Провожая её взглядом, я на некоторое время отвлекся, наблюдая за покачивающимися на уровне моих глаз бедрами, и включил невид, выходя из группы.

— Становись! — рык Кира заставил меня прийти в себя. — Равняйсь! СМИРНО!..

Орк оглядел почти никак не отреагировавших новичков, и тяжело вздохнул.

— Слышь, дядь! Ты сержант чтоле?! — поинтересовались из толпы.

— Подходи записываться! По одному! — не ответил он на вопрос.

— Палишься, братуха, — подтолкнул его в бок Дрэд.

Ника осмотрелась по сторонам, видимо, в поисках меня, и встав рядом с Киром, тихо сказала:

— Хватит тут армейские порядки разводить, а? Мне кажется, ты уже раз пять спалился!

— Да понял, понял, не мешайте записывать, — буркнул он в ответ, но потом огрызнулся. — А как еще ты эту толпу организуешь?!

— Я тебе покажу, как, — ответила Ника, убирая плащ в инвентарь и присаживаясь на вытащенный оттуда табурет. — После записи у Кира, подходим ко мне, мальчики! Будем проходить профориентацию!

— Да нормальная у меня ориентация! — возмутился только что записавшийся рекрут.

— Вот и проверим! — усмехнулась Ника.

Я, стиснув зубы, развернулся, и пошел к подземелью разрушенного храма. Смотреть на то, как она с ними играется, сил не было.

На привычном месте кентавра не было. Я прошелся по залу, где мы его встретили, и не нашёл даже намеков на прошлые бои или присутствие НПС. Хотя нет, один предмет, показывающий, что тут что-то произошло, был: ближе к концу зала валялся чей-то череп. Я поднял его, проверил с помощью Наблюдательности, но ничего подозрительного не нашёл. Только цифру 1000, выбитую на лбу.

Идентификация выдала: «Череп тысячного игрока, погибшего в этом месте». Похоже, система таким образом посетила место массовой гибели игроков. Типа, берегись, тут может быть опасно. Закинув череп в инвентарь, я пошел дальше по коридору, активировав Скрытность. Не хватало ещё наткнуться на Бррэтта в плохом расположении духа.

Дверь в его схрон была закрыта, и ничего по-прежнему не говорило о том, что тут кто-то обитает. Я проверил задание. Оно было готово к сдаче, по идее, мне ничего не грозит.

Ладно, будем считать, что это дверь, а что делают, стоя у двери? Правильно, стучатся. сняв стелс, я нашел камень и громко постучал им в дверь. Тишина. Я постучался ещё. Мало ли, вдруг хозяин не слышит. За дверью, как мне показалось, раздался какой-то звук. Я подождал, но она е открылась. Тогда я постучал ещё раз, и наконец, четко услышал раздраженное:

— Брррррээээээттт!!! — приближающийся цокот копыт.

Скальная порода внезапно сдвинулась, и напротив меня оказался кентавр-переросток со своей палкой-металкой.

— Нагибатель… — разочарованно протянул он. — Я думал, кто-нибудь еще решил испытать силу моего удара. Заходи!

Передо мной всплыло сообщение:

Надо сказать, кентавр изменился: самое главное — пропала красная идентификация глаз, говорящая об агрессивности, но хватало и других мелких штрихов. Скажем, появилось ожерелье из зубов, которое я раньше не замечал, а шерсть на торсе стала… Более шелковистой что ли. В общем, сейчас Бррэтт больше походил на ухоженного скакового коня, чем на дикого мустанга.

— Спасибо, Бррэтт… — я переступил порог его дома и скала задвинулась за моей спиной. — Вижу, тебе удалось перебить тысячу игроков?

— Это было непросто! — согласился кентавр, и передо мной появилась надпись: «Задание выполнено!» — которое я быстро свернул. — Как и договаривались, я с удовольствием поговорю с тобой… Спустя такое количество времени непросто снова вспоминать нормальную речь…

— Расскажи, кто тебя проклял?

— Зачем тебе это? — поинтересовался кентавр. — История долгая и не самая интересная…

Ну что за жеманство!? Я напомнил:

— Я же уже говорил: меня тоже прокляли, и я ищу способ снять проклятие.

— Если ты знаешь, кем проклят, то самый простой способ — выполнить условия прощения, — ответил кентавр. — Поговори с этим… Пиастом, кажется, и попроси возможности искупить свою вину. Если ты действительно раскаиваешься, то он может даже сразу снять его…

— А если не раскаиваюсь?

— Тогда ты должен искупить вину. Он назначит виру за проступок…

— Как тебе?

— Да, как мне.

— Деяние, которое практически невозможно?

— М-м-м-м… Ну почему же?.. — Бррэтт отвел глаза. — Соизмеримое с твоим проступком. Особенно если это Бог Справедливости.

Я удивился:

— Так ты что же, сотворил, если тебя заставили убить тысячу игроков?

Кентавр, нахмурившийся после моей реплики, повернулся и пошел вглубь своего жилища:

— Проходи, Нагибатель. Я вижу, что тебя заинтересовала моя история, поэтому ее просто необходимо рассказать. Но прежде — давай, выпьем.

Из «прихожей», по сути — обычного каменного мешка, ничем не отличающегося от других коридоров, мы прошли в следующую комнату. Это была просторная зала с высоким потолком, практически круглая. У стен стояли стеллажи с множеством вещей, судя по всему — трофеи, но главная ценность стояла в самом центре, мерцая бледно-голубым светом.

Я, вытаращив глаза, сдавленно прошептал:

— Да ладно?! Это то, о чем я подумал?!

Бррэтт опустился на колени перед Истинным алтарем Божества, поднял с него чашу, наполненную вином, и, отпив половину, протянул мне:

— Раздели со мной невзгоды и страдания, брат по несчастью, и я разделю с тобой силу, дарованную мне… — сказал он, требовательно глядя мне в глаза.

«Ахренеть! — подумал я, заливая в себя первый глоток. — Скормить мобу тысячу нубов и получить божественную силу! Вот так свезло!!!»

И тут меня скрутило, вырвало из собственного сознания, и швырнуло во тьму.

Из тьмы выплыло системное сообщение:

Я, не раздумывая, согласился. Это должна была быть эпическая плюшка! А может быть, и легендарная!!!

Тьма быстро рассеялась, и я ощутил себя кентавром. Сила и мощь переполняли меня, заставляя молодецки поигрывать боевым копьем, модернизированным для использования и как кистень, постукивать задними копытами и периодически сотрясать окружающую холмистую степь громким кличем: «Брррррээээт!!!» Хотелось сорваться в безумный галоп, нестись по траве, вдыхая ее аромат, найти врагов и размозжить им черепа, а потом надругаться над их женщинами. Ну, и, желательно, чтобы их было побольше. Женщин, конечно! Ну, или, на худой конец, врагов.

Я чувствовал, что способен справиться с десятком противников, а может быть, даже и с тремя десятками. Неожиданно на вершину соседнего холма вышла странная фигура: не человек, слишком большой, но и не орк, слишком белый.

— Ты чего тут воешь, животное!? — прокричал он. — Вожжи под хвост попали?!

Я аж задохнулся от ярости, затопившей мое сознание, и сорвался в галоп навстречу врагу. В его руках появился огромный меч, который он положил лезвием на плечо, ожидая меня на вершине. Я попытался надеть противника на копье с наскока, но тот отбил острие в сторону, после чего мы сшиблись грудью. Воздух вылетел у меня из лёгких от могучего удара, но и титану пришлось несладко. Отброшенный, он кое-как устоял на ногах, но оказался почти в пяти шагах ниже по склону. Я бросил копье, почти видя, как оно пронзает его сердце… Но враг сделал неуловимое движение кистью, одновременно как-то то изворачиваясь, и, чуть отклонив полёт оружия, ушел с его траектории.

— Бррррррээээ! — не сдержал я вопль разочарования, сделал могучий прыжок вперёд, встал на дыбы, и, вцепившись руками в его запястья, замолотил по торсу передними копытами.