Вурды, вытащив ножи, рванулись на околицу, но Эрвела остановила их.

— К священнику твари рвутся. В церковь. Там и поджидать их надо.

Стая и правда не обращала внимания на людей, и те вопили больше от страха. В Леонтия же людские крики вселили ужас. До сих пор он сидел ни жив, ни мёртв, вслушиваясь в лязг железа, и усердно молился. Теперь же забыл и о молитвах. Не имея возможности видеть что-либо за стенами церкви, он подумал, что всё кончено. Колдуны проиграли битву с исчадием, и вот-вот мерзкая тварь явится за ним.

Неудивительно, что, увидев входящих в церковь вурдов и овду, он обрадовался им, словно добрым христианам.

Пока Рыжий с Дымком закладывали брёвнами вход, вурды затеяли спор.

— Может развязать пастуха, — предложил Быстроног.

— Зачем это? — спросил Власорук.

— Пусть тоже сражается.

— Он-то? Да он сбежит, только возможность появится. Пусть лучше связанным сидит. Меньше хлопот будет. По крайней мере присматривать за ним не придётся.

— Куда он денется? — возразил подошедший Рыжий и спросил Леонтия. — Не побежишь, батюшка?

Тот промычал что-то, затряс головой.

— Видишь, — заметил Рыжий. — Некуда ему бечь. Кругом смерть стережёт. Только через нас ему и спасение светит.

Власорук пожал плечами, а Быстроног развязав Леонтия, протянул ему запасной нож.

— Держи, овцевод, — сказал вурд. — Товарищ твой покойный всё увидеть тебя хотел. Будешь ерепениться, так свидитесь раньше срока.

— Какой товарищ? — буркнул батюшка.

— Евлампий.

— Евлампий? — Леонтий вроде и про опасность забыл от удивления.

— Он самый. Не успел перед смертью тебя повидать. Погиб бедолага, спасая Мещеру от напасти.

Священник сник, и его на время оставили.

Вурды намётанным глазом осмотрели церквушку. Деловито облазив углы, стены, заткнули все дыры и завалили оконца всякой рухлядью.

— Пылищи-то у тебя, — воскликнул Власорук, выбивая из мохнатой груди целые облака пыли. — Не мыл, небось, ни разу, божий-то дом?

Сделав что можно, они притихли, пытаясь по звукам угадать, как идёт дело у чародеев, да куда делись твари. Но долго отдыхать не вышло. Где-то под крышей нашлась-таки щель.

Узнали об этом, когда прямо на голову священнику свалилось что-то живое, размером с лесную кошку. Леонтий взвизгнул, бросился бежать, но растянулся на полу от вовремя подставленной ноги Власорука. Одним ударом прикончив бестию, вурд помог священнику встать.

— Тебе почто нож дали? — рыкнул он.

Леонтий виновато потупился.

Быстроног, осмотрев внимательно тушку, заметил:

— Та самая, что на похлёбку хороша.

Тем временем остальные, задрав головы, высматривали, откуда она просочилась.

— Вон, шевелится что-то, — остерёг Дымок, указывая копьецом.

Две твари бросились с потолка, но наткнулись на вурдовы ножи. Ещё одна упала уже со стрелой в боку. Рыжий, подняв стрелу, осмотрел тушку.

— Угу, встречались уже, — заметил он, возвращая стрелу Эрвеле.

Видимо бестиям удалось расширить найденную щель, потому что скоро они посыпались с потолка, что осенняя листва с деревьев при сильном ветре.

Рыжий с Дымком прикрыли Эрвелу, позволяя овде расстреливать врага издали. К ним же прибился и Леонтий, неумело размахивающий тяжёлым ножом. Вурды, как это они уже проделывали не раз, встали спина к спине посреди церквушки, и ни одному врагу пока не удалось вцепиться кому-нибудь из них хотя бы в ногу.

Первой Мститель достал Жаву. Колдунья выпустила клинок и, охнув, осела. Её куртка, рассечённая наискось, быстро набухала кровью. Почти сразу же вслед за Жавой выбыл из боя Шамбал. Чёрный колдун отполз, волоча сломанную ногу и ругаясь на чём стоит свет.

Порядки чародеев расстроились. Бреши сделали уязвимыми каждого, и особенно вооружённую луком Мену. Сокол едва успел прикрыть её собой. Мститель сверкнул глазами, рыкнул, но удар отвёл. Отбросив лук, девушка схватила клинок Жавы и вернулась в сражение.

Теперь ни у кого не осталось сомнений — просто так бога им не осилить.

Сидя в пыли, не обращая внимания на сломанную ногу, Шамбал принялся творить заклинание. Простенькое, то что придумали когда-то Мена с Каваной, надеясь остановить крысиное полчище.

Три золотистых беркута выпорхнули из леса и поднялись в вышину тёмного неба. Сделали круг над схваткой, затем, сложив крылья, рухнули на врага. Казалось бы, что богу птицы? Какой от них урон? Ан нет. Не понравились ему нежданные союзники колдунов, что принялись отважно кидаться на него, метя в глаза. Отвлёкшись на птиц, Мститель ослабил натиск. Чародеи смогли немного передохнуть.

В тёмном и тесном помещении стрелять из лука было неудобно. Ножи и сабли куда лучше справлялись с юркими бестиями и скоро их тушки толстым слоем покрыли церковный пол. Целый курган мёртвых тварей навалили вокруг себя вурды. Ноги скользили, а вонь била в нос, но враг всё лез и лез, и хорошо ещё, что малая щель не позволяла ворваться ему большим числом. Вшестером, защитники пока справлялись с потоком.

— Нас скоро завалит с головой, — крикнул Власорук.

— Нужно выбираться на крышу, — согласился с вурдом Дымок.

— Да они ж с неё, с крыши-то, и лезут, — возразил Рыжий. — Против напора ни за что не пробьёмся.

— Новую дыру сделаем. В другом месте.

Так и поступили. Продолжая отбиваться от валящихся сверху бестий, вурды подтащили сундук и вкарабкались на перекрытие. Расковыряв дранку ножами, выбрались наружу. Когда с крыши послышался ободряющий возглас, Эрвела взяла Леонтия за рукав.

— Давай, батюшка, поторапливайся…

Леонтий посмотрел на овду с благодарностью, и, по-прежнему неумело отмахиваясь ножом, двинулся вслед за ней. Нелегко священнику пришлось со своим пузом, но подгоняемый страхом, всё же протиснулся. За ним из дыры появились и Рыжий с Дымком.

Все шестеро спрятались за маковкой. Пока безмозглые твари, не догадываясь, что добыча ушла, продолжали набиваться в пустую церковь, у беглецов нашлось время бросить взгляд на сражение.

Чародеев осталось только пятеро. Пятеро самых сильных. Сокол, Мена, Барцай, Вармалей и Не с Той Ноги. Кольца вокруг Мстителя больше не существовало. Оставшиеся на ногах чародеи заступили восставшему богу путь к церкви. Но этот заслон выглядел хрупким.

Посох колдуньи уже изрядно посечённый, грозил в любой миг преломиться; раненый Барцай шатался, Вармалей то и дело опускал палицу, давая рукам передышку. Два часа непрерывного боя выжали их почти до конца, а Мститель словно только-только вошёл в раж. Шаг за шагом он теснил пятёрку колдунов, заставляя Сокола всё чаще и чаще прикрывать собой товарищей, ибо потерять ещё хоть одного из них, означало проиграть окончательно.

Тем временем, бестии появились по эту сторону крыши. Обделённые умом, они поднимались на церковь по противоположенной стене, затем спускались внутрь через прежнюю щель, и, покружив среди мёртвых сородичей, появлялись из дыры, проделанной вурдами. Подобно муравьиному потоку, они двигались однажды проторенной дорогой и не искали короткого пути. Только поэтому, несмотря на усталость, от стаи всё ещё удавалось отбиваться. Рыжий и Дымок меняли друг друга, по очереди отдыхая в сторонке, а Леонтий почти не участвовал в сече. Из всего их маленького отряда не выдохлись только вурды. Да ещё Эрвела, которая держалась позади всех, изредка стреляя через головы товарищей.

Однако стрелы кончились. Последнюю овда наудачу пустила в Мстителя, но тот, как и следовало ожидать, легко отмахнулся. Подойдя к маковке, владычица повесила на крест лук и взялась за кинжал.

И тут двухвостые проложили новый путь. Какая-то тварь случайно перемахнула конёк и углядела добычу. Прежде чем погибнуть от вурдовых ножей, она визгом подала знак остальным. Теперь стая повалила на эту сторону крыши широкой лавиной. Долго продержаться против сплошного потока защитники не могли.