Герцог Гай снова начал произносить патриотические речи. За ним несколько веских слов обронил Каним, и приём закончился. На меня косились люди, которые вызвались ехать на войну, в основном молодёжь, и наверняка не один из них подумал, что граф Ройхо трусливый пёс, хотя и орденоносец. А мне на их мнение наплевать. Они не видели войны, а я там побывал и знаю, что, скорее всего, эти идеалисты сгинут в первом или во втором сражении. Но это их выбор, и останавливать молодых аристократов не моя обязанность. У них своя дорога, у меня своя.

Понимая, что сегодня в замке делать нечего, все советники герцога и он сам будут крутиться вокруг Ферро Канима, я решил направиться в город, на встречу с Керном. А в замок вернусь завтра или послезавтра, когда ажиотаж немного уляжется и я смогу спокойно обсудить все свои дела с местным начальством.

За крепостные стены меня и Верека выпустили без проблем, никто мной не интересовался. В ночной тьме мы направились к городу и, посмотрев на Верека, я спросил его:

– Что, на подвиги потянуло?

– Не то чтобы на подвиги, – смутился чародей, – просто я общему порыву поддался.

– Бывает. А почему я тебя удержал, понял?

– Да, господин граф. Наша война здесь, моя помощь вам понадобится, и у меня с вами заключён договор, в случае разрыва которого я обязан выплатить неустойку.

– Правильно всё понимаешь.

До Изнара доехали спокойно. Проехали через городские ворота и вскоре оказались в домике, который по-прежнему числился за графом Ройхо и где проживали мои люди. Дружинники приняли моего жеребчика и лошадь Верека, и мы вошли в дом, расположились в гостиной. Вскоре появились Бала Керн и Ресс Дайирин. Поприветствовав их, я обратился к начальнику графской СБ и старшему брату моей невесты:

– Докладывайте.

Тайный стражник и Дайирин переглянулись, и Керн начал:

– Ситуация следующая. Мы начали собирать информацию на бургомистра Данни Крофа. Работали осторожно и кое-что узнали. И удостоверились, что эта наглая морда в самом деле утаила кое-что из вашего имущества. Но произошло и одно событие.

Керн сделал паузу и самодовольно улыбнулся, а я поторопил его:

– Какое?

– В Изнаре объявился один из Умесов, которого отслеживал Генэк. Он появился здесь с хорошей легендой – замаскировался под местного вора по кличке Курц, который уехал из города семь лет назад и долгое время обитал в столице. Здесь это имя известное, люди криминального толка про Курца многое слышали, только свидетелей опознать его в лицо нет. Но Умес сразу показал себя: ночью обчистил пару домов и уже сколотил вокруг себя тройку хороших воров. Один рывок, удачные дела – и за пару недель он заработал авторитет.

– И что дальше?

– Умес вышел на меня, что характерно, сам вышел, и очень ловко, словно случайная встреча произошла. Прикрываясь своей легендой, он выдал мне некоторую важную информацию относительно бургомистра. За это мнимый Курц попросил денег. Но общий расклад таков, что дело не в деньгах. Республиканец хочет приблизиться к нашей структуре и влиться в неё. И если бы не Генэк, который его ещё месяц назад срисовал, то я был бы уверен, что передо мной реальный криминальный авторитет, который ищет серьёзного покровителя среди местного дворянства.

– Интересно. И что ты предлагаешь?

– Его можно приблизить и следить за ним. Он станет работать на нас, постарается заработать доверие и подвести к нам остальных своих товарищей. Мы за ними присмотрим, отделим зёрна от плевел и, как только вскроем часть вражеской шпионской сети, возьмём республиканцев за горло.

– А может быть так, что Умес знает, что мы знаем, кто он такой, и его ход – это часть хитроумного плана?

Бала Керн подумал и отрицательно покачал головой:

– Не думаю, что это так. Генэк работал аккуратно.

– И всё же ещё раз присмотрись к Курцу и подумай, не осталось ли за тобой и твоими людьми следов. А потом решим, что с Умесом делать.

– Понял.

– Вот и ладно. Кстати, информация по бургомистру серьёзная?

– Да. Если Кофта прижать, он на карачках ползать будет, лишь бы его Тайной Страже Канимов не сдали.

В комнату вошёл слуга, один из тех, кто был привезён из столицы и, как я подозревал, работал на Имперский Совет. Он поклонился и сказал:

– Господин граф, ужин готов.

Слуга вышел, а я встал и кивнул на дверь:

– Продолжим беседу за столом.

Дайирин и Керн поднялись с кресел, и я, посмотрев на хмурого молчаливого шевалье, решил его подбодрить:

– Ресс, у меня для тебя радостная новость.

– Какая? – Шевалье застыл на месте и насторожился.

– Позавчера я сделал предложение руки и сердца Каисс Дайирин. И она его приняла.

От избытка нахлынувших на него позитивных чувств провинциальный шевалье чуть не подпрыгнул на месте и спросил:

– А свадьба когда?!

– Сразу же после того, как уладится дело с бургомистром и я решу все свои дела с советниками герцога.

– Ну наконец-то! – выдохнул старший Дайирин. – Дай вам боги счастья!

– Мне бы этого тоже хотелось. – Я кивнул и направился в обеденный зал.

Ушёл в прошлое месяц фиарин (июль), своим чередом наступил наин (август), и моя жизнь существенно изменилась. А всё оттого, что я стал женатым человеком. В клане Ройхо пополнение – графиня с красивым именем Каисс, и на мне повисла дополнительная обязанность – быть примерным семьянином, по крайней мере в первый медовый месяц.

Однако мир за пределами замка требовал моего постоянного и пристального внимания, и всё, что я смог выкроить для своей любимой женщины, – это три дня. А после этого – снова в седло и «Гайда!» галопом по графству. Городки и посёлки. Знакомство с новыми людьми. Разговоры с кеметцами и решение неотложных вопросов с их старейшинами и поселковыми старостами. Разведка родовых земель и организация лесных схронов с продовольствием, одеждой и оружием, которое может понадобиться зимой или весной. А в замке меня ожидали близкие по крови люди со своими большими и маленькими проблемами. Отчёты Керна и братьев Дайирин. А также письма баронессы Ивэр и лейтенанта гвардии Вирана Альеры, который находился на Мистире и в капусту, как и полагается герою, крошил ассиров и асилков, прям казак Козьма Крючков, по два-три противника зараз на пику насаживал.

Заботы накрывали меня с головой. Но тем не менее я старался не забывать про мою вторую половинку и уделял ей всё своё свободное время без остатка. И не просто делил с Каисс постель и разговаривал за жизнь, но и понемногу посвящал её в некоторые свои дела, в которых она, как графиня, должна была разбираться. А это не так уж и мало. Обстановка в графстве Ройхо и герцогстве Куэхо-Кавейр. Расклады в столице и мои отношения с теми или иными людьми. Состояние нашей семейной казны и хозяйства. Ожидаемые угрозы и планы по их предупреждению. Расклады по верным людям и врагам и прочие серьёзные вопросы. Про кмиты же, истинное происхождение её мужа, спрятанный в глубоких подвалах замка архив Айны Ройхо и мои личные записи с описанием мест, где будет вестись поиск оставшихся от прежних времён кладов, Каисс знать не стоило. И дело здесь не в том, что я не доверял моей жене. Если бы так, то я и не женился бы. И соображала моя вторая половина очень хорошо, дай боги каждой женщине такую светлую голову иметь. Просто есть вещи, которые не стоит знать даже той, с кем засыпаешь и просыпаешься, слишком они опасны и могут принести беду. И пока жена о них не знает, нам обоим спокойней, слишком она эмоциональный человек, и порой, не сдержавшись, может сказать что-то такое, что лишним ушам слышать не стоит.

В остальном же всё было достаточно предсказуемо и вполне обычно. На меня никто не покушался. Бала Керн начал долгосрочную игру с окопавшимся в Изнаре шпионом Умесов, понемногу приближал его к себе, но был осторожен. С ним я пока не встречался, ни к чему пока. Пусть мой противник идёт к этому моменту, как к награде и знаку, что у него всё получается. Керн также подыскивал новых надёжных людей, которые могли бы войти в службу безопасности графа Уркварта Ройхо. Но имелись и другие дела, которые понемногу шли на лад.