– Прекрасное утро, Мать, – промолвил он.

Эгвейн лишь кивнула, и он пристроился позади, рядом с Суан, которая чуть ли не сразу принялась на него шипеть. Эгвейн не была уверена, до чего Суан с ним договорилась, но в присутствии Эгвейн она теперь редко на него жаловалась, а при нем так вообще никогда. И девушка была рада, что Брин тут. Престол Амерлин чувствовала, что этим утром ей очень не помешает его поддержка.

Восседающие выстроились в ряд возле деревьев, а еще тринадцать сестер сидели на лошадях чуть в стороне, внимательно глядя на Восседающих. Романда и Лилейн чуть ли не одновременно послали своих коней вперед, плащи развевались у них за спинами, копыта взрывали снег. Эгвейн не удержалась от вздоха. Совет повиновался ей, потому что иного выбора не было. Да, они подчинялись во всем, что касалось войны с Элайдой, но Свет, как они играют словами и придираются, решая, что именно относится к вопросам войны или нет. И порой добиться от них чего-нибудь все равно что козла доить! Всегда отыщут какой-нибудь способ обойти женщину любого возраста, за исключением разве что Шарины. Та даже на Романду произвела впечатление.

Романда и Лилейн остановили лошадей перед Эгвейн, но не успели Восседающие и рта раскрыть, как Амерлин заговорила:

– Настало время, дочери мои, и незачем тратить время на пустую болтовню. Приступайте.

Романда хмыкнула; судя по всему, Лилейн тоже хотелось фыркнуть. Как одна, они развернули лошадей, затем ожгли друг друга сердитыми взглядами. События минувшего месяца только усугубили их взаимную неприязнь. Уступая, Лилейн гневно мотнула головой, а Романда криво усмехнулась. Эгвейн тоже чуть не улыбнулась. В Совете ее главной опорой по-прежнему была взаимная враждебность.

– Престол Амерлин повелевает начинать, – возвестила Романда, величественно подняв руку.

Тринадцать женщин возле Восседающих охватило свечение саидар, охватило всех разом, и в центре поляны возникла вертикальная серебристая полоса, раскрывшаяся в переходные врата – десять шагов высотой и в сотню шириной. С той стороны посыпались снежинки. Резкие выкрики приказов полетели по колонне солдат, первой во врата устремилась тяжелая бронированная кавалерия. Кружащийся по ту сторону снег падал густо, почти ничего не было видно, но Эгвейн почудилось, будто она различила Сияющие Стены Тар Валона и саму Белую Башню.

– Началось, Мать, – промолвила Шириам, едва ли не с удивлением.

– Началось, – согласилась Эгвейн. И если будет на то воля Света, вскоре Элайда падет. Следовало обождать, пока Брин не отправит через врата достаточное число солдат, но девушка не выдержала. Ударив каблуками Дайшара, она устремилась в снегопад, на равнину, где чернела вдали Драконова гора и в белом небе над нею курился дымок.

Зимние ветры и снегопады если и не остановили до весны купеческие караваны, то сильно замедлили их продвижение, а из каждых трех отправленных купцами почтовых голубей два гибли в когтях ястребов или замерзали от холода, но по рекам, не скованным льдом, продолжали плавать суда, и слухи бежали быстрее молнии. Тысячи слухов; каждый порождал тысячу новых, которые всходили и буйно росли на снегу и льду, точно сорняки на плодородной земле.

У Тар Валона, утверждали одни, сразились громадные армии, и улицы города залиты кровью, а мятежные Айз Седай выставили на пике голову Элайды а’Ройхан. Нет, Элайда махнула рукой, и уцелевшие бунтовщицы пали к ее ногам, моля о пощаде. Да не было никаких мятежниц, Белая Башня всегда была едина, какой раскол, о чем вы? Это Черная Башня разбита, интригами и мощью Айз Седай, и по всем странам Аша’маны гоняются за Аша’манами. Белая Башня разрушила в Кайриэне Солнечный Дворец, и сам Возрожденный Дракон связанным предстал пред Престолом Амерлин и стал орудием в ее руках. По другим слухам, с ним повязаны узами Айз Седай, а еще с Айз Седай связаны узами Аша’маны, только мало кто верит такой чепухе.

Вернулись войска Артура Ястребиное Крыло и намерены возродить его погибшую империю, и Шончан расчищают им дорогу. Они даже одолели Возрожденного Дракона и изгнали его из Алтары. Нет, Шончан явились служить ему. Нет-нет, он сбросил Шончан в море, истребив их армии до последнего человека. Шончан увезли с собой Возрожденного Дракона, дабы поставить его на колени перед своей Императрицей. Возрожденный Дракон погиб, и многие скорбели по нему, оплакивали его, но не меньшее число радостно праздновало его смерть.

Слухи разрастающейся паутиной опутывали страны, мужчины и женщины строили планы на будущее, веря тому, что почитали правдой. Они строили планы, и Узор впитывал в себя эти планы, создавая плетение предреченного будущего.

Конец книги восьмой

цикла «Колесо Времени»

Замечание к датам в глоссарии. Томовский календарь (разработанный Томой дур Ахмид) был принят приблизительно два столетия спустя со времени смерти последнего мужчины Айз Седай и отмечал года после Разлома Мира (П.Р.). Многие, очень многие записи погибли во время Троллоковых Войн, и поэтому точная датировка конца войн по старой системе летосчисления оставалась предметом спора. Тиам Газарский предложил новый календарь, приняв за точку отсчета год освобождения от угрозы троллоков Год Свободы (Г.С.). В течение двадцати лет после окончания Троллоковых Войн Газаранский календарь был признан повсеместно. Артур Ястребиное Крыло предпринял попытку ввести новый календарь, опирающийся на год основания его империи (О.О. – от Основания), но теперь этот календарь известен лишь историкам, которые на него ссылаются. После всеобщего разорения, смертей и раскола в период Войны Ста Лет Урен дин Джубай Парящая Чайка, ученый из Морского Народа, разработал третий календарь, обнародованный Панархом Фаридэ Тарабонской. Фаридовский календарь, ведущий отсчет времени от произвольно установленной даты окончания Войны Ста Лет и записывающий года Новой Эры (Н.Э.), используется и по сей день.

Аша’ман. 1. На Древнем Языке означает «Хранитель» или «Защитник»; причем всегда в смысле защитника истины и справедливости. 2. Так называют себя мужчины, пришедшие в Черную Башню, находящуюся в Андоре, возле Кэймлина, там они учатся направлять Силу. Это же слово используется и для обозначения у них высшего ранга. Обучают их, главным образом, способам владения Единой Силой как оружием. Другая характерная черта, отличающая их подготовку от обучения в Белой Башне, – едва они овладевают умением обращаться к саидин, то выполнения всех хозяйственных работ от них требуют исключительно посредством Силы. Новички, зачисленные в Башню, получают звание солдата; они носят простые черные мундиры по андорскому образцу, с высоким воротом. Возведенные в ранг Посвященных получают право носить на вороте мундира серебряный значок в виде меча. С получением звания Аша’мана мужчина вправе прикрепить на ворот, с другой стороны от меча, красно-золотую эмалевую эмблему дракона. Многие женщины, в том числе и жены, бежали от своих мужчин, узнав, что те и в самом деле способны направлять Силу. Тем не менее многие мужчины из Черной Башни женаты, и с женами их объединяют узы, в чем-то похожие на узы Стражей. В последнее время теми же самыми узами, но предусматривающими полное подчинение, Аша’маны связывают захваченных ими Айз Седай.

Балвер, Себбан. Бывший секретарь Пейдрона Найола. Однако на самом деле он возглавлял шпионскую сеть главы Белоплащников. По ему одному ведомым причинам Балвер помог Моргейз бежать из Амадора от Шончан и ныне служит секретарем Перрина т’Башир Айбара и Фэйли ни Башир т’Айбара.

Возвращение. См. Коринне.

Высокородные. Так у Шончан называют знать. Этот титул дается по праву рождения, но также возможно пожалование им.

Да’ковале. 1. На Древнем Языке – «тот, кто принадлежит» или «человек, который есть собственность». 2. У Шончан данным словом, помимо собственности, называют рабов. В Шончан рабство имеет долгую и необычную историю; для рабов возможно добиться высокого положения, дающего громадную власть, в том числе и над свободными. См. также со’джин.