— Выкладывай уж.

— Ну, что ты помыкаешь мной вечно. Еще и шутки свои постоянно вставляешь. По поводу веса и всякого такого.

— Замечательно. А Псих тебе чем не угодил?

Гром-баба обреченно вздохнула, но после нескольких непродолжительных секунд все же ответила.

— Он позавчера скривился, когда мою стряпню попробовал. Еще и Алисины харчи нахваливал.

— Да не скривился я, просто горячо было, — быстро стал оправдываться Псих, будто опасаясь, что ему сейчас опять прилетит. — Мне то, что вы готовите, Гром Бабовна, очень нравится.

— Погоди, — махнул я рукой Крикуну, обращаясь к танку. — И тебе эта причина показалась достаточно веской, чтобы его вырубить?

— Там все эмоции были выкручены на максимум, — смутилась Громуша. — Хуже чем при ПМС. Хватило одной спички, чтобы вспыхнул костер.

— А потом?

— Потом с катушек слетела. В голове лишь одно слово: «Убить». И самое главное, голос-то мой. Отпустило уже только на улице, когда вы все подошли.

— Итак, подытожим, — сказал я. — Эта Монашка каким-то образом залезает в голову женщинам.

— Только женщинам? — поинтересовался Слепой. — На мужиков ее шпошобношти не действуют?

— Действуют, но весьма слабо. Можно сказать, что создает легкий эротический образ. Но в руках себя сдержать получается.

— Я бы посмотрела на тебя, если бы ты не сдержался, — мрачно заявила Алиса.

— Все бы посмотрели. Потом бы выкопали яму, выстрелили из автоматов и похоронили, — ответил я.

— Мы вообще-то хотели из тебя чучело сделать и на крыше поставить, чтобы вражеских разведчиков отгонять, — с улыбкой армейского повара, который смог вынести с кухни десять килограмм мяса, заявила Гром-баба.

— Ладно, серьезнее. Это то, что мы знаем точно. Значит, Монашка оказывает мощное влияние на женщин. Этим и объясняется в ее группе такое количество баб.

— Женщин, — поправила меня Кора. Но тут же покраснела, стоило мне посмотреть на нее.

— Хорошо, женщин. Ей достаточно увидеть цель один раз. К примеру, на Громушу она воздействовала уже без зрительного контакта. Видимо, опираясь на образ. Это плохо. Значит, нельзя дать этим валькириям подобраться близко. Чуть заметили в небе кого-то, сразу же подаем сигнал тревоги и открываем огонь. Едем дальше.

Я вытащил два разноцветных кристалла. Первый выпал с убитой воительницы на улице, второй с пухляшки во дворе. Один я забрал себе, другой отдал пацану.

— Ты ее ранил. Я лишь слегка помог. Так что все по-честному.

Крыл даже не думал играть в скромность или пытаться отказываться от подаренного опыта. Правильно. Дают — бери, а бьют — беги. Ну, или бей в ответ, если силенок хватит.

Шипастый. Лидер группы

6 уровень

506/750 опыта

Всего тридцать восемь очков опыта. Не бог весть что, но это значит, что убитая была как минимум пятого уровня, а может даже и шестого.

— Распорядок на ближайшие дни — Крылатый в разведку. Надо найти гнездо этих гарпий. Прости, Кора, я хотел сказать женщин, прекрасных во всех отношениях. Кроме того, что они жуткие сексистки… Ты, кстати, сделай какой-нибудь шлем Психу. А то он скоро пробитым станет. И так падает с любого удара.

Был у нас один здоровый бык, Миша Гусев. Мастер спорта по рукопашному бою, инструктор, гордость и честь, в общем. Но дернул его черт сдать на краповый берет. Это было еще до того, как бородатых претендентов к финишу подвозили на «Геликах». Ну и отходили Мишу во время спарринга так, что он забыл не только маму с папой, но имя ротного. Это я образно, конечно. Однако степень побоев можно представить.

Больше глупых попыток украсить свою тупую башку красивым головным убором Миша Гусев не предпринимал. Зато падал с одного, даже слабого удара. Что тут скажешь — родился под несчастливой звездой. Не в Воркуте и на том спасибо.

— И самое главное, не расслабляемся, — подытожил я. — Хотя что-то мне подсказывает, валькирии нам этого сделать не дадут. Разойдись.

— Давай я тебя осмотрю, — предложила Алиса. — Зацепили немного.

Кстати, да. Чем ближе мы подходили к кварталу, тем сильнее ныла нога. Конечно, не такое ранение, на котором стоит пристально акцентировать внимание. Однако я не был из тех идиотов, которые храбрятся и делают вид, что это у них не рана, а сущий пустяк. Тем более, когда Алиса рядом.

Стоило нам подняться наверх, как моя кровавая ведьма приступила к делу. Вот только очень странно. Она упала на колени и стала уделять внимание совсем не ноге.

— Ты вроде хотела меня осмотреть?

— А я что делаю? — с удивлением остановилась на мгновение Алиса, глядя снизу вверх.

— Я думал, что речь идет о ране.

— Да ладно, там пустяк, — махнула свободной рукой красотка. — Потом погляжу.

С другой стороны, что касалось плотских утех — Алиса оказалась как всегда права. Потому что про боль в ноге я как-то и забыл. А когда красотка убедилась, что я готов к подвигам, то повалила на диван и уселась сверху. Что-то время сексизма вокруг стало слишком много. Сначала валькирии, потом Алиса. Постоянно воспринимает меня исключительно, как сексуальный объект. А так хочется просто поговорить о чем-то высоком. О литературе, музыке, искусстве. Нет, раздевайся, Шип, и залезай в кровать.

Не готовый к такому положению в иерархической структуре наших отношений, после непродолжительных скачек, я развернул Алису лицом к шкафу, крепко прижав к себе. Судя по громким вскрикам моей пассии, продукция Краснолучской мебельной фабрики произвела на нее неизгладимое впечатление. Да, согласен, вот умели же делать вещи — и красивые, и практичные.

Наконец я остановился, тяжело дыша и утирая со лба пот. Алиса вывернулась из-под меня и притянула к себе, жадно целуя.

— Может, ногу все-таки посмотришь? — спросил я.

— Может и посмотрю, — улыбнулась она. — Шип, тут сегодня Гром одну штуку сказала.

— Да она много чего говорила.

— Про ПМС, помнишь? В общем, я к чему… Шип, ты извини за интимную подробность, но у меня в Городе ни разу не было месячных. Я тут, конечно, без году неделю.

— Ты чего… ты это, того? — не сразу нашелся, что я сказать я.

— Это ты того, — усмехнулась Алиса. — А я нормальная. Но скажу тебе по секрету, сколько живу с Гром-бабой, за ней подобного тоже не замечала. Понимаешь, это такая особенность, которая не проходит мимоходом. Уж женщины точно на нее обратят внимание.

Хотя Алиса и обрела относительную независимость от Гром-бабы после вхождения в боевую трансформацию, но по-прежнему жила с ней. Это учитывая тот факт, что особой теплоты между ними не было. Как говорила сама Алиса — она уже обустроилась. К тому же квартиры рядом — сплошь клоповники.

Не знаю, что было истинной причиной, но я решил не лезть в эти разборки. Ведь если ты не поймешь, кто из них виноват и чью сторону необходимо принять, то автоматически станешь виноватым сам. Я не понимал, как работает эта хитрая женская логика, но правила знал.

— У Коры не спрашивала, но что-то мне подсказывает, что и у нее гостей из Красноярска тоже не было, — стала одеваться Алиса.

— Значит, они что-то с нами делают перед тем, как отправить сюда, — заключил я.

— Это как минимум, — кивнула красотка. — Ладно, давай свою ногу. Это тебя чем, спицей?

— Пером. Не зря же говорили, что пером можно убить. Не думал, правда, что это будет в буквальном смысле.

К моему немалому удивлению, дни после короткой стычки с летающими бабами, то есть женщинами, как меня научила говорить Кора, потекли относительно спокойно, без всяких эксцессов.

Довольный Голос, удовлетворенный количеством пролитой крови, молчал. Видимо, обдумывал, как бы еще более изощренно засунуть нас в очередную жопу. Так или иначе, волн больше не было.

Крыл с мыльной задницей носился по окрестностям, в поисках наших незабвенных валькирий. Постепенно радиус его полетов становился все шире. И, надо сказать, что дважды он все же столкнулся с разведкой крылатых бабищ. Один раз к востоку от изначального лагеря зэков. Второй раз к северо-западу от кварталов Молчунов.