— О! У этого существа есть занимательная уникальная врождённая способность устраивать приключения самостоятельно. Мне почти ничего не приходится корректировать для нужного развития! — восхитился Ал’Берит. — Так что вынужден признаться вам, что принял сторону стороннего наблюдателя. В неизвестности есть своё неповторимое очарование.

— У человека получается нести несчастья в первую очередь для себя, — рассмеялся Дзэпар и уже серьёзно добавил. — Но мне не нравится, что они переносятся и на других.

— Позволю заметить, что в данном случае вы преувеличиваете.

— Изволю не согласиться, — возмутился собеседник. — Расплачивается каждый, к кому эта женщина испытывает симпатию и стремится хоть как-то помочь. И чем глубже эти её благие намерения, тем разрушительнее. Клан Дагна стал первым, — демон показательно загнул мизинец на руке. — Вампиры на шахтах устроили кровавую междоусобицу.

— Зато сейчас они невероятно довольны, что находятся именно под её присмотром. И не только потому, что их накормили… А то, что многим пришлось восстанавливаться из-за этого конфликта — не так уж и значимо, — возразил наместник.

— Вроде бы да. Поэтому я говорил именно о бескорыстных порывах. Ведь вчера произошёл ещё один взрыв! Большинство рабочих уже превратилось в прах. Они, конечно, пусть и не скоро, но выберутся из этого состояния. Однако тебе известно сколь мучительно для них любое возрождение.

— Я бы сказал — всё существование. Боль обращения, боль голода и утекания энергии, боль мнимой смерти, боль воскрешения, повседневное удручающее бытие и практически полная невозможность от этого избавиться по собственному желанию. Страдания от лишения силы кристаллов душ такие, что пока ещё ни один вампир не сумел уйти из жизни самостоятельно, — перечислил Ал’Берит, после чего рассмеялся. — За бессмертие, пусть и вынужденное, тоже нужно платить!

— Со стороны выглядит, как будто разработки прокляли или осуществляется саботаж, — не поддержал герцог веселья своего вассала. — Не было таких проблем за всю их историю существования!.. А уж про людей в Питомнике и говорить не приходится. Стоило мне узнать твою задумку, как я сразу понял — прототип себя не оправдает. Должно же им было категорично не повезти тоже!

— Про прототип это вообще отдельная тема, — поморщился виконт. — Такого быстрого и отрицательного результата не ожидалось даже по самым пессимистичным прогнозам.

— Это потому, что человек действует на события кардинально, — Дзэпар поднял указательный палец вверх, добавляя своим словам важности. — И крайне непредсказуемо. Забава же с ней несколько затянулась.

— Замечу, — отмахнулся повелитель. — Что в отношении себя я подобных нюансов никак не наблюдаю.

— В таком случае, постарайся беречь себя. Вдруг у меня в тебе возникнет серьёзная необходимость? Ибо, на мой взгляд, либо у тебя всё впереди, либо человек недостаточно придаёт тебе значение, — продолжил гнуть свою непреклонную линию Высший демон.

— Вот как быть с теми, кто тебя не ценит? — улыбнулся собственной шутке-вопросу Ал’Берит.

— С ними лучше не быть. В конце концов, это так приятно — отпустить того, кто тебе не нужен, — едко заметил герцог, хитро прищурив глаза.

— Сначала позвать. Дать задание. И только затем отпустить… для выполнения возложенной задачи, конечно, — с лёгкостью назначил порядок событий наместник Аджитанта. — Я за рациональное использование всех имеющихся ресурсов, Ваше высокопревосходительство.

— И неужели эта теория всегда у тебя становится практикой?

Скептицизм, прозвучавший в голосе герцога, задел Ал’Берита.

— Могу показать вам, как это обычно происходит… Кассандра, пусть госпожа Пелагея зайдёт ко мне.

— Ты только что показал мне, что свои ресурсы используешь иррационально, — усмехнулся собеседник. — Вот если бы это было иначе, то у тебя для твоего первого заместителя уже не имелось бы никаких дел. Она была бы предостаточно загружена.

— Ваше высокопревосходительство, — искренне возмутился Ал’Берит. — Первостепенная задача человека — дать с интересом наблюдать за течением её жизни. А основным условием для осуществления всевозможных казусов является наличие свободного времени. Вот именно его я сейчас и намерен задействовать.

— И что же собираешься предложить? — вяло поинтересовался герцог, как в дверь робко постучались.

Сняв туфли с массивными декоративными пряжками, Лея довольно вытянула ноги и развалилась на мягком диванчике кареты, прикрывая глаза. Не то, чтобы ступни болели от обуви, просто так ей было значительно комфортнее. А уют — чуть ли не самое главное условие для приятного длительного путешествия, каковым, собственно говоря, и являлась дорога к Питомнику. Она поправила подушку под головой и сладко зевнула.

Прошлую ночь молодая женщина провела бурно. По окончании сложного рабочего дня ей предстояло прибыть в Бьэллатор на небольшое заседание, где присутствовали наместники подчинённых герцогу городов и заместители тех. Всех их девушка знала, ибо видела уже не один раз. Несмотря на её ожидания, Дзэпар снова ни словом, ни делом не дал Ал’Бериту понять, что недоволен прошлой выходкой того, когда виконт вместо себя направил на совещание человека. Затаил ли могущественный демон месть или что иное — можно было только гадать. Ахрисса и Форксас тоже вели себя подозрительно обыденно. Но Лее определённо не хотелось ничего знать о подоплёке такого поведения… Вечер же показался ей невероятно долгим и бесцельным. Наверное, из-за того, что только одна она оказалась не вовлечена в оживлённую дискуссию, ибо не понимала ни суть проблемы, ни, тем более, не поспевала за ходом мыслей Высших. Пожалуй, её досуг скрасил только Леккео, вновь предложивший бодрящий горячий напиток. Первый заместитель была преисполнена благодарности к пареньку за это, ибо уже, несмотря на важность события, начинала отчаянно клевать носом.

По окончании же встречи она не смогла попасть домой без приключений. После прощания с герцогом, Ал’Берит галантно подал ей руку, чтобы вместе выйти из зала. Соприкосновение с его телом отозвалось знакомым жаром глубоко внутри, но Лея постаралась унять ненужное чувство, следуя совету Дагенны. Увы, это получалось плохо. Чем больше усилий прикладывалось к тому, чтобы попытаться избавиться от каких-либо мыслей, тем больше у неё выходило сосредоточиться на них.

Они вдвоём неторопливо шли в задумчивом молчании по пустынным коридорам мрачного замка, как демон резко остановился, прислоняя девушку к стене. Лея опешила от неожиданности, хотя несколько секунд назад как раз мечтала именно о подобном.

Внутренне она, однако, при этом приготовилась скорее к обороне, нежели к романтике, ибо подумала, что виконт решил защитить её от какого-либо нападения. Подобные порывы страсти были отнюдь не в духе наместника Аджитанта. Но тот лишь жадно прикоснулся к нежным женским губам. И это напугало ещё больше. Ей также отчего-то стало крайне стыдно предаваться любовным забавам в стенах замка герцога. Казалось, что у мрачных стен имелись глаза, а её не прельщало, чтобы у этой сцены обозначился какой-либо свидетель. Поэтому на поцелуй Лея ответила с наслаждением, хотя сердце тревожно забилось от другого.

— Ты сама не знаешь, чего хочешь, — прошептал он ей на ухо.

Его тёплое дыхание и запах горького пепла. Столь близко. Так сводили с ума.

— Я не боюсь, — не раздумывая ответила она, считая, что тот говорил об её внутренней борьбе между глубоким страхом публичности и безудержного желания крепко обнять, погружая пальцы в его волосы. Но тут же ужаснулась собственным словам. Правила морали, столь ревностно взращиваемые годами её прежней жизни, дали невероятно крепкие и прочные ростки. Следуя совести пришлось сразу же идти на попятную. — Просто понимаю…

Он не дал ей договорить реплику, прерывая речь ещё одним долгим поцелуем. Его пальцы медленно соскользнули вниз с её талии к бедру. Лея, понимая, что просто стоять уже было и некрасиво как-то, всё же попыталась его обнять, но он перехватил её ладони и немного отодвинулся назад. Молодая женщина удивлённо посмотрела на него. Их взгляд длился столь краткое мгновение, что она так ничего и не сумела уловить в его взоре. Но он, кажется, увидел предостаточно.