Видя затем, что по своей вине он потерял Небесную пищу, которую посылал ему Бог, он провел остаток своих дней в слезах и в печали и начал снова есть хлеб, добытый трудом в поте лица. Он заключился в своей пещере и жил в ней в власянице, молясь и вздыхая, пока не явился к нему Ангел и не сказал ему: «Господь принял твое покаяние. Но берегись увлекаться тщеславием. И когда братья, которых ты оставил, придут благодарить тебя и станут благословлять твое имя, не отказывай им в приеме, но ешь с ними и вместе с ними прославляй Бога».

Рассказав эти примеры, преподобный Иоанн объяснял Руфину и его спутникам, что вывод, который они должны из этого сделать, таков: ничто нас так не обеспечивает от опасности этой жизни, как смирение, и нет ничего более опасного, как гордость. Он прибавил, что надо быть настороже, чтобы демон не искушал нас дурными мыслями, что обычай, который имеют иноки, когда кто приходит их посетить, — начинать с молитвы имеет целью именем Божиим разрушить козни врага.

В течение трех дней поучал Иоанн своих гостей. И когда они прощались с ним, он им сказал: «Идите в мире, дети мои. Сегодня пришло в Александрию известие о победе, которую благочестивый император Феодосии одержал над тираном Евгением. Но этот великий император скоро умрет естественной смертью». Вернувшись домой, они видели исполнение пророчества преподобного.

Что касается до него самого, то он умер вскоре после посвящения Руфина, который пишет, что через несколько дней он узнал через иноков, что эта яркая звезда монашества закатилась. Преподобный Иоанн провел три дня подряд, никому не показываясь, и в коленопреклоненной молитве предал дух свой Богу.

Жизнь этого человека была слишком отрешена от земли, он слишком углубился в таинство духовной жизни, а мы слишком далеки от них, слишком оплотнели, чтобы нам не казалось мало понятным и странным многое из здесь написанного.

Но то, над чем, быть может, с улыбкой сомнения остановится мнимая мудрость, — то покажется легко приемлемым для тонкого и глубокого ума.

Уже прошло время, когда недоверие ко всему лежащему вне области чувственного восприятия считалось признаком образованности. На Западе учреждаются целые ученые общества для изучения явлений, близких тем, каких было так много в жизни преподобного Иоанна. Лишь для людей с крайне ограниченным кругозором, лишь для младенствующих умов существование мира духов представляется сомнительным. И что удивительного в том, что люди, доведшие в себе развитие духа до такой исключительной силы, как египетские пустынники, чувствовали их, с ними говорили и боролись, когда этих же духов и чувствовал и видел один из самых трезвых, самых прозорливых и блестящих умов нашего времени — В. С. Соловьев!

Не как на какие-нибудь интересные и оригинальные басни, а как на реальную действительность, более несомненную, потому что менее преходящую, чем тот чувственный мир, который нас окружает, нужно смотреть на эти заботливо собранные добросовестными христианскими писателями древности сказания. Собирали же они их на пользу будущих поколений, на помощь в той страшной и неизбежной борьбе, которая известна всякому сознательному христианину.

Он родился около 321 года неизвестно где. В возрасте пятнадцати лет он удалился в пустыню в обществе своего старшего брата, который вел там столь совершенную жизнь, что Бог после его смерчи показал его Аполлону в небе среди св. апостолов.

Он явился наследником его добродетели и сделал громадные успехи в духовной жизни. Бог готовил его к великим делам на благо многих.

Проведя сорок лет пустыннической жизни, он услыхал голос с неба, приказывавший ему идти в обитаемые места, где Бог хотел через него образовать совершенно стойкий в добродетели и ревностный ко всякому благу народ. Преподобный имел случай заметить, что те, кто поставлен над другими в качестве настоятеля или силой чрезвычайных своих дарований, особенно подвержены искушению тщеславия. Поэтому он просил Создателя укрепить его против этого опасного искушения и не дать погубить ему достигнутого таким трудом иноческого делания. Его молитва имела такие же последствия, как молитва Соломона, когда он просил Господа даровать ему мудрость. Тот же голос, который объявил ему, что он призывается к делу спасения своих братьев, велел, чтобы он занес руку за голову, взял то, что там найдет, и зарыл это в песок. Аполлон тотчас послушался и нашел там маленького эфиопа, который закричал: «Я без гордости!» Тогда Небесный голос произнес: «Иди же теперь; Бог будет давать тебе все, что ты просишь».

Обезопасенный таким образом против столь тонкого и опасного порока, Аполлон вышел из пустыни и поселился в окрестности города Гермопольца в Фиваиде, в месте, где, по преданию, младенец Иисус провел несколько времени со Своей Пречистой Матерью и Иосифом Праведным, когда они бежали в Египет от преследования Ирода.

Место, выбранное им для жилья, была пещера, расположенная у подошвы горы. Там, не отыскивая тех, кого ему суждено было принять на свое попечение, он ожидал в сосредоточии и молчании, чтобы Господь исполнил Свое обетование, приведя к нему этих людей.

Преподобный одевался в толстую льняную тунику и покрывало, обматывавшее ему голову и шею. Он не ел ничего, что прошло через огонь, даже хлеб, но только сырую траву, как произрастила ее земля. Его воздержание было так велико, что жизнеописатель его говорит, что пища эта была более Небесная, чем земная. Он молился не менее ста раз днем и столько же ночью, так что без преувеличения можно сказать, что его молитва не прекращалась ни днем, ни ночью. Так проходила его жизнь, вся проникнутая мыслью, о Боге, когда настало время, в которое Господь исполнил сделанное ему обетование.

Он не искал случая стать известным, но посланный ему Богом дар чудес, которые он творил в великом множестве, составил ему славу Пророка или Апостола. И несколько отшельников из соседней провинции собрались под его руководством и стали жить около него. Он принимал всех с безграничной любовью и служил им верной поддержкой, показывая своим примером, как исполнять то, чему учил он их на словах.

Он узнал в то время, что офицеры Юлиана Отступника, находившегося тогда в Антиохии, захватили одного соседнего отшельника и отвели его в тюрьму с намерением принудить его служить в войсках. Его любовь не позволила ему оставить этого человека без утешения, хотя он и видел, что сам подвергается опасности. Он пошел к месту его заключения с другими отшельниками и убеждал не терять мужества, потому что настало время христианам проявить свою ревность ко Христу.

Во время их беседы пришел центурион и, рассерженный тем, что монаху позволили войти в тюрьму, запер его и сопровождавших его отшельников с намерением забрать всех под арест и велел усилить стражу, чтобы они не убежали. Но что мог он против тех, кого Бог принял под Свое покровительство?

В полночь Ангел, сияющий светом, явился открыть им дверь темницы. Это так сильно испугало стражу, что она бросилась к ногам служителей Божиих и просила их уйти, говоря, что они лучше сами подвергнутся смерти, чем будут их удерживать после такого чуда.

Они еще не ушли, когда поспешно прибыл с несколькими высокопоставленными лицами забравший их центурион, потому что землетрясение опрокинуло его дом, под развалинами которого были погребены его главные слуги. Освобожденные пустынники вернулись в свое уединение, прославляя Бога.

Нельзя себе представить, не будучи умиленным, жизнь, которую они вели в этой пустыне. Их было приблизительно пятьсот, и они были размещены в разных монастырях у подошвы горы, где жил преподобный; и во всех них было одно сердце и одна душа. Преподобный вел их с такой бдительностью, ревностью, с такой кротостью и совершенством, что, по отзывам историка, среди такого громадного множества иноков не было почти ни одного, который бы не получил от Бога дар чудес. Их одежда была белая, как у преподобного, и он требовал, чтобы они держали ее всегда в чистоте, которая служила отражением чистоты их души, так что, смотря на них, невольно тотчас представлялась в воображении Небесная ангельская рать. Между ними было несколько эфиопов, не уступавших другим в пламенном благочестии.