В прошлом году мы их разгромили. – Голос генерала звучал очень уверенно. – Не вижу причин, почему мы не можем повторить успех. Мы их побили, солдаты знают, что это возможно. На этот раз нам должно быть легче, а не труднее.

– Возможно, ты прав. Надеюсь, ты прав, – сказал Грас. – Но тебе не стоит забывать о том, что Дагиперт очень опасен. Он знает, что в прошлом году мы разгромили его фервингов, и можешь быть уверен, у него пар валит из ушей от злости. Он хитер, коварен и исключительно кровожаден. Я удивлюсь, если за зиму он не придумал какой-нибудь подлый способ нам отомстить.

Гирундо кивнул, потом решил, что, видимо, кивка недостаточно, и низко поклонился.

– Вы сами достаточно хитры, коварны и кровожадны, ваше величество. Неплохая идея – попытаться заранее понять, что замыслил коварный враг. Люди редко поступают так, как следует. Иначе у священников не осталось бы тем для проповедей.

– Ты прав, абсолютно прав, – согласился Грас.

– Может быть, вам следует возглавить армию и на этот раз, ваше величество, – предложил Гирундо. – Вы единственный способны перехитрить Дагиперта.

Король не собирался идти в поход. Услышав предложение, тем не менее, он задумчиво поскреб подбородок.

– Может быть, я так и поступлю, пока не думал об этом.

Король Ланиус вместе с Сосией смотрел, как король Грас выезжал из города Аворнис во главе армии на войну с фервингами.

– Надеюсь, с ним все будет в порядке, – с тревогой в голосе произнесла Сосия.

– Я тоже, – сказал Ланиус.

Его жена надеялась, что с Грасом будет все в порядке, потому что он был ее отцом, и она любила его. Ланиус тоже на это надеялся, потому что в противном случае беда могла случиться с возглавляемой им армией и с королевством Аворнис. Ланиус не любил Граса и не думал, что сможет когда-нибудь полюбить. У него появилось небольшое... нет, достаточно сильное чувство уважения к уму и мужеству тестя.

Он взглянул на Сосию. Чем больше становился ее живот, тем яснее Ланиус осознавал, что у нее будет ребенок. «Пусть родится сын, – думал он. – Пусть продолжится династия. Об Орталисе буду беспокоиться после рождения сына».

Солдаты закрыли главные городские ворота. Карета отвезла Ланиуса и Сосию во дворец. На другой карете во дворец вернулись Эстрилда и Орталис. Ланиус умудрялся ладить с шурином, но был рад, что ему не пришлось ехать с ним в одной карете.

Вернувшись во дворец, Эстрилда и Сосия занялись женскими разговорами. Орталис куда-то ушел по своим делам – Ланиуса никогда не интересовало, по каким именно. А сам он отправился на поиски маршала Лептуруса.

– Здравствуйте, ваше величество, – сказал командир королевской гвардии, которого Ланиус наконец отыскал в парной. – Стараюсь прогреть старые кости, чтобы не скрипели.

Ланиус хотел сказать: «Ты совсем не старый», но слова застряли в горле. Они не годились даже для вежливого комплимента. Он оставался крепким человеком, но морщинистая, покрытая возрастными пятнами кожа, лысая голова и белоснежная борода говорили о старости. Ланиуса вдруг посетила тревожная мысль о том, что настанет день, когда то же самое произойдет с ним. Он поежился, словно зима провела вдоль хребта ледяным пальцем.

– Присаживайтесь. – Суставы маршала Лептуруса хрустнули, когда он сел на мраморную скамью рядом с входом в парную. – Чем могу служить?

Ланиус сел рядом и посмотрел по сторонам, прежде чем ответить. Слуг нигде не было видно. Он заговорил тихо: к счастью, на слух Лептуруса в отличие от Никатора старость не повлияла.

– Сейчас, когда Граса нет в городе, я хочу, чтобы ты мне помог в одном деле.

Командир стражи наклонился к нему.

– Что ты задумал? Я слушаю. – Он говорил так тихо, что только Ланиус мог его слышать.

– Я хочу, чтобы ты привез мою мать из Лабиринта. Маршал Лептурус долго смотрел на него, прежде чем ответить, и ответ его был тихим, печальным, но определенным:

– Нет.

– Что? – Ланиус не мог припомнить, когда в последний раз Лептурус отвечал подобным образом, по крайней мере, на столь важный вопрос – Скажи, почему, ради всех богов?

– Ты решил развязать собственную гражданскую войну против Граса? Мы уже говорили об этом, если помнишь.

– Гражданскую войну? Конечно, нет. Я только хочу освободить мать.

– Возможно, ты хочешь только этого, но получишь гораздо больше, – печально, но уверенно заверил его Лептурус – Как поступит Грас, узнав, что королева Серфия вернулась в королевский дворец? Не забывай, она действительно пыталась убить его. Грас поймет, что она попытается это сделать еще раз при первой возможности. А ты подумал бы иначе на его месте?

– Этого можно избежать, – сказал Ланиус. – Действительно можно. Сейчас он – король. Никто не собирается свергать его. Ситуация изменилась.

Он пытался убедить не только Лептуруса, но и самого себя. Он верил в то, что говорил, старый гвардеец, очевидно, нет.

– Если ты вернешь свою мать, произойдет одно из двух. Либо она погибнет, возможно, вместе с тобой, в зависимости от развития событий, либо погибнет Грас. Других вариантов быть не может. Я знаю, на который готов поставить.

– А ты меня не поддержишь? – крикнул Ланиус. Ответ Лептуруса потряс его до глубины души.

– И не должен, если ты попробуешь осуществить такой глупый план, – ответил Лептурус. – Я не помогу тебе вернуть мать, говорю это сейчас и напрямик. Моя помощь, кстати, ничего не изменит. Ты все равно проиграешь. Серфия погибнет, ты, скорее всего, тоже, и я погибну вместе с вами. Замечательно!

– Так я отблагодарю ее за то, что она дала мне жизнь? – с горечью в голосе спросил Ланиус. – Позволю состариться в монастыре в Лабиринте?

Он задал эти вопросы чисто риторически, но, к его удивлению, Лептурус кивнул.

– Боюсь, что так, ваше величество. И это станет самой лучшей благодарностью. Если ты увезешь ее из Лабиринта, у нее не будет возможности состариться. Именно это я пытаюсь втолковать.

– Понятно. – Ланиус решил изменить тактику. – Как ты думаешь, она сама захотела бы рискнуть?

Маршал еще раз удивил его, на этот раз своей улыбкой.

– Да, захотела бы, готов биться об заклад. Мужества у вашей матери хватит на двоих.

Он говорил с восхищением.

Ланиус вдруг подумал, что гвардеец мог быть любовником матери после смерти короля Мергуса. Подобное никогда не приходило ему в голову. Король задумался, как спросить об этом и стоит ли спрашивать вообще, а Лептурус между тем продолжил:

– Именно поэтому ты должен поступить разумно и оставить ее там, где она находится. Если ты привезешь ее во дворец, это грозит ей смертью. Ты этого хочешь?

– Конечно, нет. Ты считаешь, у меня нет шансов на победу? Считаешь, мы не можем победить?

– Ты забыл, как разобрался Грас с Корвусом и Кораксом?

Ланиус поморщился. Наблюдая за тем, как Грас подавлял мятеж, он убедил себя в том, что победить тестя невозможно. Когда Грас позволил ему вернуться в Аворнис, а сам остался осаждать крепость Корвуса, молодой король не пытался захватить столицу и не пустить в нее отца Сосии. Во-первых, вместе с ним в Аворнис вернулся Никатор с многочисленным отрядом моряков. Во-вторых, он просто побоялся – слишком велика была уверенность в своем поражении.

Почему сейчас он считал иначе? В голову приходил только один ответ – рядом с ним будет мать. Достаточно ли присутствия королевы Серфии для того, чтобы он смог одержать победу над Грасом? Думая сердцем, он чувствовал, что этого будет достаточно. Думая головой, знал, что нет.

Лептурус... Командир гвардейцев так и не дал точного ответа на вопрос. Он задал вопрос еще раз:

– А ты меня не поддержишь?

Лептурус с сожалением покачал головой.

– Я хочу, чтобы ты остался в живых, я хочу, чтобы Серфия осталась в живых, и я хочу, чтобы вот эта старая развалина прожила чуть дольше.

– Будь ты проклят, Лептурус, – устало произнес Ланиус.

Старик поклонился, словно Ланиус похвалил его. Возможно, так оно и было, хотя Ланиус никогда не сознался бы в этом. Он сжал кулак и стал стучать себя по бедру снова и снова.