Ринтелен уведомил своих начальников, что, по сведениям его американской агентуры, англичане раскрыли немецкий код. Однако в Берлине не вняли этому предупреждению и продолжали использовать прежний шифр. Английские контрразведчики могли теперь без труда читать все немецкие телеграммы. Наиболее драматичным эпизодом, связанным с этим, была расшифровка телеграммы германского министра иностранных дел Циммермана немецкому посланнику в Мексике. В ней ему предписывалось обратиться к мексиканскому президенту с предложением вступить на стороне Германии в войну против США и побудить Японию изменить Антанте, перейдя на сторону держав Тройственного союза. Трудно представить себе более абсурдное предложение в конкретной обстановке тех лет. Еще более нелепым было посылать подобное предложение телеграфом, пусть в зашифрованном виде. Американский президент Вильсон и его правительство первоначально даже не поверили в подлинность телеграммы, которую им переслал из Лондона американский посол У. X. Пейдж. Телеграмма, однако, шла через Вашингтон: немецкий посол в США Бернсторф протелеграфировал ее текст посланнику в Мексике фон Экхардту. На почте в Вашингтоне сохранилась копия этого документа. Английские дешифровалыцики в присутствии американского посла прочли текст, пересланный в Лондон из Вашингтона. К тому же английская разведка вскоре расшифровала и передала американскому правительству ряд других инструкций из Берлина, развивавших и уточнявших депешу министра. Сомнений больше быть не могло!

Конечно, не телеграмма в Мексику определила решение Вильсона объявить войну Германии, как это утверждают многие буржуазные историки и дипломаты. К участию в первой мировой войне американский империализм влекли его собственные широкие захватнические планы. Однако для оправдания в глазах общественного мнения вступления США в войну неловкость Циммермана сыграла немалую роль.

Существовали (помимо явно вымышленных) три версии того, каким образом английская разведка добыла германский дипломатический код. Немцы утверждали, что этот код передал англичанам молодой австрийский радиоинженер Александр Сцек. Он имел доступ в помещение для радиопередач в Брюсселе. Из этого помещения, находившегося в доме немецкого генерал-губернатора, отправлялись правительственные радиограммы немецким дипломатам за границей. Мать Сцека была англичанкой. По немецкой версии, Сцек, которому была обещана крупная сумма денег, бежал в Англию с шифром. Все следы Сцека были потеряны. После войны его отец пытался производить розыски, но английская разведка категорически отказалась сообщить какие-либо сведения, могущие пролить свет на судьбу Сцека. Возможно, его «убрали» с целью гарантировать сохранение тайны: слишком многое зависело от того, чтобы к немцам не проникло ни малейшей вести, которая заставила бы их заподозрить истину.[43]

У. Черчилль в книге «Мировой кризис» излагает официальную британскую версию. Согласно ей, книги шифров были извлечены русскими водолазами, обследовавшими германский крейсер «Магдебург», который 25 августа 1914 г. потерпел крушение в Балтийском море. Наткнувшись на подводные камни, крейсер под обстрелом русских кораблей не сумел сняться с мели и был затоплен своей командой. Книги шифров лежали за пазухой у одного погибшего немецкого унтер-офицера, тщетно пытавшегося спастись во время катастрофы.

Русское командование приняло все меры, чтобы немцы не узнали о ценной добыче, извлеченной из моря. Водолазам, обследовавшим «Магдебург», был объявлен выговор за нерадивую работу. О том, что шифры оказались в руках русских, не догадались даже капитан «Магдебурга» и часть команды, взятые в плен. Получив сообщение об этом от русского морского атташе, британское адмиралтейство немедленно послало за шифрами в Архангельск военный корабль. В октябре они были доставлены в Лондон. Правда, код являлся лишь одним из средств, использовавшихся для сохранения тайны радиопередач. Тем не менее английским экспертам в начале ноября 1914 г. уже удалось добиться расшифровки радиограмм, посылавшихся германским правительством и военным командованием.

Наконец, английский разведчик Э. Вудхолл сообщает третью версию, утверждая, что был лично знаком с лицом, доставшим код. Это был солдат французского Иностранного легиона, которого Вудхолл условно называет Смитом. В конце 1915 г. Смит, который свободно владел французским, немецким и фламандским языками, перешел на работу в разведку. Его послали в бельгийскую столицу с заданием добыть немецкий шифр. Спустившись с парашютом около Брюсселя, Смит в одежде бельгийского крестьянина сумел благополучно пробраться в город и связаться с несколькими бельгийцами, готовыми оказать ему помощь. Особо важную роль сыграла бельгийская девушка Ивонна. Она работала в кафе, которое часто посещал влюбленный в нее немецкий унтер-офицер. Немец работал на радиостанции оператором. Ивонна убедила своего поклонника, что она и ее брат (т.е. Смит) — большие любители тогда еще малораспространенного радио. Унтер-офицер охотно согласился учить их радиоделу и, отвечая на заранее подготовленные Смитом вопросы, бессознательно выдал все главные элементы кода. После уроков Смит в течение нескольких недель тщательно записывал полученные сведения. Потом разведчик переоделся в немецкую форму, которую достали его бельгийские друзья, и благополучно пересек линию фронта.

Сразу же после его ухода немцы ворвались в кафе, где служила Ивонна. Оказывается, немецкая контрразведка давно уже следила за подозрительными визитами молодого радиста. Однако Ивонна, сообразив, что немец не разъяснил (да и не мог разъяснить) смысла их радиоуроков, призналась лишь в том, что укрывала Смита, которого выдала за немецкого дезертира. Ивонну приговорили к длительному тюремному заключению, а ее подругу, также активно помогавшую Смиту, — на более короткий срок.

Эти версии не обязательно противоречат друг другу, поскольку шифр мог быть одновременно получен различными путями.[44] Однако покров секретности, которым продолжают окутывать это дело, заставляет предположить, что, быть может, подлинная история похищения кода так и останется неизвестной. Важнее, конечно, что английской разведке удалось не только овладеть немецкими шифрами, но и посылать телеграммы от имени германского командования. Одна из таких телеграмм привела к крупной английской победе на море.

Английское адмиралтейство было очень озабочено действиями немецкой эскадры под командованием адмирала Шпее, крейсировавшей осенью 1914 г. около Южной Америки и являвшейся серьезной угрозой для судоходства стран Антанты. В составе эскадры находились крейсеры «Шарнхорст» и «Гнейзенау», вооруженные дальнобойными орудиями. Чтобы добиться успеха в бою против них, необходимо было выделить по крайней мере два новейших линкора с крупнокалиберной артиллерией. С этой целью по указанию начальника английской морской разведки адмирала Холла на английских верфях за несколько недель были построены… два деревянных макета линейных кораблей «Инвинсебл» и «Инфлексебл». Эти макеты были отбуксированы из Англии в Эгейское море, где находились оба дредноута, чтобы воспрепятствовать прорыву германского крейсера «Гебен» из Дарданелл в австрийскую военно-морскую базу Пола. Под покровом ночи снявшиеся с якоря линкоры были заменены макетами. Они находились на достаточном расстоянии от берега и были окружены миноносцами, а также другими военными кораблями, которые не подпускали к ним любопытных. Многочисленные немецкие и австрийские агенты так и не заметили подмены. Таким образом два мощных линейных корабля втайне от немцев покинули Средиземное море и отправились на охоту за эскадрой Шпее. Оставалось одно — заранее узнать, где будет находиться германская эскадра в какой-либо определенный день.

1 ноября 1914 г. корабли Шпее уничтожили в морском бою более слабую английскую эскадру адмирала Кредока и после этого прибыли в чилийский порт Вальпараисо. Здесь Шпее застала телеграмма из Берлина, предписывавшая ему идти к Фолклендским островам, чтобы разрушить находившуюся там радиостанцию. Однако приказ ему послало не германское командование. Ее отправил с берлинского телеграфа английский агент. Он сумел раздобыть бланки, на которые сам поставил похищенные им печати экспедиции морского министерства и цензурного отдела. Снабженная этими печатями депеша была без всяких подозрений принята на телеграфе и отправлена по назначению. 7 декабря 1914 г., выполняя приказ, Шпее явился на место, указанное ему в действительности английской разведкой. А на другое утро более дальнобойные орудия английских линкоров покончили с немецкими крейсерами, причинившими столько хлопот британскому адмиралтейству.