– Внимательно смотри за Кадсуане, Мин, – сказал Ранд. – И ты тоже, Морр. Она что-то затевает, как и все Айз Седай, но чтоб мне сгореть, если я знаю, что именно. Не знаю...

Будто каменная стена ударила сзади Мин; ей послышался какой-то рев, грохот. А потом Ранд перевернул ее – она что, на полу лежит? – глядя со страхом, которого она ни разу не видела в этих по-утреннему голубых глазах. Когда она, кашляя, села, страх исчез из глаз Ранда. В воздухе висело густое облако пыли. А потом девушка увидела коридор.

Девы, что стояли у дверей покоев Ранда, исчезли. Да и сами двери исчезли, как и большая часть стены, а в противоположной зияла рваная брешь. Сквозь завесу пыли девушка разглядела, что комнаты Ранда превратились в руины. Там громоздились груды битого камня, а в пробитый потолок виднелось небо. На пламя, плясавшее среди обломков, сыпался снег. Из каменного крошева торчал прикроватный столбик черного дерева, и девушка вдруг поняла, что за пеленой снегопада ее взгляду предстали ступенчатые башни. По Солнечному Дворцу будто ударили громадным молотом. А не соберись они идти к Кадсуане... Мин содрогнулась.

– Что... – срывающимся голосом промолвила она, потом поняла бессмысленность вопроса. Любому дураку видно, что произошло. – Кто? – вместо этого спросила Мин.

Запорошенные пылью, со встрепанными волосами, в зияющих прорехами куртках, двое мужчин выглядели так, словно катались вдоль по коридору. Возможно, так и было.

Мин показалось, что сейчас они находятся на добрых десять шагов дальше от дверей, чем она помнила. Где-то вдалеке раздавались встревоженные крики, эхом отдававшиеся в переходах. Ни тот ни другой девушке не ответил.

– Могу я тебе доверять, Морр? – спросил Ранд.

Федвин прямо встретил его взгляд.

– Всю жизнь, милорд Дракон, – ответил тот.

– Тогда вот что я тебе доверяю, – сказал Ранд. Его пальцы скользнули по щеке девушки, он резко встал. – Оберегай ее ценой своей жизни, Морр. – Голос его тверд, как сталь. Мрачен, как смерть. – Если они во дворце, то почувствуют, как ты станешь сплетать переходные врата. И ударят раньше, чем успеешь закончить. Направляй Силу только в самом крайнем случае, но будь наготове. Уведи Мин на половину слуг. Убей любого, кто попытается дотронуться до нее. Любого!

Бросив на Мин последний взгляд – о Свет, в любое другое время она бы умерла со счастливой улыбкой на устах, увидев такой его взгляд! – Ранд повернулся и побежал прочь. Прочь от нее. Тот, кто пытался убить Ранда, будет его искать.

Морр пыльной ладонью похлопал Мин по руке и по-мальчишески ухмыльнулся.

– Не беспокойся, Мин. Я о тебе позабочусь.

Но кто позаботится о Ранде? Могу ли я доверять тебе, спросил он у этого мальчика, который в числе первых явился с просьбой учить его. О Свет, кто убережет его самого?

Свернув за угол, Ранд остановился. Ему пришлось опереться рукой о стену, чтобы взяться за Источник. Глупо, конечно, – он не хотел, чтобы Мин видела, как его шатает. А ведь кто-то пытался его убить. И не просто кто-то. Это мужчина. Демандред или же Асмодиан вернулся наконец. А может, оба: в ударе была некая странность, словно бы плетение обрушилось с разных сторон. То, что направляют Силу, Ранд почувствовал слишком поздно, времени что-нибудь предпринять не оставалось. Он бы так и погиб, в своих покоях. Он был готов умереть. Но Мин не должна погибнуть – нет, только не Мин! Хорошо, что Илэйн далеко и повернула против него. О Свет, ведь так!

Ранд схватился за Источник, и саидин затопила его расплавленным холодом и морозящим жаром, жизнью и сладостью, мерзостью и смертью. У него скрутило живот, и коридор впереди раздвоился. На миг Ранду почудилось, что он увидел лицо. Не глазами, а мысленным взором. Мужчина, неузнаваемый и мерцающий, пропал. Он плыл в Пустоте, опустошенный и преисполненный Силой.

Тебе не победить, сказал он Льюсу Тэрину. Если я умру, то умру собой!

Нужно было отослать Илиену, прошептал в ответ Льюс Тэрин. Тогда бы она осталась жива.

Оттолкнув от себя голос и оттолкнувшись от стены, Ранд двинулся по дворцовым коридорам – со всей скрытностью, на какую был способен, ступая легко, вплотную к гобеленам на стенах, обходя изукрашенные золотом сундуки и золоченые шкафы с хрупким золотым фарфором и костяными статуэтками. Он шарил взглядом по сторонам, высматривая нападавших. Они успокоятся, лишь обнаружив его тело, но, приближаясь к его покоям, будут крайне осторожны – на тот случай, если он выжил, благодаря причудам судьбы та’верена. Они будут выжидать, смотреть, не шевельнется ли он. В Пустоте он был един с Силой как никто из мужчин. В Пустоте он был един со всем, что его окружало.

Все громче раздавались испуганные крики и лязг металла, кто-то хотел знать, что произошло, другие вопили, что Возрожденный Дракон впал в безумие. Слабым утешением был в глубине сознания комок отчаяния Аланны. Ее не было во дворце, а может, и в пределах городских стен. Как бы ему хотелось, чтобы и Мин была подальше отсюда. Иногда он замечал бегущих по коридорам мужчин и женщин, то были, главным образом, слуги в черных ливреях, они спотыкались, падали, с трудом вставали и снова убегали. Его они не видели. Благодаря Силе он слышал каждый шепот. В том числе и шорох легко ступающих ног в мягкой обувке.

Прижавшись к стене возле длинного стола, уставленного фарфором, Ранд быстро сплел вокруг себя Огонь и Воздух и замер, окутанный Свернутым Светом.

Появились Девы в вуалях, их было много, они пробежали, не видя Ранда, в сторону его покоев. Он не мог допустить, чтобы они пошли с ним; он дал обещание, но обещал отправить их в сражение, а не на бойню. Когда он найдет Демандреда и Асмодиана, Девы ничего не смогут сделать, только погибнут, а ему и так нужно прибавить пять пока неизвестных имен к своему скорбному списку. Там уже стояло имя Сомары из Кривого Пика, из клана Дэрайн. Ему пришлось дать обещание, и он должен его сдержать. И за одно это обещание он заслуживает смерти!

Без опаски орлов и женщин можно держать лишь в клетках, сказал Льюс Тэрин, будто цитируя, а потом, когда Ранда миновала последняя Дева, вдруг разрыдался.

Ранд двинулся дальше, обходя дворец по расширяющейся спирали, в центре которой находились его покои. Свернутый Свет применяли крайне редко – так что вряд ли какой мужчина способен ощутить использование саидин, – и он прибегал к нему, когда хотел остаться незамеченным. Нападавшие не стали бы бить по апартаментам наобум. У них есть свои глаза и уши во дворце. Возможно, он вовремя вышел из комнаты просто по случайному совпадению; возможно, воздействие та’верена на Узор приведет атаковавших к нему в руки, пока они думают, что он погиб или ранен. При этой мысли Льюс Тэрин захихикал. Ранд чуть ли не чувствовал, как тот в предвкушении потирает руки.

Еще трижды он прятался при помощи Силы, когда мимо торопились Девы в вуалях, а один раз заметил, как по коридору решительно идет Кадсуане, а вместе с нею – еще шесть Айз Седай. Никого из них Ранд не узнал. Кажется, они вышли на поиски. Нет, он не боялся седой сестры. Нисколько! Но Ранд подождал, пока она и ее спутницы не ушли подальше, и лишь тогда отпустил плетение. Над Кадсуане Льюс Тэрин не хихикал. Он молчал как убитый, пока она не скрылась из виду.

Ранд отступил от стены, и рядом с ним открылась дверь. В коридор выглянула Айлил. Он и не знал, что оказался возле ее комнат. У нее за плечом стояла смуглая женщина, с толстыми золотыми кольцами в ушах и медальонами, свисавшими с золотой цепочки, что тянулась от левого уха к колечку в носу. Шалон, Ищущая Ветер при Харине дин Тогара, посланнице Ата’ан Миэйр, въехавшей во дворец со своей свитой почти сразу после того, как Мерана сообщила Ранду о заключении соглашения. И она встречается с женщиной, которая могла бы желать ему смерти! Обе при виде Ранда вытаращили глаза.

Он был осторожен, насколько мог, но действовать надо быстро. Минуло всего несколько секунд, как открылась дверь, а Ранд уже засовывал слегка помятую Айлил вместе с Шалон под кровать. Может, они не причастны к происходящему. Но лучше перебдить, чем недобдить, а извиниться можно и потом. Зло сверкая глазами, с кляпами из платков Айлил во рту, обе женщины пытались высвободиться из пут – он связал им руки и ноги разорванными простынями. Щит, которым он отрезал Шалон от Источника, продержится день-два, пока узел не распустится, но наверняка кто-то найдет их раньше и освободит.