Действовали мы быстро и на удивление слаженно. Сказывалось, что за делом следила Вульф, у которой была налажена неплохая дисциплина в ее гильдии. Слабым звеном была лишь Алессия, которая по своему характеру и из-за дружеских отношений с руководителем пользовалась некоторыми поблажками и свободами, но за ней внимательно приглядывала Марина.

Дреймос же приуныл и теперь тоскливо зевал в стороне. В работе он не участвовал и по этой же причине скучал. Но я, честно говор,я был только рад, что он в попытках себя развлечь не решил улизнуть и не попробовать прирезать парочку рагнороковцев. Хоть за это спасибо…

Проклятых предметов было много, и некоторые, те самые, что носили пометку “реактивный тип”, требовали моего личного внимания. В лабораторных условиях их транспортировкой занимались дроны, и то это не снимало всей опасности, но у нас не было ничего такого, но у меня, как у Вестника, были особые способы с этим разобраться.

По какой-то причине проклятые предметы не вступали со мной в немедленную реакцию, если я сам того не желал. Их я помещал в свой пространственный карман, в то время как остальные забирали себе Варя и Гертруда.

На всё про всё у нас ушло порядка семи часов, что было гораздо дольше, чем я ожидал. И по беглым подсчетам выходило, что мы забрали больше двух тысяч проклятых предметов. Хех… Говоря о нескольких сотнях, я сильно недооценил коллекцию, которую тут собрали. Жаль, что так и не понятно её назначение, но думаю, это не сильно важно. В данном случае мне действительно важнее количество предметов.

Мы уже почти закончили, когда в какой-то момент, где-то со стороны лестницы, возникла одинокая и знакомая фигура. Варя при виде этой женщины недовольно поджала губы.

— Что тебе нужно, Фелия? — спросил я, отправляя очередной проклятый предмет в хранилище.

— Я хочу помочь вам, — мягко и почти без акцента произнесла она на английском. И я отметил, что она очень быстро и в достаточной степени хорошо выучила язык. Удивительный прогресс для той, кто по сути жила в средневековом мире. — Помочь расправиться с Хенаримом.

— Надеешься, что твоя помощь заставит Создателей передумать? Сделает тебя одной из них? — скрестив руки на груди, я внимательно посмотрел на женщину.

— Именно так, — не стала скрывать она своих намерений. — Если мы преуспеем…

— Ты не получишь ничего, — покачал я головой. — Разве ты сама не заметила? Даже если ты сорвешь человеческое лицо, сбросишь эту одежду и будешь выглядеть, как они… они не сделают тебя частью своей системы.

— Откуда такая уверенность? — фыркнула женщина.

Она действительно не понимала.

— Мне кажется, ты слишком долго провела в изоляции от мира, — не смог я сдержать кривую усмешку. — Они машины, Фелия. Ими управляет логика и рационализм.

— Мной тоже.

— Возможно. Но я могу тебе точно сказать вот что: человек, который сделал с собой то, что сделала ты, не может называться стабильным.

— И особенно лицо, — добавила Варя. — Сшитое из кусков кожи лицо, это что-то из разряда хорроров.

— Ты безумна. Красная чума свела с ума и тебя. Может не в такой же степени, как некоторых, но даже так… Подключать тебя к системе — это все-равно что ставить сверхглючную программу. Она может не делать ничего, а может сломать всю систему. Как я уже сказал, ими руководит рационализм. И ответь, только честно, стала бы ты подключать к матрице кого-то вроде себя.

Она ответила не сразу.

— Нет. Не стала бы.

— Значит ты не безнадежна, — коротко бросил я ей и вернулся к работе, а заодно и остальным дал, фигурально выражаясь, пинка, чтобы они тоже пошевеливались, а не на нас заглядывались. Проклятых предметов тут осталось не так много, но они все ещё были.

Фелия так и осталась стоять, смотря на нас, а мы продолжали работать как ни в чем не бывало. Один из людей Вульф подозвал меня, наткнувшись на очередной “реактивный тип”, но я всё ещё украдкой продолжал наблюдать за этой странной женщиной. Что она теперь собирается делать?

— И всё же я хочу попытаться, — вновь настояла она. — Я смогу убедить их, что я полезна, что я достойна.

— Поступай как знаешь, — равнодушно отозвался я.

— Похоже, вы не слишком желаете моей помощи.

Неужели до нее наконец стало доходить, что мы не ее подданные и вообще ей ничем не обязаны?

— Мы тебе просто не доверяем. Ты говорила, что Хенарим спит, говорила, что самое сложное — убийство Персиваля. Но когда мы пришли в тронный зал, Хенарим не спал, а ты скрылась, подставив нас под удар.

— От меня бы все равно не было никакого толку, — покачала она головой. — Мы с мужем… не очень хорошо расстались. И для всех было лучше, чтобы мы не встретились.

— Ну да, ну да… — протянул я, оглядывая опустевшее хранилище.

Кажется мы действительно закончили. Не верится даже.

Был огромный соблазн спуститься вниз и взять что-нибудь с других этажей, но не уверен, что Создатели нам это позволят. И так то, что мы сделали, было той еще наглостью с нашей стороны. Тут были вещи точно из нашего мира, и коллекция явно была не полна. Ещё хватало пустых витрин, которые ещё предстояло заполнить. А значит, если предположить гипотетически, возможно, что само по себе это место что-то вроде трофейной комнаты нашего мира, а остальные — это вещи из тех миров, которых уже нет. Которые были интегрированы в общую систему Создателей и перестали быть собой.

— Всё, — крикнул я остальным. — Мы тут закончили. Уходим.

— Почему ты проигнорировал её? — стала расспрашивать меня Алессия, когда мы закончили со сбором артефактов и отправились в сторону выхода. — Если ты действительно собрался сражаться с этим Хенаримом, то почему не стал соглашаться на её помощь? Судя по тому, что я услышала от Варвары, она может многое знать об этом Проклятом Короле.

— Может, — согласился я, идя во главе отряда. — А может и нет.

— Она была одна, — догадалась Вульф.

Ну хоть кто-то может рассматривать ситуацию под разными углами. Я конечно и сам не всегда этим могу похвастаться, но тут все и так было понятно.

— Именно. Если она так важна, то почему Создатели просто отпустили её? Когда мы уходили, они выражали заинтересованность в её помощи…

— Тогда почему она пришла к тебе как побитая собачонка? Хмм… — задумалась Алессия. — Мы слышали, что они не сошлись во мнениях, но даже так они предлагали многое.

— Значит что-то изменилось во время переговоров “Рагнарока” с той машиной, — согласно кивнула Гертруда. — Возможно, нам всё-таки стоило было задержаться и послушать, зачем вообще Урсула сюда явилась.

— Думаю, нас бы спровадили, — хмыкнула Варя, вклиниваясь в наш разговор.

— Скорее всего, — согласился я. — Удивительно, что мы вообще получили желаемое без боя.

— Да, дружно скажем спасибо за это нашему бравому лидеру, знаете ли… — полным сарказма голосом объявил Дреймос, демонстративно ковыряясь в ухе.

— А я рада. что не пришлось драться с ордой машин. В прошлый раз было жестко… — не согласилась Марина, ткнув здоровяка локтем в бок. Тот в ответ лишь буркнул что-то себе под нос.

— Если она уже не ценна ни для Создателей, ни для “Рагнарока”, то очень сомневаюсь, что она сможет предложить нам что-нибудь. А в худшем случае она может быть их шпионом, что нам точно не надо.

— Думаешь, что этим машинам нужно за нами следить? — вновь удивилась Алессия.

— Я бы следил, — пожал я плечами.

До выхода из хранилища мы добрались без каких-либо препятствий, хоть я и ощущал на себе внимание множества холодных бездушных глаз. Создатели наблюдали за нашими передвижениями, и я лишний раз убедился в том, что обсуждать планы относительно Хенарима сейчас плохая идея.

И все же некоторая нервозность среди нас ощущалась. Очень не хотелось, чтобы Создатели внезапно передумали, или “Рагнарок” смог убедить их, что избавиться от нас более рациональное решение, чем позволить гулять на свободе с таким количеством проклятых предметов. Тут весь вопрос в том, как преподносятся факты и как они могут повлиять на конечную логику решения.