Можно вздохнуть с облегчением: один день мы у немцев отыграли. Думаю они второй раз сегодня не сунутся, особенно с юга: очень уж неприятно понимать, что второй налёт может закончится тем же. Ну а нам — нужно озаботиться встречей наземных гостей: проверил я — с юга, где белокурые танкисты Гудериана уже застоялись в ожидание Дранг нах Остен — наступления на восток, уже катят к нам, по грунтовым размокшим дорогам, жаждущие быстрых побед танковый батальон и мотопехотный полк со всеми прилагающимися ему причиндалами и приблудами: грузовиками с бензином; запасом боеприпасов и продовольствия. Очень нужным нам в нашем хозяйстве. Выбрал подходящее местечко в 15ти километрах от моста: и далеко от места боестолкновения, так что будут расслаблены хоть немного, и нам недалеко тащить трофеи… А место для засады идеальное: извилистая дорога в длинной лощине среди леса и довольно крутой поворот. Вот после него и встретим авангард группы: роту танков Т-III; Бюссинги и Ганомаги с 10 пехотинцами на борту. И конечно — грузовики с солдатами… А про разведдозор из мотоциклистов и пары Ганомагов с Бюссингом я и не говорю — это вообще мелочь — их уничтожение я поручу лучшей роте из стажёров — пора им уже «понюхать пороху»…

Ещё шла зачистка штабов немецких дивизий у Почепе и Погара; ещё гремели редкие ответные выстрелы защищающихся немцев у складов и баз снабжения, а уже послал в ставку радиограмму:

Односторонняя связь была проста и трудно перехвачиваема: четыре цифры в конце радиограммы означали следующую частоту связи, определить которую без кода было невозможно, тем более цифры частоты менялись через каждые два сеанса. Каждые четыре часа — с 8.00 до 24.00 связисты ставки ждали от нас сообщения. И их ожидания не бывали напрасными. Вот и сейчас: на стол руководству легли очень интересные сведения. Интересные и заманчивые… И ставка не замедлила с принятием очередного — «потрясающего» по своей бездарности «гениального» решения. В штаб 3й армии вылетел Жуков. Ну это понятно: перед 3й армией практически открылась возможность наступать аж на три стороны света: на запад; на север и на юг. Немцев впереди, на расстоянии 70 километров можно сказать что нет — две дивизии почти полностью уничтожены; тылы очень хорошо зачищены и обескровлены в смысле продовольствия; топлива; вооружения; техники и бронетехники… Наступай — не хочу! Километров 20–30 вперёд можно пройти почти без боестолкновений с противником, хотя — нужно отдать немцам должное, с севера и юга 2я и 4ая танковые группы отправили, вдоль линии фронта, по моторизованной дивизии «затыкать» образовавшуюся брешь. И не пёхом, как у нас, а на транспорте — ценят немцы каждый час: знают, чем чревато промедление! Потому, видимо и возник в ставке у штабистов «гениальный» план: ударить тем, что имеется, да ещё и мои группы подключить и наступать, громя врага! Только вот чем наступать — как всегда просчитали только на бумаге и по карте. А по ней то наступать очень легко: знай рисуй себе стрелочки разными карандашами, да цифирьки записывай на карту. И не устанешь даже… Вот только моим мнением забыли поинтересоваться. А зачем этим «стратегам» мнение какого то там майора, хоть даже и из НКГБ? Тут такой подарок можно преподнести Вождю от своего, разумеется, имени: смотрите какую мы разработали операцию! Ну а если не получится — так это исполнители виноваты, а у нас всё точно и выверено — смотрите какие красивые стрелочки и какие продуманные перспективы…

Вот и не вынесла «душа поэта» — уговорил, наверное, Жуков Хозяина, что уж здесь то он себя покажет! А то в Ельненской операции он свою репутацию, и так подмоченную и Украинским руководством и Ленинградским опустил ещё ниже Так что с этим понятно и мне понятно, что от него ждать. Но, сюда же, вылетел и Мехлис, выпросив у Вождя разрешение разобраться с вопросом политического руководства в спецназе. А заодно — и провести расследование «убийства» высокого чина политуправления каким то капитаном! Сталин не возражал… Имел он такую привычку: сталкивать лбами разных руководителей и смотреть что из этого получится… Ну — по законам дикой природы всё правильно: выживает сильнейший и он же занимает место возле Хозяина, уже готовый драться не на жизнь а на смерть за своё место и своё благополучие, а так же за благосклонность Вождя! А о интересах дела, страны и тем более народа — как то забывается. Тактически поведение Сталина правильное, а вот стратегическое? Оно ему ещё аукнется потом — ой как аукнется!

Уже под вечер — немцы вряд ли прилетят бомбить, хотя эшелоны продолжают идти один за другим, забрал Романову и покатил с охранением в Трубачёвск по уже сильно раздолбанной проселочной дороге. И это ещё при том, что танки и ЗСУ Ганомаги шли по отдельной дороге… В городе завёз Марию в Главный госпиталь и представил начальнице и медперсоналу. И сбежал, поручив новенькую — Грете: Мария же сказала что сама решит личные вопросы… Вот пусть и решает, а у меня — дела! Грета только и успела у меня «на бегу» спросить, самое для неё главное:

— Эта та самая, из-за которой вы к себе никого не подпускаете? Ответил честно, ни капельки не соврав:

— И та и не та… — и добавил главное — после поясню… А пока: обуть-одеть; определить место проживания; накормить и проверить на профпригодность! Ну за её профпригодность я не сомневался: успел «всунуть» в её прелестную головку достаточно знаний из опыта военно-полевой хирургии Великой Отечественной войны, обобщенное уже в мирное время. А насчёт… после поясню…, так и поясню. ПОСЛЕ!

Молодцов, прибывший в Брянск в первом эшелоне с полностью укомплектованным батальоном: танки Т-34; Грузовики Опель-Блиц; тягачи для 105 и 155мм пушек на тягачах из немецких танков T-I и зенитных 88мм орудий на тягачах из танков T-II; 37мм СУ Ганомаг; автозаправщиков с полными цистернами топлива, ну и конечно батальоном укомплектованных, по самое не хочу, бойцов в особой форме, но с советскими знаками различия на петлицах. Но с пистолетами Вальтер в кобурах; штурмовыми ножами на поясе и с автоматами МП-40 на плечах. Красавцы, одним словом! Выгрузились, чуть не доезжая до вокзала; «спустили» технику с платформ и походным маршем покатили по городу к штабу 50й армии. Подъехали; рассредоточились по периметру и Молодцов, через часового потребовал к себе Представителя ставки. Наглец! Хотя… Не он нам нужен, а мы ему! Начались «танцы с бубнами»: «член» потребовал, через вестового, чтобы командир поднялся в здание к нему в кабинет — он там, видишь ли, решает важные вопросы стратегического значения… Ну как «танцы» начались, так и закончились: капитан послал беднягу вестового передать — если в течение пяти минут представитель не подойдёт к броневику командира — он уезжает, а прибывающие эшелоны машинисты будут бросать у вокзала, и пусть он тогда сам их отправляет — куда и как хочет… «Член» вылетел, как миленький; вместе с прихлебателями, яростно рванул было к броневичку, да по дороге слегка остыл, когда увидел ВСЮ технику и бойцов на площади. НО: начал, как водится — с крутого наезда! Подошёл, весь такой грозный и гневный, к открытой двери броневика. Молодцов вылез из кабины; выпрямился и козырнул лихо, но небрежно. Хотел было представиться, да «член» не дал — заорал:

— Ты что себе позволяешь мерзавец! Под трибунал захотел?! Он бы ещё долго разорялся, но Молодцов спросил со скукой:

— Ты сюда зачем вышел?! «Член» остолбенел, а капитан продолжил:

— Если поорать — так иди в здание штаба и там ори… Там горло не простудишь. А если по делу — так слушай меня и не перебивай. Откроешь ещё раз рот — я повернусь и уеду, а с тебя товарищ Сталин спросит. Строго спросит — по законам военного времени! Высмотрел в толпе военных вестового и бросил ему властно, махнув рукой: