проблемы с изучением философии. Им в институте дали задание придумать краткое определение, типа афоризма, на тему что такое жизнь. Версий высказывалось много, и, совершенно неожиданно для меня, народ пожелал услышать мой вариант определения. А буквально накануне, вот эти два товарища, – Ира кивнула на Зива и Лоренца, – потащили меня на другую сторону Сочинки грибы собирать. Путь лежал через висячий мост. Ветрено было, а мостик хлипенький, от порывов раскачивается, да еще и досочки местами прогнившие. В общем, я по этому мостику враскоряку ползла в таком «бешеном» темпе, что любая улитка меня запросто бы обогнала. Мной овладело такое напряжение, что, несмотря на чудовищно низкую скорость передвижения и ледяной пронизывающий ветер, когда я встала на твердую землю, с меня пот ручьями лил. В общем, в сознание и в подсознание мне этот мостик врезался, видимо, основательно, и когда присутствующие дружно потребовали мой вариант определения, что для меня лично есть жизнь, я, не задумываясь, ответила: «Прогулка по висячему мостику». И знаете, что-то в этом определении есть действительно истинное – оно у меня никак из головы не идет… Действительно, ползу по жизни враскоряку, как по раскачивающемуся над бурной горной рекой мостику с прогнившими досками.

Радный улыбнулся:

- И давно это с вами?

- Зачем спрашиваете? Ведь и так знаете, что с прошлогодней зимы. Почти что с того же самого времени, как мне с Вами довелось нынче здесь познакомиться.

- Да… Я догадался… Так… На всякий случай спросил… Ира, мне более нечего пока Вам сказать. Осваивайтесь с ключом. А дальше… а дальше будет то, что будет. Не возражаете, если я еще кофе сварю?

- Нет.

Радный скрылся на кухне, а Ира посмотрела на Зива и Лоренца. Выглядели они очень странно, как-то смущенно, растерянно и удивленно.

- Что это сегодня с вами? – вполголоса спросила она у них.

- Ира, – промурлыкал Лоренц, – не думаю, что тебе необходимо узнать это прямо сейчас.

Ира не стала настаивать, решив, что действительно нехорошо перешептываться у гостя за спиной. Однако ту же самую фразу ей повторил Зив и после того, как Радный, немного рассказав об успехах Влада, вежливо попрощался и ушел, гораздо более нормальным для Иры образом, через проход в цоколе.