– Не сообщив мне о коробках, вы фактически скрыли улики – если их можно назвать уликами. Мне было бы куда спокойнее, знай я, что к их содержимому никто не прикасался. Но вы решили влезть в расследование, и теперь я оказалась в довольно затруднительном положении.

– Простите, – наконец выговорил я. Под таким углом я ситуацию не рассматривал. Возможно, действительно увлекся. – Не знаю, что еще сказать. Мне в самом деле жаль.

– Где дискеты?

Они все еще лежали у старого компьютера. Я молча сходил за коробкой и отдал ее Канеше. Она заглянула внутрь.

– Какая древность. Я давно таких не видела, – сказала она.

Если таким образом Канеша Берри предлагала мне оливковую ветвь, я с радостью ее принимал.

– Я их заберу. Если нужно подписать какую-нибудь квитанцию или доверенность, давайте. Но эта коробка поедет со мной в департамент.

– Не волнуйтесь, я сам все оформлю. Но что делать с остальными бумагами?

Я вдруг подумал, что стоит рассказать ей про человека, который забрался ко мне в кабинет в среду ночью. И представил, как она воспримет эту новость.

– А где остальные коробки? – спросила Канеша.

– В хранилище дальше по коридору.

– Они в безопасности?

– Сейчас – да. Думаю, мне нужно еще кое-что вам рассказать.

– Давайте, – вздохнула Канеша, явно проглотив досадливое «Ну что еще?».

Я в двух словах поведал ей о незваном госте, который стащил ключи из стола Мельбы.

– И тем не менее вы позвонили мне только сейчас, – с холодным негодованием процедила Канеша.

– Да, – осторожно проговорил я. – Но прежде позаботился о том, чтобы в моем кабинете и в хранилище архива сменили замки. Есть только три комплекта ключей. Один, конечно, у меня. Второй у Мельбы Гилли, помощницы директора, а третий – у Рика Такетта, он наш офис-менеджер.

Канеша продолжала сверлить меня взглядом.

– Кстати, – добавил я, чувствуя себя все более неуютно, – вы знали, что у Годфри есть сводный брат? Это как раз Рик Такетт. Вы знакомы?

– Нет, мы не знакомы, – отрывисто сказала Канеша. – Но я в курсе, что он сводный брат мистера Приста. Вам, должно быть, трудно в это поверить, но я тоже не сидела на месте и постаралась выяснить как можно больше о жертве и его семье.

– Да, конечно, – смущенно пробормотал я. Канеша все еще смотрела на меня, как на напроказившего десятилетку, и я с трудом подавил желание заерзать на стуле.

– Значит, сейчас мы отнесем эти коробки в хранилище и запечатаем комнату. Позже я пришлю кого-нибудь, кто отвезет их в департамент шерифа, – наконец сказала она.

– Отличная мысль, – бодро ответил я, понимая, что спорить бесполезно. Если университетское начальство начнет возмущаться, я что-нибудь придумаю.

В порыве вдохновения я отыскал хлопковые перчатки, которые использовал, когда работал с редкими книгами, и протянул их Канеше. Она кивнула в знак благодарности, после чего мы принялись перетаскивать коробки на склад.

Дизель, испугавшийся, что проспит все веселье, носился за нами по коридору туда-сюда. Вдруг мы не справимся без его чуткого руководства?

– Не хотите посмотреть контракты, раз уж вы все равно здесь? – предложил я, когда мы отнесли последнюю коробку. – Тогда вы получите ответ хотя бы на один вопрос.

– То есть вы получите ответ на этот вопрос. До того, как увезут коробки, – Канеша не улыбнулась, но я был готов поклясться, что ситуация ее слегка позабавила. Неожиданно…

– Ну да, – не стал отпираться я.

– Сходите за описью и дискетами. Я подожду вас здесь, – сказала Канеша. – А потом просмотрю контракты.

Я кивнул и поспешил в кабинет. Дизель остался с Канешей. Когда я выходил, он рыскал вокруг коробок. Я боялся, что Канеше это не понравится, но она не обращала на кота внимания.

– Контракты в двенадцатой коробке, – сообщил я, вернувшись с дискетами и описью, которую успел просмотреть на ходу.

Мы кинулись искать нужную коробку. Канеша заметила ее первой – в самом низу стопки из четырех других. Я помог ей сдвинуть остальные.

– Какая легкая, – пробормотала помощница шерифа, вытаскивая коробку, и нахмурилась.

Затем она сняла с нее крышку.

Внутри ничего не было.

В этот момент я пожалел, что не могу забраться в пустую коробку и прикрыться крышкой. Выражение лица Канеши и носорога заставило бы забиться в кусты.

Вернув крышку на место, она выпрямилась и вышла в коридор, яростно печатая шаг. Затем обернулась и подождала, пока мы с Дизелем к ней присоединимся.

– Пожалуйста, заприте дверь, – с убийственной любезностью процедила помощница шерифа.

Когда я щелкнул замком, она протянула руку за ключами.

– Мне очень жаль, – со всей искренностью произнес я.

Канеша не ответила. Вместо этого направилась по коридору к моему кабинету, открыла дверь, но порог не переступила. Когда мы с Дизелем подошли, Канеша сказала:

– Я вернусь через пять минут. И отдам вам ключи.

Крутанувшись на каблуках, она устремилась к лестнице.

Я медленно сел за свой рабочий стол. Канеша имела полное право злиться, ведь я действительно все испортил. Слишком увлекся и забыл, что я не один из братьев Харди, помогающих знаменитому отцу-детективу.

Будучи всего лишь обычным законопослушным гражданином, я, кажется, слишком широко истолковал свой гражданский долг. Я действительно думал, что помогаю Канеше. Ведь неизвестно, как долго она разбиралась бы с письмами на дискетах. Но в то же время я позволил кому-то украсть целую коробку бумаг.

Чтобы отвлечься от самобичевания, я включил компьютер и открыл почтовый ящик. Дизель, почувствовав мое беспокойство, принялся громко урчать и тереться о мои ноги. Я почесал его за ухом, и мне стало чуть легче. Все-таки коты – лучшее в мире успокоительное.

После пары минут поглаживаний Дизель выбрался из-под моей руки и запрыгнул на подоконник. Не переставая мурлыкать, он улегся подремать. Я же попытался сосредоточиться на работе.

Канеша вернулась, но я не решился поднять на нее глаза, делая вид, что целиком погружен в чтение писем.

– Ваши ключи, – сказала помощница шерифа, со стуком кладя их на стол. – Я опечатала дверь склада. В течение часа из департамента приедут за коробками. Если вы к тому времени подготовите все бумаги, буду вам премного благодарна.

Я наконец отважился на нее посмотреть. Лицо Канеши чуть смягчилось, и я тоже позволил себе немного расслабиться. Может, мне удастся обойтись малой кровью.

– С радостью, – заверил ее я.

– Хорошо, – Канеша посверлила меня взглядом для порядка. – Я понимаю, мистер Харрис, что вы действовали из лучших побуждений, и обычно мы ценим помощь гражданских. Но вы зашли слишком далеко. И сами это знаете.

– Знаю, – покаянно вздохнул я. – Очень сожалею, что сразу не известил вас о бумагах Годфри. Остается лишь надеяться, что мои действия не слишком повредят расследованию.

Канеша внимательно выслушала меня, но когда я закончил, она лишь кивнула и вышла из кабинета.

Я вернулся к своей рабочей почте, но не смог разобрать ни строчки, буквально раздавленный случившимся. Посмотрев на часы, обнаружил, что уже половина пятого.

Пойду-ка я домой.

– Ладно, мальчик, пора собираться, – сказал я Дизелю, выключая компьютер.

Кот зевнул, встал, потянулся и терпеливо подождал, пока я надену на него шлейку с поводком. Вскоре мы были готовы идти. Улица встретила нас прохладой и ярким солнцем. На обратном пути я тоскливо размышлял, чем бы занять вечер.

Наверное, сегодня мне стоит отдохнуть. Я очень хотел себя в этом убедить, но противный внутренний голос не прекращал твердить, что время можно провести с куда большей пользой.

Тереза Фармер, библиотекарша, которую я упомянул в разговоре с Канешей, по пятницам обычно работала до шести. Я вполне успевал повидаться с ней и поболтать о местных писательских группах.

Понимал, что снова буду путаться у Канеши под ногами, но в то же время я всецело доверял Терезе. Она болтать не будет. Если я все ей объясню, этот разговор останется между нами, пока помощница шерифа не обратится к ней за помощью.