Это должна быть последняя история Шехерезады, сказала Лиза. Не тысяча и одна ночь, но около сотни. Три с половиной месяца рассказов, чтобы поведать историю жизни.

— Когда я убежала, Шон?

— Это был август. Нет, не август, это был сентябрь, первое число.

Она начала считать по пальцам.

— Вот чему я не научилась. Арифметике не уделяли особого внимания. По моим подсчетам, завтра будет сто первая ночь.

— Да?

На следующий день они возвращались домой с работы, сотый день. Лиза взяла деньги с собой в Аспен-Клоуз, не решившись оставить их в прицепе. Закончив работу в обед, она побродила по городу, пока не нашла магазин, где ей продали пояс с кармашками для денег. В общественном туалете на рынке она разложила по карманам все банкноты и надела пояс поверх джинсов. Она была такой стройной, что пояс выглядел элегантным, не полнил ее.

Лиза все еще не сказала о деньгах Шону, и он считал, что она забрала из сторожки только свою одежду. Радуясь стеганому пальто, она потерла замерзшие руки. Обогреватель в машине включали лишь на время.

— Я дошла до июня, верно? — спросила она. — Тогда Джонатан впервые заговорил о деньгах. Он привез с собой Мэтта.

— Мэтт то и дело выходил в сад, чтобы указать мне, как выполнять мою работу, — проворчал Шон.

— Вот как? Я не знала этого. Мэтт был строителем в Камбрии, но его дело прогорело. Если бы не он, Ив не попала бы в тюрьму. Он ненавидел нас. Я думаю, из-за того, что когда-то он считал Ив красивой, но она находила его омерзительным.

Шон кивнул:

— Наверное. Для нее он был грязь под ногами.

— Если бы не он, полиция ничего не заподозрила бы и Ив все еще жила бы в сторожке, и я тоже.

— Тогда я должен благодарить его, верно? Лиза улыбнулась.

— Джонатан взял его под свое крылышко. Мэтт женился или хотел жениться, и Джонатану пришла в голову мысль подобрать ему жилье поблизости от Шроува и поручить ему поддерживать порядок в парке. Когда Мэтт приезжал туда, каждую ночь он выходил стрелять кроликов при свете автомобильных фар. Ночь за ночью грохот выстрелов и свет фар. Я ненавидела это. Мне и раньше не нравился Мэтт.

— Этих маленьких дьяволят следует уничтожать, любимая. За всю жизнь не видел такого количества кроликов, как их было прошлым летом. Они и голуби склевывают весь урожай.

— Когда Мэтт оставался в Шроуве, то спал в комнате над каретным сараем. В Шроуве было семнадцать спален, но ему полагалось спать там. Он должен был пользоваться туалетом на улице позади конюшен и мыться под краном, который установили там, чтобы поить лошадей.

Шон возразил с серьезным видом:

— Тобайас не мог поселить его в доме, он же слуга. Мэтт и не ожидал этого.

Лиза выразительно посмотрела на него. Она неодобрительно покачала головой в ответ на эти слова, но Шон не отрывал глаз от дороги.

— Джонатан сказал Ив, что та занималась всем этим только временно. Так буквально и сказал. Он собирался рассчитать и тебя в конце лета, на Михайлов день, и поселить Мэтта с женой над каретным сараем. Джонатан сказал, что изменит там кое-что, чтобы сделать ее пригодной для жилья. Оборудует очередную ванную комнату, наверное.

— Он действительно рассчитал меня. Что ж, ведь поручил мою работу Мэтту.

— Я была в панике, когда Джонатан впервые заговорил о своих планах. Я подумала, что он избавится от тебя, и тебе придется уехать, и я никогда не увижу тебя снова.

Они доехали до того места, где стоял автоприцеп. Шон обнял Лизу и крепко прижал ее к себе.

— Ты не доверяла мне.

— Не думаю, что в то время я доверяла хоть кому-то, даже Ив.

Войдя в прицеп, они зажгли газ и включили масляный обогреватель. Прицеп быстро нагрелся, хотя это было влажное вонючее тепло. Шон закурил сигарету, отчего дышать стало еще труднее, и открыл бутылку вина, которое принес из супермаркета, и предложил на ужин самосы под луковым соусом. Сняв пальто, Лиза накинула на себя теплый свитер, который связала для нее Ив. Она продолжала рассказ, попивая вино.

Ив не пришла в восторг от плана, чтобы Мэтт со своей женой жили в Шроуве. Джонатан сказал, что, таким образом, Ив может рассчитать миссис Купер, ей не придется выдавать жалованье и распределять работу, не придется ничего делать, пусть просто живет там, и, конечно, она будет над ними старшей, они должны ее слушаться.

— Почему мы не можем оставить все как есть? — спросила Ив.

Для нее так будет легче, объяснил Джонатан, и, кроме того, он должен позаботиться о Мэтте, он в долгу перед Мэттом.

Лиза знала, что на самом деле испытывает ее мать. К этому времени Лиза, в общем, понимала трепетное отношение Ив к Шроуву. Ив хотела, чтобы никто, ни один человек, не стоял между нею и тем домом, той землей, тем поместьем. Ее не устраивало даже то, что Шон работает там. Мистер Фрост появился в поместье до ее приезда, находился там при жизни ее матери, Ив примирилась с ним, как примирилась с поездом и неизбежным появлением гостей по уик-эндам, но Шон был новичком. Конечно, ничего подобного она не сказала Джонатану, и ту ночь Джонатан провел в сторожке. Лиза чувствовала некоторое неудобство в связи с этим, потому что имела теперь и собственный роман и понимала, что происходит за стеной, разделяющей их спальни.

Наутро она застала Ив перед зеркалом, та пристально всматривалась в свое отражение, выдергивая седые волоски. Лиза подошла к Ив сзади случайно, не желая послужить контрастом. Но так произошло: ее лицо отразилось в зеркале на заднем фоне, на расстоянии около ярда и двадцати двух лет, разделявших ее и Ив.

Ив обернулась и сказала:

— Mater pulchra, filia pulchrior1 .( 1 Мать красива, дочь красивее (лат.))

Лиза не знала, что сказать. Едва ли она могла ответить, что это правда, что мать прекрасна, но дочь еще прекраснее, равно как не могла и притвориться, что ничего не понимает. Неудачное «Я думаю, что ты выглядишь замечательно» было все, что она сумела произнести. Но ее смущали лихорадочный огонек в глазах Ив, ее необузданность в тот день и внезапные взрывы слишком громкого смеха.

Случайно Лиза подслушала и разговор Ив с Джонатаном. У нее вошло в привычку подслушивать у дверей. Таким способом Лиза пыталась обезопасить свою жизнь. Иногда в те дни она чувствовала, что жизнь ее находится под угрозой. Если приедет Мэтт, останется ли Ив? Если они с Ив уедут, куда им деваться? А если уедет Шон, что будет с Лизой? Лиза предпочла бы умереть. Как только она чувствовала, что Ив или Джонатан или оба они хотят избавиться от нее, Лиза понимала, что они собираются посекретничать, а она является заинтересованным лицом, потому что именно ей в наибольшей степени угрожает исходящая от них опасность.

Тот вечер Лиза провела в автоприцепе с Шоном. И не только вечер. Она встретилась с ним, как только он в четыре часа закончил работу, и пробыла у него до девяти, когда он отвез ее обратно в Шроув. Очутившись снова дома, в сторожке, Лиза подумала сначала, что Ив с Джонатаном ушли куда-то или находятся в Шроув-хаусе.

Пиджак Джонатана висел на спинке стула, но это ничего не значило. Лиза поднялась в свою спальню и выглянула из открытого окна, ожидая увидеть их идущими от дома в угасающем красноватом свете вечерней зари. Но они были гораздо ближе, совсем рядом с ней. Они сидели на подстилке, раскинутой на траве в саду, как раз под ее окном. Или, вернее, Ив сидела, поджав колени и обхватив их руками, а Джонатан лежал на спине, глядя вверх на тонкий месяц, видимый на все еще светлом небе.

Они не разговаривали, но Лиза поняла, что как только они заговорят, она услышит каждое слово. Она скорчилась под окном, положив подбородок на подоконник, вспоминая, как Шон предложил ей в тот вечер перебраться к нему и жить с ним в автоприцепе. Он уговаривал ее, он сказал, что очень сильно скучает, когда ее нет с ним, и что удерживает ее здесь? Лиза не сумела ответить на этот вопрос, она не решилась сказать: «Я боюсь уехать».