Анна ответила прежде, чем к принцу вернулся дар речи.

— Благородное предложение. Но вы не сможете последовать за нами. Нам не предстоит ни битв, ни схваток, а без дела вам будет скучно. Для вас постижение истины неподходящее занятие.

Мужчины зароптали, но ждали его ответа. К нему были обращены их лица — в основном лица молодых парней, которые еще недавно работали на полях. Только капитан Фальк и еще один ветеран не понаслышке знали, что такое война. Санглант встретился взглядом с каждым, и каждый кивал ему в ответ.

— Сестра Анна права, — произнес он наконец. Сердце у него сжималось от того, что ему предстоит сказать, но выбора не было. Пока он не может командовать. — Я собираюсь уединиться в отдаленной деревне… Пока гнев моего отца не утихнет. Я бы с удовольствием стал вашим командиром, но такая жизнь не для вас. Вам действительно будет скучно, ведь в глуши нет подходящего для солдат дела.

— Но что же нам делать? — спросил капитан Фальк умоляющим голосом.

Санглант понимал, что должен найти какое-то решение, ведь они предложили ему все, что есть у солдата, — свою верность. Он не может просто отослать их.

— Идите к принцессе Теофану. Я доверяю вам позаботиться о ней. Скоро она отправится на юг, в Аосту, и там ей понадобится ваша помощь. А когда ваша помощь потребуется мне, я буду знать, где вас найти. Ни одна битва без вас не обойдется.

— Мы сделаем, как вы сказали, лорд принц. И мы будем ждать от вас вестей.

Тогда он шагнул к ним и пожал каждому руку. Все двадцать семь были широки в плечах, и в каждом чувствовался характер: не всякий решился бы бросить вызов королю и уехать с опальным принцем. Санглант восхищался ими и понимал, что такие люди встречаются редко.

Анна и Лиат уже сели в седла: Анна, как и положено монахине, — на мула, а Лиат — на лошадь, оставив более сильного Ресуэлто для Сангланта. Пора было отправляться в путь.

Только Господь Бог знал, насколько трудно ему было расстаться с прежней жизнью — жизнью принца, лорда и воина.

— Мы будем ждать вас, принц Санглант, — сказал капитан Фальк, остальные солдаты тихо повторили его слова. И поняв, что их присутствие мешает принцу уехать и порвать с прошлым, капитан Фальк приказал людям разойтись, что они и сделали достаточно быстро.

Санглант вскочил на Ресуэлто и поспешил вслед за Лиат и Анной, которые уже выехали за ворота. За ними шли тяжело груженные мулы. Он не заметил никаких слуг Анны. Где-то на дереве ухнула сова, но в темноте ее не было видно.

Анна даже не оглянулась. Лиат бросила прощальный взгляд на стены — дворец остался позади, и неприятности тоже. Но Санглант глотал слезы — он стал чужим для отца. И ему пришлось оставить таких отличных солдат.

Он собирает камни размером не больше кулака, но и не меньше куриного яйца — иначе они не подойдут для того, что он задумал, — и складывает их в кожаную сумку. Их должно быть достаточно много. Здесь, в северных землях, камней много. Говорят, когда-то их принесла с собой снежная лавина.Он слышит шаги, но это всего лишь одна из рабынь, и, выслушав, он отсылает ее. Обладая острым умом, он сумел создать из своих рабов настоящую сеть для поиска соперников. И теперь он направляется в долину, к тому месту, где, по словам рабыни, должны встретиться два его последних врага.

Он находит удобную позицию между двумя валунами — отсюда ему видно все, а его заметить почти невозможно. Он с интересом наблюдает за дуэлью: Первый Сын Первого Колена, сильный и осторожный, спокойно наблюдает, как его противник — Седьмой Сын Второго Колена — кружит вокруг него. Тот слишком зол, а злость — плохой помощник. Оба брата сходятся, награждают друг друга первыми ударами и отступают. Седьмой Сын быстр и безжалостен. У Первого Сына больше сил, но он не растрачивает их попусту — схватка еще только началась. Он позволяет Седьмому Сыну кружить, делать ложные выпады, уворачиваться, наскакивать и отступать, экономя собственные силы.

Еще один выпад, еще один удар. Течет кровь. Первый Сын ранен в плечо, но и Седьмой Сын слабеет. Схватка начинается заново.

Кто станет победителем — вопрос времени. Седьмой Сын свиреп, но злость не поможет ему. Первый Сын умен, иначе бы он не сумел спастись из Гента, выведя большую часть своих солдат. Вот и сейчас он показывает себя с лучшей стороны.

И вот наконец Седьмой Сын лежит в луже крови на земле. Пятый Сын, не дожидаясь, пока Первый Сын отрежет косу брата, что будет означать его победу, выбирается из укрытия и по тропинке идет к фьоллу — гнезду Мудроматерей. Он проходит мимо молодой Мудроматери, которая направляется как раз туда, но не останавливается, чтобы поговорить с ней. Он должен поторопиться, если хочет победить Первого Сына.

Здесь, на высоте, постоянно дуют пронизывающие ветры, поэтому никаким деревьям и кустам тут не удержаться — на камнях растет только мох. Им покрыта вся земля, лишь на склонах видны голые камни — недавно там прошли оползни, и их следы еще не успели зарасти. По склону струится талая вода — чистая, как слеза, и холодная, как лед. Вокруг — только скалы. Их стачивает река, обволакивает мох, но они, словно доспехи, укрывают землю, холмы, берега, скрывая в недрах огонь.

Над фиордом склонилась скала, она похожа на занесенный нож, а с нее вниз, в тихие спокойные воды, маленьким водопадом стекает ручей. Скала, на которой он стоит, отражается далеко внизу, но он видит собственное отражение. Какое-то мгновение он смотрит на него, потом налетает ветер, и рябь на поверхности воды смахивает его прочь. Вот так и смерть когда-нибудь настигнет его. Но не сегодня.

Вдалеке раздается вой собаки. Над скалой на противоположном берегу парит сокол. К нему присоединяется второй, третий…

Ветер бьет его по плечу, и он отходит от края скалы и направляется к кольцу Мудроматерей. Он осторожно ступает по песку — здесь, на фьолле, живут ледяные черви, они раскидывают свои серебристые сети, и каждая крупица песка напоена ядом. Это их тропа.

Сегодня особенно тихий день. В это время года такие тихие дни стоят до самой зимы — долгой ночи. Но на фьолле ветер никогда не ослабевает, неутомимо обрушиваясь на скалы. А сегодня он затих, лишь иногда слабым порывом напоминая о себе, как будто он тоже ожидает решения Мудроматерей.

Неподалеку образовалась лощина — здесь Мудроматери собираются, чтобы обсудить свои дела. Их мысли уносятся прямо в небеса и доходят до Старика — Луны, как зовут его мягтотелые, который в давние времена был изгнан на небесный фьолл в наказание за свои злодеяния. Вот почему среди всех звезд на небе только Луна все время умирает и снова возвращается. Такова судьба всех Детей Скал.

Мудроматери стоят тесным кругом, их огромные тела застыли, окаменели. Серебристый песок под их ногами неподвижен — вездесущий ветер не касается его; не видно ни следа прежних бурь; ничто не тревожит гладкую серебристую поверхность, потому что земли Мудроматерей защищают ледяные черви.

Только сами Мудроматери знают, что таится под землей.

Долго-долго он смотрит на сверкающую лощину. Ее покой не нарушает никакое движение. Все спокойно.

Но это иллюзия.

Даже крошечные существа, обитающие на фьолле, стараются обходить это место стороной.

Он достает из сумки камень и бросает его. В том месте, где камень коснулся земли, на песке появляется рябь, словно это не песок, а вода. Когда песок успокаивается, он делает шаг, проверяя надежность поверхности, и только потом переставляет вторую ногу.

Камень шевелится, из песка вырывается полупрозрачная молния, похожая на лед. Появляется клешня и хватает камень, тот исчезает, словно его и обладателя клешни поглотил песок. Песок в том месте, где лежал камень, выравнивается, и снова все спокойно.

Он замирает на месте.