— Уверен, что это специальная система каналов для орошения пустыни, — сказал Стекляшкин.

— Я тоже так думаю, — подтвердил Знайка. — Однако почему все каналы пересохли? Кажется, ими уже не пользуются очень давно. Но кто же мог построить такие сложные сооружения?

Стекляшкин многозначительно посмотрел на небо, задумался, почесал за ухом и сказал:

— А может, это эти?!

— Кто — «эти»? — не понял Знайка.

— Ну, эти… — смущённо повторил астроном и указал большим пальцем в небо.

— Пришельцы?

— Да. Инопланетяне. Коротышкоиды!

От Стекляшкина Знайка не ожидал такого фантастического объяснения, но сам засомневался.

«Кругом ничего и никого нет насколько хватает глаз, — думал он. — А чтобы выстроить десятки таких каналов, надо много времени и сотни или тысячи опытных строителей. Откуда же они пришли и куда потом ушли? Да и зачем всё это строили?»

На стоянке в тот вечер только и было разговоров и споров о таинственных каналах и возможной встрече с пришельцами из космоса.

Масла в огонь подлил Винтик. Он заявил, что когда на закате поднялся в воздух на сиропоплане и облетел окрестности, то был поражён увиденным. Оказывается, каналы отходили от реки в обе стороны, а дальше они были соединены под прямым углом с другими каналами, параллельными реке. Таким образом, пустыня с оросительной системой напоминала огромный лист бумаги в клеточку.

— Кое-где, — рассказывал Винтик, — в этих квадратах между пересохшими каналами видны заброшенные поля, засохшие пальмовые рощи, погибшие фруктовые сады.

— А может мы открыли остатки древней цивилизации? — спросила восторженная Кнопочка.

Она взахлёб читала книги по истории и теперь всё когда-то прочитанное вспомнилось ей. И она представила себя великим археологом.

— Разгадка — впереди, — заявил Знайка — Поэтому предлагаю как следует выспаться. Утро вечера мудренее!

Все спали и видели сны о замечательных открытиях и космических пришельцах — коротышкоидах.

Утро выдалось прохладное и туманное. С первыми лучами солнца, которые превращали молоко тумана в абрикосовое желе, как заметил Сиропчик, караван тронулся дальше, вниз по реке.

Незнайка стоял на носу флагмана и пристально всматривался вперёд. Ему казалось, что вот-вот перед ним откроется какая-то сказочная страна, которую он даже не мог себе вообразить, — до того она будет необычна и красива.

Тут абрикосовое желе растаяло. А впереди по-прежнему была только пустыня.

Среди дня весеннее солнце прогрело землю уже по-летнему, и к вечеру горячий воздух от раскалённого песка поднимался вверх — будто лилось расплавленное стекло. Чудилось, что линия горизонта ожила и постепенно растворяется в мутно-сером небе.

В одном месте марево на горизонте было особенно густое. Незнайка вскинул подзорную трубу и стал вглядываться вдаль. Ему показалось, что равнина там переходит в горы. Только форма у них была странная — очень правильные пирамиды, конусы, кубы, шары.

— Скалы какие-то необычные! — пробормотал Незнайка. — Прямо как из кубиков сделаны!

— Дай-ка взгляну, — попросил Пёстренький и посмотрел в подзорную трубу. — Верно, необычные скалы… Может, это дома такие? Вдруг это город: помнишь, какие были удивительные дома в Солнечном городе?

— Какой же город в пустыне?! — возразил Гунька. — Просто вы перегрелись на солнышке, и у вас теперь галлюцинации, видения то есть. А может, это настоящий мираж — зрительный обман. В пустыне в жару такое часто случается.

Но шло время, а видение не пропадало — наоборот, уже и другие малыши и малышки даже без подзорной трубы могли наблюдать нагромождение каких-то серых сооружений. Стало ясно, что впереди — действительно город, будто выстроенный из огромных кубиков.

— Удивительно! — воскликнул Пёстренький. — Там совсем не видно ни зелени, ни цветов.

— Ну откуда же им взяться в пустыне? — сказал Незнайка.

Скоро уже можно было различить форму зданий. Все они и правда были похожи на пирамиды, кубы и конусы, шары и призмы. Всё было серым — видимо, целиком из бетона, и лишь в некоторых местах поблёскивало стекло. Высокие здания образовывали между собой неширокие улицы — каньоны.

— Смотрите! Видите? — закричала Кнопочка. — Там, среди домов, летают какие-то огромные бабочки!

Действительно, над городом мелькало что-то вроде бабочек.

Так как все уже долго разглядывали город-мираж, и плоты пристали один к другому, образовав пёструю гусеницу на воде, решено было причалить к берегу и посовещаться, что делать дальше.

Все, кроме вахтенных, спрыгнули на берег и собрались в кружок. Астроном Стекляшкин, которого очень занимала мысль о возможной встрече с коротышками с другой планеты, поспешил заявить:

— Уверен, братцы: перед нами поселение пришельцев. Там, — он указал рукой на город, — живут космические коротышкоиды.

— Почему ты так думаешь? — спросила Кнопочка.

— Тут и думать особенно нечего: откуда же иначе в пустыне такой город, как не из космоса?

— Совсем, Стекляшкин, ты помешался на пришельцах, — ввернул Незнайка. — Тебе, небось, просто хочется прославиться среди учёных?

— Вовсе я не думаю о славе… Меня интересует только наука, — отозвался астроном, но уже не так бойко, потому что на самом деле у него была такая мечта — встретить космических пришельцев и увековечить в науке своё имя, а пришельцев назвать стекляшкоидами.

В разговор вмешался Знайка:

— Считаю совершенно неважным спорить о том, кто живёт в городе. Надо сначала выслать вперёд Винтика на сиропоплане, и если он вернётся от них с приглашением — отправиться всем в этот город.

Винтик и так уже собирался в полёт.

— Само собой, я лечу туда. Ведь они тоже там порхают на каких-то самолётах-бабочках. Может, прямо в воздухе и познакомлюсь, — прокричал, отлетая, механик.

Когда пилот на сиропоплане приблизился к городу, он ещё раз удивился, что там не было никаких растений, а архитектура была похожа на объёмный учебник геометрии. Среди домов-кубиков сновали по улицам-каньонам коротышки, ездили похожие по форме на улиток автомобильчики, а над ними летали серебристые, явно механические бабочки, у которых вместо туловища были устроены кресла — люльки для лётчиков.

Вскоре появление Винтика в воздушном пространстве было замечено местными пилотами и пешеходами. Они с огромным любопытством рассматривали неопознанный летающий объект. Жители стали собираться кучками, задирать головы, показывать на сиропоплан пальцами и спорить о чём-то между собой.

Винтик тем временем выбрал место для посадки и спикировал на площадь, уставленную всё теми же шарами, конусами, призмами и цилиндрами, только, в отличие от домов, маленького размера — в рост коротышки.

Как только яркий сиропоплан приземлился, к нему сразу побежали любопытные. С разных сторон стали слетаться механические бабочки, на сереньких крылышках которых были написаны какие-то непонятные сокращения: ТКГ, КТРС, ВТ+. Из кресел-люлек выскакивали коротышки в необычных шлемах, прямо над которыми были закреплены, очевидно, видеокамеры, а у рта помещался ещё и микрофон. При этом все они стали наперебой говорить в свои микрофоны совершенно одинаковые тексты, вроде такого: «Наша телекомпания первой прибыла на место приземления инопланетянина».

«Во завирают! Никакой я не инопланетянин», — подумал Винтик.

«Это невероятное, интереснейшее событие…», — продолжали комментаторы.

Другие коротышки пытались пощупать сиропоплан или самого Винтика, который и правда здорово смахивал на инопланетянина в костюме с множеством карманов на молниях, в шлеме и очках-консервах, которые он всегда носил, особенно, когда ездил на газированном автомобиле или летал как теперь, на Сиропоплане.