Общий взлетный вес конструкции бомбардировщика составлял 100 т, из них 10 т — вес бомб, посадочный вес принят 10 т. При этом за счет уменьшения дальности полета вес бомбовой нагрузки мог быть увеличен до 30 т.
Дальнейшие работы по воплощению в жизнь проекта ракетного бомбардировщика предлагалось подразделить на 12 стадий, в которых основное время отводилось стендовой отработке двигателя, стендовым испытаниям взаимодействия двигателя и самолета, испытаниям стартового устройства и, наконец, всем этапам летных испытаний.
В 1945 году труд Зенгера и Бредта был переведен, а в 1946 году под грифом «Обзор трофейной техники» под редакцией генерал-майора инженерно-авиационной службы В.Ф. Болховитинова был издан большим тиражом Военным издательством Министерства Вооруженных Сил СССР.
Находясь в Германии, мы с Исаевым не знали, какой эффект вызвало изучение этого отчета, доставленного в НИИ-1 в мае 1945 года. Можно было только представить, какие чувства испытывал наш патрон, который в высших авиационных кругах считался фантастом, но и пользовался уважением за необычный для главного конструктора энтузиазм при появлении суперсмелых предложений. Мы вместе с двигателистами РНИИ только в 1943 году получили надежный ЖРД с тягой 1,5 т. Исаев мечтал через год-два довести двигатель до тяги 2-3 т. Но в 1944 году из Польши привезли двигатель Фау-2 с тягой почти под 30 т. А теперь, в 1945 году в отчете Зенгера расписывается предложение о самолете с тягой двигателя в 100 т!
Прилетевший в июне в Берлин из Москвы заместитель Болховитинова профессор МАИ Генрих Наумович Абрамович уже был знаком с трудом Зенгера. Будучи очень эрудированным теоретиком, он сказал, что такое обилие газокинетических, аэродинамических и газоплазменных проблем требуют глубокой научной проработки, так что до конструкторов дело дойдет, дай бог, лет через десять: «Ракету сделать легче, чем такой самолет».
Да, это предложение опередило время по крайней мере на 25 лет. Первый космический самолет в виде «Спейс шаттла» полетел впервые только в 1981 году. Но он стартовал вертикально, как вторая ступень ракеты. А настоящего воздушно-космического аппарата с горизонтальным стартом нет до сих пор.
В современной Германии проектируется воздушно-космическая система, названная в честь пионера этой идеи «Зенгер». В работе над этой программой участвуют крупнейшие немецкие авиационные фирмы. Космический самолет проектируется на базе перспективной, но реализуемой техники и предназначается для транспортировки различных грузов в космос при снижении стоимости, обеспечении безопасности, надежности и универсальности применения. От проекта 1940-х годов он отличается принципиально тем, что горизонтальный разгон осуществляет не катапульта, а специальный самолет-разгонщик, на спине которого укреплен собственно космический самолет, способный вывести на околоземную орбиту высотой до 300 км те же 10 т. Конечно, Эйгену Зенгеру в проекте 1944 года и не снились те материалы, двигатели, методы навигации и управления, над которыми работают теперь немецкие ученые, имеющие доступ к достижениям передовых космических технологий. Но план-график создания современного проекта, носящего имя Зенгера, не мог быть совместим с нашими представлениями о сроках времен войны и первых послевоенных лет.
Уже в 1947 году, беседуя с Греттрупом, мы пытались выяснить отношение к этому проекту во время войны в Пенемюнде. Смысл его ответа был примерно таким: во-первых, работа над проектом Зенгера могла помешать программе А-4 и другим чисто ракетным программам Пенемюнде; во-вторых, в Пенемюнде считали, что такой проект потребует не менее четырех-пяти лет напряженной работы до первого полета; в-третьих, это был самолет — проектом заинтересовалось «Люфтваффе», а ракетная техника находилась в ведении командования сухопутных войск. И здесь сказалась ведомственность!
Вот различные оценки цикла создания такого самолета: Пенемюнде — до пяти лет; Г.Н. Абрамович — до 10 лет; современная Германия начала работу над «Зенгером» в 1986 году и первый демонстрационный полет планируется на 1999 год — итого 13 лет! Это спустя более 50 лет после того как группа Исаева извлекла совершенно секретный отчет из кучи дров.
Эйген Зенгер уже не увидит самолет, названный его именем, но при жизни он все же получил международное признание: в 1950 году он был избран первым президентом Международной академии астронавтики, а в 1962 году Академией наук СССР награжден медалью Ю. Гагарина.
В Пенемюнде действительно и всерьез работали над другой крылатой ракетой большой размерности. В декабре 1944 года Красная Армия с востока, а союзники с запада готовы были вторгнуться на территорию Германии. Поражение фашистов было предрешено. Тем не менее упрямые пенемюндовцы 27 декабря осуществляют старт крылатой модели А-9 под шифром А-4b. Пуск был неудачный. Теперь нам легко объяснить причины неудач. Они были неизбежны — знаний и опыта для реализации такого проекта еще не было. Над ним начали работать с храбростью незнания. Время реализации таких проектов еще не подошло, тем более, что в Пенемюнде работать над ним было уже поздно. Стоило только взглянуть на карту военной обстановки. И тем не менее…
В 1944 году Дорнбергер решил объединить в Пенемюнде разбросанные по разным ведомствам и фирмам разработки ЗУР, автоматически управляемых зенитных ракет ПВО.
Боевое применение ракет ПВО планировалось начать еще в 1942-1943 годах. Для обеспечения пусков, управления и контроля использовались существовавшие тогда типы радаров — «Бурунд», «Ганза», «Брабант», «Персифаль», «Лоэнгрин». Проект стартовых позиций имел шифр «Везувий».
Каждая батарея ЗУРов «Вассерфаль» состояла из одного радара и четырех стартовых установок. Утопический план защиты Германии предлагал иметь 870 батарей «Вассерфаль» и 1300 батарей «Шметтерлинк». Удивительно, как абсолютно нереальное желаемое выдавалось за возможное!
В нереальных планах производства кроме того предусматривалось к середине 1945 года выпускать ни много ни мало — два миллиона штук «Тайфунов» в месяц.
«Тайфун» разрабатывался в последний год войны для борьбы с крупными бомбардировочными соединениями союзников. Это была самая маленькая из жидкостных ракет. Длина всего 1,9 м, диаметр 10 см. Двигатель развивал тягу 500 кг, сообщая снаряду весом всего 9 кг скорость, вчетверо превосходящую скорость звука! Запуск «Тайфунов» предполагалось производить залпами с установки, имеющей 46 направляющих. Здесь явно сказалось влияние нашей «катюши». Но двигатель «Тайфуна» доведен не был. А техникой пороховых ракет немцы так и не овладели.
В отличие от нас и союзников, немцы поняли, что нет более эффективного средства борьбы с самолетами, чем управляемая ракета, способная развивать сверхзвуковую скорость. «Вассерфаль» мог быть создан и раньше, но ему уделялось мало внимания — доминировала доктрина возмездия и ориентации на классические средства ПВО. «Вассерфаль» требовал очень больших затрат. Считалось, что с восьми стартовых позиций батарея отразит налет эскадрильи бомбардировщиков 35 ракетами.
«Шметгерлинк» — ракета ПВО фирмы «Хеншеля», но испытания велись в Пенемюнде. Была еще в разработке «Рейнтохтер» — двухступенчатая пороховая ракета фирмы «Рейнметалл-Борзиг», но она обладала только дозвуковой скоростью. ЗУР «Энциан» была разработана на основе ракетного истребителя Me-163 в исследовательском центре в Оберхаммергау. Всего летало 38 аппаратов. Использовался двигатель «Вальтера» тягой 1,5 т и пороховые стартовые ускорители «Рейнметалл-Борзиг».
«Энциан» — еще один пример переноса научно-технических идей через любые преграды сверхсекретности даже во время войны.
Развивая идеи радионаведения самолета БИ-1, мы с Романом Поповым и Або Кадышевичем в начале 1944 года пришли к мысли сделать этот самолет управляемым автоматически. Попов и Кадышевич работали над использованием для этой цели новейшего американского радиолокатора, а я пытался создать небольшой коллектив для разработки автопилота. Работа оказалась гораздо более трудоемкой, чем это представлялось в начале пути, когда интересная идея увлекает изобретателей в мясорубку проблем. Прекращение работ по БИ-1, практическое устранение опасности немецких бомбардировок и затем трагическая гибель Попова остановили дальнейшие работы.
