– Боже правый, – выдохнул Гибсон, – я так и знал!

Девушка же негромко ахнула: она тоже слышала о Соколе Пограничья, изменнике, скрывавшемся в обширных Эттрикских лесах и от соплеменников-шотландцев, и от англичан. Его появление в Аберлейди могло означать как спасение, так и окончательную погибель: кто знает, какому хозяину он сейчас служит?

О, он был легендарной фигурой. Чего о нем только не рассказывали! Что он якобы бежал на север, на юг, на запад, к морю; что он колдун, способный превращаться во все, что захочет; время от времени по стране прокатывались слухи о его смерти, а то, наоборот, вдруг начинали циркулировать разговоры, что он бессмертный потомок легендарного племени шотландских чародеев. И еще, припомнилось Исабель, ходили слухи, что он принес много вреда делу освобождения Шотландии.

Девушка знала, что упоминала Сокола Пограничья в одном из пророчеств, но не помнила, в какой связи. Записавший пророчество пастор Хью сказал, что оно не имеет особого значения и совершенно ее не касается. Ах как жаль, что она не потребовала тогда объяснений…

– Я много о вас слышал, сэр, – вступил в разговор Юстас. – Если вы пришли с благими целями – добро пожаловать, если нет – не забудьте, что численный перевес на нашей стороне! – Он показал рукой на стрелков с луками на изготовку.

– Что вам здесь нужно? – спросила Исабель. – Ведь не ради нас, совершенно незнакомых людей, вы вскарабкались по отвесному утесу на такую высоту?

– Я отправился в Аберлейди по своему личному делу, – ответил Линдсей, – и только у самого замка узнал об осаде. Вот и решил помочь вам, его защитникам, а заодно принести немного еды. – Он сделал знак, и самый молодой из его спутников вынул из мешка три кроличьи тушки. – Мне кажется, немного мяса к вашему столу будет очень кстати.

– Спасибо, – кивнул головой Юстас. – Отдайте крольчатину на кухню, пусть ее приготовят на ужин.

Юноша поклонился и побежал к башне, возвышавшейся в центре двора.

– Я слышала, что у Сокола Пограничья большой отряд отлично обученных солдат. Он здесь, неподалеку, ждет удобного момента, чтобы напасть на англичан? – спросила Исабель.

– Весь мой отряд перед вами, миледи, – ответил Линдсей.

– Вот как? – нахмурилась девушка. – За нашими воротами не меньше ста англичан, а вы привели всего четверых?

Линдсей сдвинул прямые брови, его темно-синие глаза помрачнели.

– Не тревожьтесь, миледи, – твердо заверил он девушку, – мы и без отряда выведем вас в безопасное место.

Она изумленно округлила глаза, потом перевела вопросительный взгляд на Гибсона.

– У нас говорят: если хочешь узнать, чего стоит шотландский рыцарь, подожди, пока он не уйдет в лес к Соколу Пограничья, – сказал тот. – Хоть у него и мало людей, зато все они отличные воины.

– Да, когда-то про меня так говорили, – заметил Линдсей. – Мы можем вывести вас из замка тем же путем, которым пришли.

– Придется спускаться с обрыва? – испуганно спросила Исабель.

Линдсей кивнул и уточнил:

– Мы тронемся в путь, когда вы утолите голод и когда окончательно стемнеет.

– Но как только мы уйдем, замок захватят англичане! – воскликнула девушка.

– Мы этого не допустим, – негромко, но решительно, с властными нотками в голосе ответил пришелец. – Как поступают в таких случаях шотландцы? Они либо обороняют замок с оружием в руках, либо уничтожают его.

– Господи, вы предлагаете уничтожить Аберлейди! – снова в отчаянии воскликнула прорицательница.

– Да, миледи, – бросил Линдсей и двинулся вперед, к зубчатому краю стены, едва не задев Исабель плечом. Юстас мрачно взглянул на хозяйку и последовал за ним. Подхватив обеими руками платье, она поспешила за мужчинами.

– Отправляйся в башню, Исабель, – обернулся к ней Гибсон.

– Нет, ни за что, ведь он хочет разрушить Аберлейди!

– Ты сама прекрасно понимаешь, что это необходимо.

– Мы не знаем этого человека, как можно ему доверять?

– Я много о нем слышал, его репутация мне известна.

– Но ведь молва обвиняет его в предательстве!

– Как бы то ни было, он – наша единственная надежда на спасение, – тяжело вздохнул старый солдат. – Иначе мы обречены, ты же знаешь.

– Но цена нашего спасения – гибель Аберлейди!

– Посмотри на меня, Исабель, – сказал Гибсон, – я собственными руками, которые столько лет защищали твой дом, а сейчас дрожат от голода и усталости, подожгу его, чтобы он не достался нашим врагам. Поверь, у нас нет другого выхода.

Поняв, что его не переубедить, девушка остановилась, сломленная и поникшая, а Юстас присоединился к Линдсею, который разглядывал английский лагерь, укрывшись за одним из зубцов. Поколебавшись, Исабель решила присоединиться к ним и, подбежав к мужчинам, остановилась на виду у англичан.

Линдсей схватил ее за руку и рванул к себе.

– Вы что, с ума сошли? – гневно спросил он. – Хотите, чтобы вас убили?

– Англичане не посмеют в меня стрелять, – уверенно заявила она.

– Если вы так думаете, то вы неважная провидица, – отрезал он, продолжая сжимать ее руку.

– Посмотрите туда, Линдсей, – показал рукой на склон перед воротами Гибсон, прятавшийся за другим зубцом. – Видите? Англичане каждый день заполняют эти ямы хворостом, чтобы подтащить поближе свои стенобитные машины, и каждый день мы сжигаем все, что они успели натаскать.

Он отдал приказ двум лучникам, они обмотали наконечники стрел заранее приготовленными тряпками, обмакнули их в бочонок с сосновой смолой, подожгли и выстрелили. Описав яркую дугу в темнеющем небе, стрелы упали на сложенные в ямах кучи хвороста, и те вспыхнули ослепительными кострами.

Исабель, которую все еще держал железной рукой Линдсей, повернула голову, чтобы полюбоваться этим красочным зрелищем. Попутно она заметила, что спутники таинственного воина тоже поднялись на стену и заняли места возле защитников замка, взяв на изготовку луки.

– Когда я отпущу вашу руку, – тихо проговорил Линдсей, – встаньте на четвереньки и ползите к угловой башне.

– Когда вы отпустите мою руку, – с презрением ответила она сквозь зубы, – я буду делать то, что сочту нужным!

– Прошу тебя, Исабель, сделай, как он говорит, – взмолился Юстас, заряжавший арбалет. Он нагнулся, и в ту же секунду у него над головой просвистела стрела. Она попала в бочку со смолой, стоявшую на дорожке; следом еще две стрелы ударили в стену возле амбразуры.

– Ползите! – приказал Линдсей, отпуская Исабель.

Возмущенная его самоуправством, она вскочила на ноги в полной уверенности, что, увидев ее, английские лучники прекратят обстрел, но в то же мгновение ей в правое предплечье вонзилась стрела.

Пошатнувшись, девушка закричала от обжигающей боли. Линдсей схватил ее, пригнул книзу и, отодвинув порванную стрелой ткань рукава, стал осматривать рану.

– Господи Иисусе, Исабель! – закричал Юстас. – Ну как можно быть такой непослушной! Ничего бы не случилось, не вскочи ты на ноги так быстро. Англичане просто не успели тебя рассмотреть!

– Рана легкая, – как сквозь туман, донесся до Исабель ободряющий голос Линдсея. Опытный воин, он ловко, не потревожив раны, переломил длинное древко. – Наконечник сейчас вынимать нельзя. Вы сможете немного потерпеть, леди?

Закусив губы, девушка кивнула головой. Вокруг со свистом летели стрелы, вонзаясь в дерево или натыкаясь на камень. Одна из них попала прямехонько в амбразуру зубца, за которым прятались Линдсей и девушка, скользнув по кожаным латам на спине горца, а другая угодила в лодыжку девушки.

Исабель вскрикнула и схватилась за раненую ногу. Линдсей выругался и грубо притянул ее к себе, прикрывая своим телом.

– Хочешь, чтобы тебя прикончили, глупая девчонка?! – прорычал он и, пригнувшись, потащил ее к крошечной угловой башенке. Пинком распахнув узкую дверцу, он ввалился внутрь.

В маленькой круглой комнатке, освещенной лишь лучами заходящего солнца, просачивающимися через бойницу, царил полумрак. Линдсей усадил Исабель на пол, еще раз осмотрел раненое предплечье, потом, не спрашивая разрешения, приподнял подол, оторвал длинный широкий лоскут от нижней сорочки, украшенной красивой вышивкой, и приложил к кровоточащей ране на предплечье. Исабель вытащила из рукава шелковый головной платок и дрожащей рукой приложила его к ране на ноге.