– Год назад Исидро рассказывал моему мужу, что вампиры могут читать сны живых людей, – медленно продолжала Лидия. – Исидро – очень старый вампир, очень искусный, кажется, самый старый вампир в Европе. Очевидно, он способен не только читать сны. Цель моей поездки в Вену настолько важна для него, что ему надо ехать со мной, но он отказывается это сделать, пока я не соглашусь взять компаньонку. Так, видите ли, дамы ездили в его времена! Странно, как это он еще не потребовал прихватить священника и вышивальщицу. Теперь понимаете, зачем вы ему понадобились?

Мисс Поттон молчала, трогая еле заметную штопку на пальце перчатки.

– Возвращайтесь в Лондон, – сказала Лидия – Объясните миссис Уэнделл, что ездили выручать беспутного брата или пьяницу-отца. Даже если она уже взяла новую гувернантку, может быть, она даст вам рекомендацию и вы сможете получить место. Не делайте глупостей! Не слушайте Исидро!

Мисс Поттон так ничего и не ответила. По бульвару прокатил мотор, подпрыгивая и грохоча, как целая компания американских ковбоев. Где-то проблеял трамвайный рожок.

– Вы здесь вообще ни при чем. Скажите Исидро, что он… что я готова с ним ехать, но прошу не вовлекать в это делo еще и третьего… Хотя, возможно, вы даже не знаете, гдe его теперь искать?

– Нет. – Лидия скорее прочла это по губам, нежели услышала.

– Нет… – Она вспомнила древнюю дверь с новым замком и дом на площади, не обозначенной ни на одной из карт Лондона. Открыла сумочку и извлекла туго свернуту пачку купюр. – Возьмите и возвращайтесь в Англию. Сегодня же.

Мисс Поттон встала, выпрямилась.

– Я не нуждаюсь в ваших деньгах, – тихо произнесла она. – Уверена, что дон Исидро обо мне позаботится.

И, шурша юбкой, с достоинством удалилась.

На Гар де л'Эст Лидия прибыла к семи. С болью в сердце отказавшись от посещения известнейших в Париже магазинов, она заставила себя спуститься по рю Сен-Дени к центральному продовольственному рынку и прикупить там чеснока, аконита и шиповника. В сопровождении двух носильщиков она шла по платформе к Венскому экспрессу и удивлялась отваге Маргарет Поттон: бросить место гувернантки, собрать пожитки, пересечь Ла-Манш и оказаться в незнакомой стране без хорошего знания языка! А потом еще войти в обеденный зал отеля и обратиться к совершенно незнакомому человеку: «Я все знаю о предстоящем вам путешествии и буду вашей попутчицей, потому что меня об этом попросил вампир…»

Нет, сама бы она ни за что на такое не отважилась.

А ради Джейми?

Ну разве что ради Джейми…

Лидия глубоко вздохнула.

При других обстоятельствах она бы отнеслась к откровениям мисс Поттон с недоверчивым изумлением. Люди подчас верят в самые невероятные вещи – возможно, именно поэтому Лидию и привлекала работа исследователя. И все же она чувствовала себя виноватой в том, что не смогла переубедить эту девушку.

Ей пришло в голову, что лучше всего было бы после первых слов мисс Поттон изобразить непонимание и произнести ледяным тоном: «Простите?..»

Оставалось лишь надеяться, что она вернется в Лондон…

Куда?

Исидро не позволит ей этого сделать.

Будь он проклят! – подумала она яростно и беспомощно. – Если он ее тронет, если он посмеет ее тронуть…

То что? – снова шепнул внутренний голос.

Мисс Поттон сделала свой выбор.

А Лидия – свой. Она едет в Вену, где будет иметь дело с графом-вампиром и, возможно, не с ним одним, не говоря уже об австрийских тайных службах.

Шаг за шагом, – подумала она.

Если Джейми телеграфировал ей в понедельник из Мюнхена, к ночи он должен был прибыть в Вену. Сегодня пятница. Прошлой ночью она позвонила миссис Граймс по телефону с вокзала Черинг-Кросс и удостоверилась, что новостей о нем нет. «Четыре дня он там с доктором Фэйрпортом, – думала она. – С предателем, жаждущим бессмертия. Четыре дня под угрозой столкновения с Эрнчестером, Игнацем Кароли и бог знает с кем еще».

Носильщики, погрузив вещи Лидии в багажный вагон, отнесли маленький чемодан, шляпные коробки и несессер в купе, расхваливаемое конторой мистера Кука. Сразу после разговора с мисс Поттон Лидия взяла в отеле справочник Брадшо и долго выискивала поезд, который бы отбывал в Вену до захода солнца, но хотя поездов было множество – через Цюрих, Лион, Страсбург, – самым быстрым оставался Венский экспресс. Чем скорее, тем лучше. Джеймсу грозила опасность.

Может быть, он уже пленник.

Или, может быть…

Она отогнала эту мысль прочь.

Купе оказалось удобное, с панелями из красного дерева и бархатной обивкой, электрический светильник напоминал покрытую инеем лилию. Оставшись одна, Лидия вынула заколки и, сняв вычурную шляпу нефритово-баклажанных тонов, положила ее на сиденье. За окном расплывалась импрессионистскими мазками станционная платформа, и Лидия некоторое время искала глазами коричневый мазок, означающий Маргарет Поттон. Затем открыла несессер и извлекла оттуда очки. Лица за окном обрели четкость. Лежащий на столике буклет сообщал, что ужин будет накрыт в вагоне-ресторане в восемь тридцать, но тревога за Джеймса и темный страх возможной встречи с Исидро отбили всякий аппетит. Вдобавок болела голова, и Лидия вспомнила, что последний раз она ела в отеле. Те самые три четверти круассана. А затем появилась Маргарет Поттон.

Она смотрела в окно, пока поезд не тронулся. Потом откинулась на спинку сиденья, прикрыла глаза, вздохнула.

Джейми…

– Если позволено будет так выразиться, сударыня, – мурлыкнул, скользнув, как шелк по коже, некий голос, – вы сами себе создаете трудности. Будь я вашим супругом…

Лидия резко обернулась, чувствуя гнев, страх и (против ее воли) глубокое облегчение, отчего гнев ее возгорелся еще сильнее.

– Будь вы моим супругом, – язвительно ответила она, – я бы потребовала раздельного проживания. – Сорвала очки и спрятала под лежащую на сиденье шляпу.

Он стоял в дверном проеме – тень, статуя из слоновой кости. На пальце мерцало золотое кольцо. В коридоре за плечом Исидро блеснули линзы пенсне.

– Вы его имеете. – Он ступил в купе, окинув единым мановением руки красное дерево, бархат, светильник.

Упырь был сыт. Лицо и губы его обрели розоватый оттенок, что делало дона Симона удивительно похожим на человека.

Лидию чуть не вырвало. И у этой твари она хотела просить совета?

– Купе мисс Поттон находится в другом конце вагона, – продолжал Исидро. – Не составите ли нам компанию для карточной игры?

Лидия встала, стройная, прямая в своем дорожном платье телесного шелка с янтарным отливом:

– Отправьте ее домой!

– Я уже говорила вам, что не собираюсь… – начала было мисс Поттон, но Исидро поднял палец.

– Это невозможно.

– И останется невозможным, когда мы достигнем Вены? – Лицо Лидии было почти таким же бледным, как у вампира. – Вы убьете ее, как только вернетесь в Лондон? И меня, и Джеймса, чтобы сохранить секрет, который Эрнчестер собирается выдать Австрии?

Черты его не дрогнули, но в глубине прозрачно-желтых глаз скользнула мысль. «Перебирает возможности? – предположила она. – Или просто придумывает очередную байку?»

– Вы превосходно хранили секреты в течение целого года, – помедлив, сказал он. – Уверен, что мисс Поттон сумеет хранить их не хуже.

Поезд тряхнуло на стрелке; за окном полетели каскады огней. В коридоре затявкала собачонка. Хозяйка тут же на нее прикрикнула.

– Я так понимаю, что ужин будет накрыт в полвосьмого. – Исидро указал на буклет, не коснувшись его пальцем. Жест, как всегда, был скуп, еле намечен, словно за долгие годы Исидро надоели человеческие движения, мимика, речь. И Лидия вспомнила вдруг древние межевые камни близ Уиллоуби-Клоуз, где прошло ее детство.

– Предлагаю, если не возражаете, перейти в купе мисс Поттон. Вы играете в пикет, сударыня? Превосходнейшая из игр, повторяющая в миниатюре все людские дела. Уверяю вас, – добавил он, встретив взгляд Лидии, – что ни у вас, ни у нее нет причин бояться меня.