Мартина внимательно осмотрела их обоих, заправила галстук на Колби под ворот куртки и застегнула верхнюю пуговицу.

— Теперь сойдет, — сказала она.

Оба надели фуражки. Кендал закупорила пробкой бутылку и забралась в ящик, который оказался для нее даже большим. Как только она разлеглась на мягкой древесной стружке, Лоуренс кинул к ее ногам свою одежду и портфель с деньгами и передал ей ее сумочку. Роберто тем временем залез в глубь фургона, вынул молоток из бардачка и вместе с Колби начал забивать ящик досками, оставляя большие щели, чтобы у Кендал было достаточно воздуха. Перед тем как прибить последнюю доску, Лоуренс бросил на девушку прощальный взгляд. Она подмигнула ему и закрыла глаза. Через пять минут забудется в глубоком сне, подумал Колби.

Автофургон остановился. Подошел Анри и открыл дверь кузова. Мартина, а следом и Роберто, которому остаток пути предстояло проехать в кабине, выпрыгнули наружу. Колби, чувствуя, что начинает нервничать, попытался себя успокоить. Тот бандит, который ворвался в дом мисс Мэннинг, единственный из шайки, кто может его опознать, но вряд ли он находится среди тех, кто караулит Кендал у дверей конторы. И мадам Буффе, и Мерриман, да и они с Мартиной — все его запомнили, думал Лоуренс.

Прошло еще минут двадцать, и грузовик, прижавшись к тротуару, проехал немного еще, затем остановился и подал немного назад. Хлопнули дверцы кабины, и послышались шаги по мостовой. Дверь фургона распахнулась, и они увидели Роберто. Грузовик стоял у самого входа в контору. Рядом Колби увидел «ягуар» Мартины.

— Мы окружены, — тихо сказал Роберто. — Их не меньше четырех человек. Чтобы не вызвать подозрений, первым в дом пошел Анри.

— Они далеко от входа? — спросил Колби.

— Двое — у соседнего дома. Залезли под капот автомобиля и изображают, что устраняют неисправность. Один сидит в машине перед нашим грузовиком, еще один, с мольбертом, — на тротуаре напротив.

— Может, это Браке? — с горькой усмешкой пошутил Колби.

— Это здесь, адрес верный. Давайте разгружать, — показавшись в дверях, крикнул им Анри и ступил на тротуар.

— Начнем с софы, — сказал Лоуренс. Если начать с деревянного ящика, в котором лежала Кендал, подумал он, это может сразу же вызвать у банды подозрение. Колби спрыгнул на мостовую и, стараясь не смотреть на улицу, принялся помогать Роберто, двигавшему на себя софу. Вытащив ее из кузова, они потащили софу в дом.

Гостиная мисс Мэннинг напоминала зал, где только что завершился съезд какой-нибудь политической партии. Среди огромных кип газет, пуская клубы сигарного дыма, взад и вперед, похожий на загнанного зверя, слонялся Дадли, а Мартина, опутанная магнитофонной пленкой, склонившись над стоявшим у стены гостиной столом, проверяла диктофон. Мадам Буффе и повар, стоящие рядом с приемником, вещавшим о последних новостях, возбужденно жестикулируя, комментировали:

— О-ля-ля!.. Incroyable… formidable…48 Как только Лоуренс и Роберто, поставив на пол софу, направились к выходу, Дадли неуверенно шагнул вперед и уселся на нее. Прикрыв ладонью лицо, он пролепетал:

— О Боже!

— Не отчаивайтесь, — успокоил его Колби, — все идет нормально.

— Ничего не понимаю! Это просто уму непостижимо! — отмахнулся от него Дадли, поднялся с софы и снова забегал по комнате.

Поначалу Колби решил, что Дадли не узнает его, но потом понял, что тот уже в таком состоянии, что не в силах уразуметь и английской речи.

— Проверка, — послышался голос Мартины, занятой диктофоном. — Один, два, три…

«…неожиданно приехав неизвестно откуда, она сошла с перевозившего овец грузовика и, словно пленительная валькирия из тевтонской легенды, появилась на улицах небольшого спящего селения, поразив своим видом его обитателей…» — неслось из радиоприемника.

Колби закрыл за собой дверь, и они вместе с Роберто направились к автофургону.

Он мельком посмотрел на улицу и убедился, что Роберто с неимоверной точностью описал ему то, что творилось перед домом. На противоположной стороне улицы напротив соседнего здания двое мужчин с явно поддельным интересом склонились над мотором автомобиля. Перед автофургоном стояла машина, в которой, ничего не делая, сидел еще один член банды. Скорее всего, он наблюдал за происходящим через переднее зеркало. На противоположном тротуаре, прямо напротив конторы, под сенью каштанов расположился «художник» в блузе и берете. Судя по всему, он рисовал с натуры дом мисс Мэннинг и был очень увлечен работой. Все четверо наверняка имели при себе оружие и шутить с ним явно не собирались. Они всерьез настроились изловить Бужи, если та вдруг попробует вернуться в контору.

Анри запрыгнул в кузов автофургона и стал толкать деревянный ящик к заднему борту машины. Как только Лоуренс и Роберто дотянулись до ящика, в котором находилась Кендал, «художник», оставив свой мольберт на тротуаре, напрямую направился к ним. Высокая, зловещая тень надвигалась на Колби. Он успел рассмотреть грубые, словно вырубленные топором, черты лица и жестокое выражение холодных глаз «художника». Такие глаза в своей жизни Лоуренс видел всего лишь раз, когда брал интервью у известного во Франции профессионального убийцы. Память не подвела Колби, это был действительно Паскаль Деко.

Колби попытался успокоиться, вряд ли Паскаль запомнил его или те напитки, которые они вместе употребляли во время злополучного интервью. С того момента прошло уже больше года. Деко тогда пребывал в подавленном состоянии. Один из его дружков неожиданно покончил жизнь самоубийством: в мчавшемся на полном ходу «пежо» пустил себе пулю в лоб и свалился в Сену. Полиция занялась расследованием этого дела. Вряд ли Паскаль Деко смог запомнить всех журналистов, которые брали у него интервью по поводу того весьма необычного случая.

— Огня не найдется? — подойдя к машине, спросил он.

Анри щелкнул зажигалкой и протянул ее Паскалю.

Деко, сделав глубокую затяжку, как бы ненароком заглянул в фургон.

— Отличный день, — заметил он.

— Погода что надо, — согласился с ним Анри. Роберто с Колби согласно кивнули и, потянув на себя ящик, тут же пожалели об этом, не следовало его вытаскивать из кузова в присутствии Паскаля. Но ящик слишком большой, длиной более двух метров, и Паскаль, может быть, ничего не заподозрит, подумал Колби.

Деко бросил взгляд на ящик и сочувственно произнес:

— Очень тяжелый, да?

— Да, приличный. Книги, они всегда много весят.

— Который час, не скажете?

Колби выдержал паузу, и поскольку он оказался единственным, кто имел при себе часы, ему пришлось поднять рукав куртки, предварительно расстегнув его.

— Одиннадцать десять, — сказал он.

— Благодарю… Отличные часы, — заметил Деко и, оторвав свой взгляд от «омеги» в золотом корпусе, посмотрел сначала на видавшую виды рабочую робу, а затем на дорогие английские ботинки на ногах Колби.

Лоуренс сразу же почувствовал сырость в ногах. «Не удивлюсь, если это кровь, а не пот», — подумал он.

Теперь холодные глаза Деко смотрели ему прямо в лицо.

— Вы не француз? — спросил Паскаль.

— Нет, — ответил Колби, — чех.

— Я так и думал. У вас акцент. Но мне кажется, что я вас уже где-то видел.

— В Праге, наверное, — ответил Лоуренс. — В пивной или гриль-баре напротив вокзала…

— Возможно… Ну, осторожнее с книгами, — с ледяной улыбкой на лице посоветовал Деко и, кивнув на надпись на боковой стенке ящика «Не кантовать!», направился к своему мольберту.

Роберт и Колби, взвалив на себя ящик, с трудом пересекли тротуар и вошли в дом. За ними сразу же закрыли дверь. Находившиеся внутри домочадцы, как показалось Колби, пребывали в еще большем смятении. Теперь вещавший из приемника голос буквально ревел, видно, кто-то, мадам Буффе или повар, решил, что чем громче будет говорить комментатор, тем понятнее для мсье Мерримана станет французский.